Зато легко оказалось пройти в лабораторию Всесоюзного института экспериментальной ветеринарии. Именно там сейчас вёл свои эксперименты гениальный ветеринар Дорохов. Как уже упоминалось, именно Алексей Власович в скором времени вылечит мать Берии от четвёртой стадии рака. Так почему бы не помочь учёному? Почему бы не ускорить на год, полтора появление лекарства, подсказав его же решения и объяснив его же разработки? Тем самым ускоряя контакт со всесильным наркомом внутренних дел. Или кем он там ныне подвизается? Заместителем председателя Совета Министров?

А что молодая жена Шульги работает по той же теме, что и Дорогов, так это не страшно, славой первооткрывателя можно и поделиться. А чуточку раньше и присмотреться к структуре этой славы: каким боком она может повернуться и чем ударить по создателю антисептика-стимулятора. Если уж на то пошло, то прагматичный Киллайд боготворил только свою Настеньку, и какой-то там ветеринар с ней и рядом не стоял. Причём настолько боготворил, что сам порой диву давался от такого пламенного чувства. Ведь многие земляне у него вызывали чувство симпатии, доверия и даже благодарности. Но все они и ноготка не стоили вместе взятые, если шла речь о царапинке на коже любимой или о кусочке её обломанного ноготка…

Но это всё — лирика, о которой представитель цивилизации пьетри никогда особо не задумывался. Просто любил. И жил этим. А в остальном — больше развлекался, потакая своей обожествляемой Настеньке. Ну и попутно, заглядывая далеко вперёд, пытался создать надлежащий уровень жизни для жены и для их совместных потомков.

Так вот, Дорогова он решил использовать на все сто. Как в качестве тарана, так и в качестве громоотвода. А потому в один из дней, отмазавшись от лекций, отправился знакомиться с талантливым учёным.

Как и ожидалось, пройти в нужное помещение удалось довольно просто. Обошлось без внушения. Хватило показать на входе студенческий билет первого меда и сказать:

— Меня товарищ Дорогов ждёт именно в это время!

А вот когда попал в лабораторию, непроизвольно скривился: вытяжки здесь работали плохо, и запашок стоял соответствующий. Ну и сами аппараты, которые использовались для сухой высокотемпературной возгонки лягушек или мясокостной муки в «сахарное масло», не шли ни в какое сравнение с теми, которые Киллайд всего за неделю соорудил для своей Настеньки. Хотя отличные результаты нового лекарства уже имелись в активе учёного. Но к данному моменту он ещё не догадался разделить полученное вещество на несколько фракций. Ещё несколько лет ему предстояло работать, чтобы получить кристаллы АСД, которые вообще якобы могли излечивать до 75 % всех существующих заболеваний.

Так что вначале пришедший студент попросту стоял в сторонке, присматриваясь к несовершённому оборудованию и пытаясь понять, возможно ли такое чудо-лекарство создать в данных стенах.

Сам Дорогов выглядел простецки, круглое, добродушное лицо крестьянина, сверху которого белая шапочка смотрелась не совсем уместно. Подвижный, энергичный, далёкий от высокого литературного стиля в выражениях. Прямой во взглядах, не особо признающий разных дутых авторитетов и людей с высокими учёными степенями. Скорей всего и по этой причине его невзлюбили академики от медицины. Ведь он категорически отказался через пару лет взять кого-либо в соавторы открытия. А ведь как на него давили!.. Вот и за это его не признали.

Что ещё пытался рассмотреть мемохарб в этом человеке издалека: не является ли тот пакри? Поддастся ли внушению? И насколько тот самостоятелен в своих исследованиях? Вдруг история чего не учла? Или попросту умолчала?

Знаменитый ветеринар работал сам. А несколько студентов, иногда ему помогающих, толком и не представляли всей сути и тонкостей ведущегося эксперимента. Не пакри. Значит, должный гипноз принесёт и должные результаты. А там и сам Дорогов заметил постороннего человека на своей территории:

— Мальчик! Ты чего сюда припёрся?! — в присущем ему стиле проворчал учёный. — И кто тебя сюда впустил?

— Здравствуйте, Алексей Власович! — шагнул к нему Шульга, протягивая руку для рукопожатия и для телесного контакта. — Я к вам по поводу нашей совместной работы над антисептиком-стимулятором. Дело в том, что моя супруга тоже экспериментирует по этому направлению, но добилась гораздо больших успехов…

Что внушение, что просмотр памяти Дорогова, уже шли мощным потоком. Хотя со стороны могло показаться, что юный гость и маститый ветеринар попросту мило беседуют на актуальные темы. Постояли чуток, потом прошли в подсобку. Затем вышли оттуда через полчаса и начали крутиться вокруг аппаратов для возгонки. При этом юноша что-то показывал жестами и объяснял, а круглолицый Алексей Власович с восхищением и восторгом поддакивал. Но если кто и удивился такому странному общению, то часа через два уже ничего и не помнил о странном госте. Ибо таковых было мало, да и никакой секретности на этом объекте экспериментальной ветеринарии не существовало.

А зря! Потому что чудо здесь творилось великое!

Конечно, сознание учёного удалось изрядно, в нужном ракурсе «переформатировать». Но даже без всякого внушения Дорогов моментально и в охотку согласился взять в соавторы Бельских, за многочисленные подсказки, дельные замечания и за выкладку на блюдечке основных результатов из будущего. В душе он оказался человеком высочайшей справедливости, необычайной честности и с чувством глубокой ответственности перед всем человечеством. Он мечтал осчастливить всех людей на планете, избавив их от большинства хворей и существующих болезней.

А из памяти удалось узнать, что мать Дорогова была великой травницей, деревенской знахаркой и немножко колдуньей. То есть некая составляющая перешла к Алексею по наследству, вместе с молоком матери и с её удивительными умениями. Но как раз в этом и крылось главное чудо! Именно некие паранормальные способности увлечённого исследователя и наделяли создаваемый препарат особенными, фантастическими свойствами.

А когда мемохарб уже целенаправленно присмотрелся к нужным участкам мозга Дорогова, то окончательно убедился в высокой исключительности этого человека. И понял, в чём самый главный секрет его препарата, который потом никто не смог воспроизвести толком после его смерти. Потому что никто из последователей не обладал той нужной толикой колдовства, которой обладают великие, знаменитые знахари.

В своей предыдущей жизни Шульга-Паркс неоднократно отыскивал землян, которые отличались от остальных своими паранормальными возможностями. Кстати его ученики, оставшиеся в Гималаях двадцать первого века, и которых он с надеждой и нетерпением ждал уже в этом времени, как раз и относились к таким вот, необычным особям. Ну и другие подобные люди встречались, пусть редко, пусть ещё реже с ними удавалось завязать взаимовыгодное сотрудничество. Кто обладал слабеньким телекинезом, кто мог видеть в темноте, кто мог видеть ауру человека, кто частичкой своего сознание выходил в околопланетный астрал. Были и гипнотизёры. Имелись и такие монстры, которые усилием воли могли остановить сердце у другого человека. И такие вот «знахари» встречались, когда при надлежащем приложении сил помогали больному пациенту избавиться от болезни и быстрей встать на ноги.

Но ещё ни разу не сталкивался Киллайд с подобным уникумом, который при создании лекарства, препарата или настойки менял их свойства в положительную сторону. Исходя из этого открытия, пришлось несколько пересмотреть выбранную тактику, давать новые вводные и выстраивать оборонительные редуты в сознании Алексея Власовича. Потому что в свете новых понятий, жертвовать Дороговым было бы крайне непродуктивно. Такой уникум ценится на вес… Калифорния-252, самого дорогого металла в мире.

«Хотя этого металла пока ещё нет на планете! — размышлял мемохарб, уже покинув после обеда чужую лабораторию и спеша в свою альма-матер. — Но не это главное, как и в чём оценить разумное существо… Зато теперь у меня появилось реальное понимание: почему подобные препараты не получались в дальнейшем. Создатель умер, воздействие его ауры… или чего там ещё, прекратилось. Эффект при излечении пропал. А другого такого самородка-знахаря подобрать в последователи или в соратники — практически нереально. Вот и получается… что тот же круцин, скорей всего действовал при излечении рака только после воздействия рук Раскина и его супруги Клюевой. Ещё и настрой, наверное важен при работе… Если у тебя за спиной стоит автоматчик, то никакого воодушевления или божественного вдохновения учёный не испытает. А всё им созданное переходит в категорию „брак“, становится никудышным прахом…»