Русская православная церковь (РПЦ, другое официальное наименование – Московский патриархат) – административно независимая (автокефальная) православная церковь.

Public Relations (PR, пиар, связи с общественностью) – деятельность по поддержанию доброжелательных отношений между организацией и широкой общественностью.

– Хотите сказать, Русской православной церкви понадобились услуги профессионального пиарщика?

Темноволосый молодой человек, задавший столь необычный вопрос, с нескрываемым любопытством прощупывал взглядом своего визави – пожилого священнослужителя в черной выглаженной рясе и с до блеска отполированным крестом на белоснежном куколе, украшавшим его голову.

Кабинет, в котором проходила встреча, отличался сдержанным, но дорогим убранством. Помещение было обставлено элегантной мебелью, явно выполненной на заказ, стеллажи и полки занимали многочисленные книжные собрания, декоративные вазы и золоченые подсвечники, а на одной из стен разместился большой иконостас из старинных, потускневших от времени икон.

Двое мужчин сидели друг напротив друга в просторных кожаных креслах за невысоким стеклянным столом, а рядом с ними остывал разлитый в миниатюрные чашечки, но остававшийся нетронутым ароматный кофе.

Больше в комнате не было ни души.

Первый собеседник – Алекс Волков – высокий, худощавый брюнет чуть моложе тридцати лет, с ярко-голубыми глазами, короткими, вьющимися волосами, немного впалыми щеками и легкой небритостью на лице, был одет в дорогой шерстяной костюм и черную рубашку с небрежно расстегнутым воротником.

По другую сторону стола, пристально изучая Алекса глазами, находился коренастый православный священник лет пятидесяти, с массивной челюстью, немного оттопыренными ушами, крючковатым носом, густой, но аккуратно подстриженной седой бородой и хмурым кареглазым взглядом. Когда-то его звали Иваном Кантемировым, но это мирское имя уже давно осталось в прошлом. Теперь монашествующего священника называли Сергием. А если говорить точнее – Патриархом Московским и Всея Руси Сергием.

Приглашение посетить резиденцию новоизбранного главы Русской православной Церкви и обсудить перспективу сотрудничества поступило к Алексу несколько дней назад и сразу же пробудило в нем жгучий интерес. Он давно занимался пиар-технологиями, но никогда прежде не сталкивался с духовенством: как правило, услугами Алекса интересовались крупные промышленники и бизнесмены, чуть реже – политики и звезды шоу-бизнеса. Новый, весьма необычный клиент раззадоривал его любопытство. Возможность работы на церковников показалась Алексу редким шансом выйти за пределы поднадоевшей зоны комфорта и опробовать накопленный годами профессиональный опыт и инструментарий в другой, абсолютно непривычной среде.

Патриарх Сергий смотрел на молодого собеседника с некоторым подозрением. Первое впечатление еще ни разу не обманывало этого умудренного жизнью клирика. Сейчас он видел перед собой умного, энергичного, но очень нахального и самоуверенного молодого человека, который не лез за словом в карман и не стеснялся в выражениях. Хорошо это было или плохо? Добром ли был этот юноша, или нес с собой зло? И действительно ли церковь нуждалась в его услугах?

Пока что у Сергия был однозначный ответ только на последний вопрос.

– Церкви не нужно ничего, – твердо произнес он.

Предстоятель с неприятным чувством отметил, что сказанные слова прозвучали чересчур жестко и требовательно. С момента вступления в патриарший сан голос Сергия перестал казаться таким же спокойным и вселявшим доверие, как раньше, когда служил для исповедования прихожан и откровенных бесед с ними. За недолгое время речь Сергия стала грубой, угрожающей, безапелляционной – каковой и должна быть у человека, отдающего приказы и поручения.

Всего за каких-то полгода голос пастыря превратился в голос командира и управленца.

– И уж тем более церкви не нужен и никогда не понадобится пиарщик, – после небольшой паузы добавил патриарх.

Сказанные слова немного удивили Алекса.

– Тогда зачем вы пригласили меня?

– Затем, что ваши услуги нужны не церкви, а людям, находящимся вне ее.

Алекс выжидающе посмотрел на собеседника, всем своим видом требуя пояснений.

– Вы далеки от веры? – осведомился Сергий.

– Весьма, – кивнул Алекс.

– Тогда мои слова, вероятно, покажутся вам немного путаными. И все же надеюсь, вы поймете их суть. Видите ли, за свою историю православная церковь постоянно подвергалась и продолжает подвергаться нападкам: о ней то и дело злословят, на нее клевещут, стараются выставить в дурном свете. Разумеется, большинству людей, которые уже пришли к вере, эти нападки безразличны. Но есть множество тех, кому еще только предстоит найти свой путь к Господу. И этих людей подобные выпады могут сбивать с толку.

– Иными словами, из-за нападок со стороны третьих лиц страдает репутация церкви, а вместе с репутацией падает и число прихожан, – Алекс попытался перевести слова Сергия на более привычный для себя язык – официозный язык бизнеса. По лицу патриарха скользнула еле заметная улыбка.

– Число прихожан… – задумчиво повторил он. – Знаете, отчасти даже хорошо, что вы мыслите столь критичными категориями, и считаете, будто количество прихожан – единственное, что заботит церковь.

– Я сказал вовсе не это, – аккуратно возразил Алекс.

– Но вы намекаете на то, что от числа прихожан зависит благосостояние церкви, не так ли?

– Да, – прямолинейно ответил Алекс, совершенно не стесняясь показаться бестактным. Любую тактичность в отношении предстоящей работы он давно привык оставлять у порога дверей клиента.

– Разумеется, вы правы: доходы церкви всецело зависят от количества прихожан. И я склонен согласиться – мы действительно хотим видеть в храмах как можно больше людей. Только два этих процесса совершенно не связаны между собой. Они абсолютно независимы друг от друга.

– Но если не ради денег, то ради чего вы хотите иметь как можно больше прихожан? – последовал очередной резкий вопрос.

– Чтобы дать как можно большему числу людей возможность, – не задумываясь, ответил Сергий.

– Какую?

– Спастись, – произнес Сергий.

В кабинете воцарилась недолгая тишина. Алекс поднес к губам сжатый кулак и выпустил в него легкую струйку воздуха, словно пытался охладить раскаленную кожу – он часто так делал, когда о чем-то задумывался. Взгляд молодого человека уперся в висящий на стене иконостас, откуда взирали немного смазанные временем лики святых.

«Слова патриарха звучат громко и пафосно, – размышлял Алекс. – Но говорит ли он правду? Действительно ли им движут благие намерения? Или же настоящий мотив, побуждающий Сергия начать работу по укреплению имиджа вверенной ему Богом организации – банальная жажда денег и власти?»

Многие православные люди, вероятнее всего, приняли бы искренность Предстоятеля за чистую монету, в то время как воинствующие атеисты и поборники религий, напротив, разглядели бы в его целях лишь алчность и погоню за богатством. Для одних Сергий был честным священником, другим он казался вредным представителем дурманящей умы секты. Ни одна из двух сторон не знала правды, а потому выстраивала мнение исключительно в угоду собственной картине мира. Главное – чтобы с выбранной точкой зрения было комфортно жить и спать по ночам.

Но, в отличие от большинства, Алекс никогда не делал выводов на основе личных предпочтений. Задаваясь вопросом, Алекс не искал удобных ответов, которые хорошо бы укладывались в его мироощущение.

Ему требовались только верные ответы.

– Вы хотите дать людям возможность спастись, – глядя на Сергия, проговорил Алекс и тут же с сарказмом добавил, – выходит, спасение утопающих – дело рук самих утопающих?