– Не совсем. Это артисты, которые развлекают зрителей короткими номерами. Клоуны веселят людей шутками и лёгкими проказами. Жонглёры подбрасывают вверх различные предметы и ловят их. Силачи поднимают тяжести. Есть ещё фокусники, дрессировщики, гимнасты…

Юма в подробностях пыталась рассказать о цирке, его жизни и обитателях, о том, как чуден и интересен мир бродячих артистов. Ей так хотелось, чтобы им с братом поверили и не считали их нарушителями границы, чтобы этот старичок рассмеялся, а жители Дола перестали глядеть на них недоверчиво, перешёптываясь между собой. Девочка достала из кармана три яблока и начала жонглировать ими в надежде, что это развеет все сомнения и подкрепит её рассказ. Но зрители смотрели на развернувшееся представление с ожиданием какого-то чуда. И, когда его не произошло, огорчённо заукали.

– Это всё? И всё? – разочарованно раздавалось вокруг.

– Я что-то пропустил, или она просто подбрасывала их? – проворчал какой-то старичок.

– Вот если бы три моих комода подкидывала, я б удивилась. – Румяная женщина с ребёнком на руках недовольно направилась к выходу.

– Ты работала в цирке жонглёром? – Староста задумчиво глядел на Юму, не обращая внимания на выкрики.

– Я была ассистенткой Маркуса – фокусника. А немного жонглировать меня научил Оноре, – уже без воодушевления ответила Юма и, чуть-чуть помолчав, тихо договорила: – Он был клоуном.

Доброе грустное лицо Оноре снова возникло перед её глазами.

– Какой номер публике показывали вы?

– Я забиралась при зрителях в большой сундук, затем Маркус накрывал его платком, открывал, и все видели, что сундук пуст.

– Магия? – Старик, вскинув голову, буквально буравил Юму взглядом, пытаясь прочитать её мысли, чтобы хоть на мгновение, но раньше узнать ответ на свой вопрос.

– Магия… Волшебство! – одобрительно прокатилось по залу.

– Нет, – вздохнула Юма. – Я просто пряталась в потайном отделении за фальшивой перегородкой.

По залу вновь пробежала волна вздохов. Люди потянулись к выходу, жалуясь, что зря пришли.

– А зрители догадывались о вашем обмане?

– Наверное. – Девочка опустила голову.

Хотя Ундин разговаривал доброжелательно, у неё совсем испортилось настроение. Им не верили, и она понимала это. Юма посмотрела на свои грязные ноги. Из рваной обуви торчали пальцы. Она пошевелила ими и подумала: «Повелительница луж, пришедшая из грязи».

Жители расходились. Староста, сделав несколько записей, пребывал в задумчивости и будто не замечал, как жарко дискутировали вокруг него помощники. Юма обняла уставшего брата и молча стояла, ожидая решения.

Наконец тяжёлая задумчивость Ундина сменилась, к удивлению присутствующих, мягкой доброжелательностью. Он снова достал платочек, обтёр лоб и заговорил:

– Признаюсь, это внезапное появление, странное поведение на дороге и не менее странный рассказ, который, не могу не отметить, очень подробен и описателен, поставили меня в тупик относительно правдивости вашей истории. Однако я кое-что слышал о других мирах и не вправе отрицать их существование, поэтому считаю, что, за неимением доказательств умышленного пересечения границы, нам стоит принять вашу версию произошедшего за истину.

Помощники переглянулись между собой, возмущённые доверчивостью старика, но перечить ему никто не осмелился.

– Итак, – Ундин потёр онемевшие пальцы, – вы хотите вернуться обратно?

– Наверное. – Девочка в нерешительности пожала плечами. – Хотя у нас там почти ничего не осталось. Но мы могли бы вернуться в приют, в нём было не так уж и плохо. А здесь, скорее всего, нам нет места? – Она с надеждой посмотрела на старосту.

– Для хороших людей место везде найдётся, но дело не в этом. Не в лучшее время оказались вы тут. В нашем мире идёт война. Ваш король…

– Здесь есть люди? – перебила его Юма.

– Великаны, – аккуратно поправил Ундин.

– Ах да, мы же для вас великаны. Значит, здесь есть великаны?

– Есть. – Староста пригладил бородку и откинулся на спинку кресла. – Мы живём раздельно. Каждый народ на своих землях. И не очень любим, когда к нам ходят в гости, хоть мы союзники и друзья. Мы даже отправили наших разведчиков в помощь вашему королю – Модмиру Мудрому, который закрепился в Верхней крепости на Перевале синих дроздов и уже два месяца сдерживает полчища так называемого Неизвестного короля. Если он не выстоит и пропустит неприятеля, наши земли окажутся следующими. Я вот почему рассказываю так подробно: хотите этого или нет, здесь вы подданные Модмира, и лишь он в силах помочь вам отправиться домой. Только времени, ребята, не так много. Сейчас проход к перевалу свободен, и можно успеть дойти, но Неизвестный король пытается прорвать оборону в другом месте – у Золотых озёр – и блокировать Модмира в крепости. Исход войны неясен, и перевес оказывается то на одной, то на другой стороне. – Последнюю фразу старик произнёс тихо, больше размышляя вслух. – Мой вам совет, продиктованный совестью и не сдобренный корыстью, ложью и иными пороками: отправляйтесь к Модмиру за помощью.

Ундин откинулся назад и, не сводя пристального взгляда с детей, привычным движением промокнул платком высокий лоб. Помощники так же выжидательно смотрели на них.

– Спасибо, что выслушали нас. – Голос Юмы вздрагивал от волнения. – Я понимаю, что моему рассказу было нелегко поверить. (Помощники деловито заёрзали на стульях.) Мы, конечно, воспользуемся вашим советом и отправимся к Верхней крепости, как бы далеко она ни находилась, но у нас с собой совсем ничего нет: ни еды, ни денег. – Она развела руками.

Ундин понимающе закивал:

– Кое-какую провизию вы получите. На всё путешествие её не хватит – путь к Перевалу синих дроздов займёт дней двадцать, – но мир не без добрых людей, думаю, голодать вам не придётся. Феррийские деньги за границей не в ходу и совершенно бесполезны, а вот твою обувь наши мастера починят. – Он перегнулся через стол и посмотрел на порванную туфлю. – Будет не хуже прежнего.

Староста взял перо, аккуратно что-то записал в книге, повернулся к одному из помощников и дал несколько коротких указаний.

– Благодарю вас, милый Ундин. Надеюсь, Модмир примет нас, – сказала Юма.

Старик глубоко вздохнул.

– Если доберётесь до него, примет. Он не просто так король, да ещё и Мудрый. А теперь, с вашего позволения, мы расстанемся. Отправляйтесь на реку. Вода тёплая, день длинный – искупайтесь и постирайте одежду. После поужинаете и отдохнёте у моей знакомой. Мирош, – обратился он к помощнику, похожему на кузнечика, – проводи их.

Юма молча радовалась тому, что с виду горделивые, насмешливые человечки, живущие здесь, оказались добродушными, умными и рассудительными. Юма с братом поклонились Совету и хотели уйти.

– Погодите, совсем забыл, – закряхтел Ундин. – Вот, возьми…

Он принялся рыться в своих многочисленных кармашках, попеременно доставая и убирая то одно, то другое и приговаривая: «Здесь всё в порядке», «О, вот ты где, а я тебя дома искал!», «Это откуда? Наверное, внук подложил», «Что за вещь такая интересная? Первый раз вижу». И так далее, пока не вытащил то, что искал, – кусочек тёмно-серой коры. Ундин с облегчением вздохнул:

– Наконец-то. Уж думал, не найду.

Мирош и ещё один помощник, стоявший за спиной старика, увидели, что именно он хочет отдать девочке, и начали возмущённо жестикулировать: «Как можно?», «Вот это да!» Ундин медленно оглянулся через плечо и внимательно на них посмотрел. Встретив многозначительный взгляд старосты, оба разом вытянулись, опустили руки по швам и покорно засеменили выполнять свою работу.

– Держи и передай, пожалуйста, Модмиру при встрече.

– Ладно. – Юма поднесла кору поближе к глазам и стала рассматривать.

Старик подался вперёд, взял её ладонь тёплыми мягкими руками и по-отечески сказал:

– Это важно, понимаешь?