Но на самом деле в стандартной, почти бессмысленной клятве, которую давали все желающие спрятаться в Ликасии, заключался глубокий смысл, и каждый потом расплачивался с мудрейшими своей жизненной силой, магией, если она имелась. Человеческий срок жизни сокращался ровно на количество времени, проведенное на территории Ликасии, а силы мудрейших увеличивались в зависимости от того, сколько людей им подчинялись.

– Пророчество есть, – наконец произнес Карра-тант. Мудрейшие вежливо преклонили головы. – Но смысл его совсем иной. Ничтожный человек, в чьем теле мы находимся, ошибался. Так что для нас пророчество бесполезно. Вряд ли среди тех, кто подчиняется нам, есть тот, о ком говорил Каххор.

– Возвращаемся? – предстарейшина Сара-тант говорил редко.

– Нет, – Карра-тант встал и прошелся по залу, который заменял мудрейшим реальность. – Мы слишком долго не принимали участие в гонке правителей, безумно долго были обособлены. Нам не нужен трон Аргарата – нам нужны его жители.

Мудрейшие молчали. Они были настолько стары, что им, пожалуй, уже и не требовалось могущество, которого так жаждал Карра-тант. Но от них даже принятие решений никто не просил, а на сопротивление требовалось гораздо больше эмоций.

– Потому мы просто придем с небольшой, но отчаянной армией и захватим Ларион. Плохо, что мы не сделали этого раньше, теперь будет много желающих вступить в этот самый Круг смерти и проверить удачу.

– Люди воспротивятся, – лениво произнес Огао-тант. Обычно он занимался тем, что целенаправленно поглощал жизнь из убийц детей, так что, даже находясь на расстоянии от Ликасии, не прерывал своего любимого занятия. – Пророчество дает надежду на то, что кто-то станет равен Каххору. Грядет война.

– Согласен, нужно действовать хитро. В пророчестве говорится: в Круге смерти должен убить и умереть сильнейший. Значит, что? Одновременно в Круг должны войти и сразиться двое сильнейших. Так ведь?

– Возможно. Мы не знаем, что имел в виду создатель Аргарата, – Огао-тант был как никогда многословен, и Карра-танту это не нравилось. Он сделал мысленную отметку припомнить эту фразу при случае, а случай мог наступить и через сотни лет – мудрейшие умеют ждать.

Выберем лучших бойцов – тех, убить которых случайно попросту невозможно. Таким образом, даже если в Круг войдет сильнейший, он только лишь умрет, – Карра-тант оскалился. – Но его убьет не сильнейший.

– Лучший боец, но не сильнейший? – Сара-тант опять задал вопрос.

– Не мог Каххор оставить трон и собственную силу последнему мерзавцу – я уверен в этом. Но, если все-таки пророчество понято неправильно, нам еще лучше. Уж с убийцей, обязанным нам жизнью, мы договориться сможем. В конце концов, в наших руках будет его жизнь.

Мудрейшие опять погрузились в дремоту, и Карра-тант понял, что обсуждение закончено.

– С армией решено – мы сможем призвать достаточное количество людей. Но с бойцами дело обстоит сложнее.

– Сколько их нужно? – предстарейшина даже глаз не открыл.

– Найти и одного проблема, – уклончиво ответил старший из мудрейших. – Потому каждый из нас должен отыскать среди подданных Ликасии по лучшему бойцу. Не забываем, нужны отпетые мерзавцы.

Пошевелился третий из мудрейших – Рада-тант. При жизни он был очень азартен, и как оказалось, даже спустя призму тысячелетий сущность его не изменилась.

– Мне скучно, – спокойно сказал он. – Предлагаю внести нотку соревновательности в происходящее. Что, если мы заключим пари: чей боец будет лучшим, тот…

Карра-тант напрягся, а в светлых глазах Рада-танта скользнула насмешка.

– …тот займет место старшего.

– Глупости, – отрезал Карра-тант, но все вдруг пробудились от дремоты. Послышались тихие, но заинтересованные голоса мудрейших, и, если бы у старшего не было годов опыта за плечами, он бы заскрежетал зубами.

За идею Рада-танта высказались все, кроме Алио-танта, но его слово и не требовалось – решения семи мудрейших принимались или старшим, или в исключительных случаях большинством голосов. Сейчас был такой исключительный случай, так что Карра-тант перечить не посмел.

– Как мы определим лучшего бойца? – уточнил Сара-тант. – Раз уж мы ищем тех, кого убить и вовсе проблема.

– Вот чей боец умрет последним, тот и выиграл пари, – Рада-тант взял инициативу на себя, и Карра-танту это не нравилось. Мысленно он решил, что сделает все, чтобы боец наглеца пал первым, и все равно, что делу это может повредить. Никто не смеет перечить старшему. Рада-тант хитро посмотрел на Карра-танта, словно читал его мысли. – Вы согласны, старший из мудрейших?

Карра-тант подчеркнуто безразлично посмотрел на каждого из мудрейших, словно раздумывая, и величественно кивнул.

***

Дюк Эстас, апрель 549 г., Заберия.

– Итак, выжили все – это плюс, – Дюк обвел подопечных равнодушным взглядом. Избитые, оцарапанные, кое-где покусанные, мужчины с трудом стояли на ногах, в то время как Дюк с удобством расположился на сваленном дереве. – Но выжили только благодаря мне – это минус. Итог? Вышли в ноль, а значит, придется начинать заново.

– Неужели все и впрямь так плохо? – не выдержал Астос. – Мертвецов были не сотни – тысячи, вы же нас тренировать должны, а не издеваться.

– Замолчи, – шикнул хитрый Оливер, но аристократа уже было не остановить.

– А что молчать? Меня укусило какое-то чудище, и не факт, что я доживу до следующей ночи. Ты, Оливер, подвернул ногу, когда упал с дерева, Марфону подбили глаз! Я считаю, что мы неплохо справились, но нам вместо похвалы говорят, что все плохо и нужно снова пережить это нашествие мертвецов.

– Так тебя нужно хвалить или обучать? – Дюк закинул руки за голову. – Если хвалить, так ты возвращайся к дядюшке. Он и по головке погладит, и даст денег на тех, кто за задницу подержит.

Астос густо покраснел. На бледном, не привыкшем к солнцу лице, румянец был очень заметен.

– Вы намекаете на то, что женщины со мной только из-за денег?

Дюк тяжело вздохнул, раздосадованный непонятливостью подопечного.

– Я открыто говорю, что с такими запросами тебе прямая дорога в мужские объятия.

– Да как вы смеете.

– Вот в этом-то и проблема. Скажи я такое Маркусу или Оттису, они бы кинулись в драку. А вот ты возмущаешься.

– А что сразу я, – медведеподобный Оттис смутился.

– Да это комплимент, Оттис… Вам всем следует понять, что моя задача не научить вас с оружием управляться – это вы и без меня умеете, научили в охране Зар-арая. Я должен научить выживать, чтобы вы в Круге смерти смогли хоть какое-то время продержаться. И если вас смущают мертвецы, которые едва поворачиваются, без того, чтобы руку или ногу потерять, так мы зря теряем время.

– Мы нужны вам! – не угомонился Астос. – Другие не знают, почему вы здесь, но мне дядя сказал.

Дюк сел и насмешливо посмотрел на аристократа.

– Ты про пророчество? Так не скрывай, расскажи друзьям.

Все мигом повернули головы к Астосу.

– Не хочу! Это не мой секрет. Я хотел дать понять, что не только мы вам нужны, но и вы нам.

– Нет, продолжай-продолжай. Не хочешь? Парни, вас всех здесь собрали и вверили под мое управление, чтобы исполнилось пророчество. Один из вас, может быть, получит силы Каххора, а остальные, скорее всего погибнут. И не факт, что смертью храбрых. Вполне возможно, что вас жестоко унизят напоследок.

– Мы знаем, что, может быть, идем на смерть, – хмуро сказал Марфин, но от этого блаженного Дюк ничего, кроме оголтелой веры и самопожертвования, и не ждал. – А вы обучите нас, чтобы этого не произошло.

– Вы пророчество читали? Нет там таких слов, что убьют только плохих и необученных. Сказано, что умрут двое сильнейших. Кто-то точно умрет напрасно. А насколько я знаю Каххора, а знаю его, поверьте, лучше, чем кто-то из вас, смертей будет много. Знать бы сразу, кто избранный, так другие бы и не ступили в Круг. Вот только каждый из вас уверен, что именно он – тот самый, а так ли это на самом деле?