Какой бы стервозной не бывала моя мать, готовила она, к слову, отменно. Достаточно предсказуемо, Рид-старшая обожала всевозможную выпечку, впрочем, в этом мы также были похожи. Спасибо генам, что я не толстею, иначе бы уже в шесть лет весила целую тонну

Разогрев кусочек в микроволновке, насладившись приёмом пищи, я внутренне согласилась с фразой, что на сытый желудок думается лучше. Нежелательные и мрачные мысли вновь пробрались в мою голову заставляя негодовать. Злость на мать накатывала с каждым вздохом, и я совершенно точно осознала, что если останусь сейчас дома, в одиночестве, то либо сойду с ума, либо снова проплачу всю ночь в подушку.

У меня появилась, несомненно, идиотская идея, и я точно знала кто поможет мне её осуществить.

Когда-то, будучи ещё четырнадцатилетним подростком, я стремилась попасть сюда, меня завораживало и привлекало это изысканное заведение. Ещё бы, один из лучших танцевальных клубов в Монтане, прославленный даже в более крупном городе штата – Биллингсе. С клубами в Сиэтле, конечно, не сравнится, но вся верхушка общества Миссулы собирается здесь по ночам. Но, сегодня мне было абсолютно всё равно где я нахожусь и насколько красиво заведение, главное, отвлечься. Конечно, я не отказалась бы от выпивки, и нет, я не зависима от алкоголя, и не имею привычки просаживать каждый день состояние своих родителей на коктейли, в принципе редко употребляю спиртное. Тем не менее сейчас я была убеждена: когда тебе настолько плохо, насколько мне было сейчас, то ничего не остаётся, кроме того, чтобы элементарно и посредственно напиться. И всё же, я никак не могла осуществить это желание, ведь хоть мне и восемнадцать, алкоголь в барах и клубах продают только с двадцати одного. В маленькой Миссуле, где многие друг друга знают с этим гораздо сложнее, чем в том же Сиэтле. Посему оставалось одно – танцевать и пытаться забыться.

Бесконечно доброе сердце Тессы и моя невозможно привлекательная для всяческих неприятностей задница не смогли устоять в борьбе с доводами разума. Абрамсон имела природное обаяние, мне же достались хитроумие и крупица прирождённой сексуальности. Сочетание этих качеств присущих нашему с ней дружескому тандему в совокупности не оставляли ни одного мужчину равнодушным. Потому мило, по-светски улыбаясь вышибалам на входе, мы избежали проверки документов, чему я была несказанно рада. Всё же Тессе пока ещё семнадцать, а проблемы нам сейчас ни к чему. На блондинке был лёгкий белый сарафан длиной до колена, волосы распущены и аккуратно уложены волнами. На мне облегающие брюки и кроп-топ – то, что первым попалось под руку в одном из чемоданов. С причёской я даже не стала возиться, ведь чтобы уложить мои непослушные кудри, требовалось немалое количество времени. Посему просто забрала волосы в конский хвост. В таком наряде наверняка будет удобно забираться в окно и перелезать через забор, по возвращению домой.

– Как тебе удалось сбежать из дома? – любопытствую у подруги.

Наверняка Джоан глубоко наплевать, где и с кем проводит время её дочь, у Тессы же совершенно противоположная ситуация. Её отец – Эрик Абрамсон, крупный банкир, а мать завсегдатая посетительница загородных клубов и спа-салонов. В особняке Абрамсонов полным-полно всевозможной прислуги, и долг каждого следить, что бы самая младшая вела правильный образ жизни.

– Знаешь, всегда удивлялась, как твои родители не запретили своей «маленькой принцессе» со мной общаться, – с усмешкой добавила я.

– Немного добрых слов, плюс пару зелёных купюр, и домработница меня не видела, – Тесса поймала мой многозначительный взгляд и невольно засмеялась. – Тем более, мой папа тебя всегда очень любил. Он говорит, что уважает твой стойкий характер и пробивной нрав. А мне советует у тебя поучиться, – блондинка шутливо закатила глаза.

– Узнаю о тебе много нового, – я схватила девушку за руку и повела прямиком к барной стойке. – А Джоан всегда восхищалась тобой. «Посмотри какое у Тессы розовое платьишко!», «Ах, какой бантик чудесный в волосах!», – передразнила я мать, и мы обе заливисто рассмеялись, вспоминая наряд Абрамсон на выпускном в первом классе начальной школы.

– Мама обожала меня наряжать, да и я была не против. А вот ты бунтовала, только когда мисс Рид оставила тебя в покое полюбила платья и каблуки, – блондинка одаривает меня своей самой озорной улыбкой и оценивающе обводит взглядом мой наряд.

– Эй, мой спортивный костюм тоже был ничего, но главное жутко бесил Джоан, – я раздражённо фыркнула, сложив руки на груди. – Закажу на свой вкус? – спросила лучшую подругу, та лишь кивнула.

Я заметила в её бледно-нефритовых глазах какую-то гнетущую печаль. Никогда не любила лезть в душу и выспрашивать о проблемах, ведь быть может человек просто не хочет делиться сокровенным. Либо просто не готов раскрывать тайну своих терзаний. Хоть мы и были лучшими подругами почти всю нашу сознательную жизнь, я предпочитала не наседать, если подруга молчит и ничегошеньки не рассказывает. Поделится тогда, когда сочтёт нужным.

– Два дынных, пожалуйста, – ослепительно, как мне показалось, улыбнувшись бармену произнесла я. Помню, как кто-то из знакомых нахваливал этот коктейль, состоящий из ананасового, лимонного и апельсинового фреша, дынного сиропа и содовой.

Некоторое время мы так и сидели молча за барной стойкой потягивая из трубочки коктейли. Ещё один пункт, за который я ценю Тессу: с ней можно без умолку трещать целый день, когда тебе весело, с ней же можно молчать, когда тебе действительно плохо. Других, подобных ей я пока не встречала. Мне в принципе тяжело было сдружиться с ровесницами, с парнями общаться было как-то проще. После того, как бокалы опустели, молчать дальше не было смысла, потому наклонившись к уху подруги я начала свой рассказ:

– Знаешь… Она нашла мужика, и я должна с ним жить, – на одном дыхании выдала я, и только через секунду поняла, что именно сейчас сказала. Было очень забавно наблюдать как в глазах блондинки за несколько секунд расцвела целая гамма чувств: изумление, сменившееся негодованием, затем прозрение с осознанием услышанного и в конце концов небывалая ярость. – Твою мать, я не это имела в виду, – успокоила я потрясённую до глубины души подругу. – Она нашла себе мужика, и я вынуждена буду с ними жить. Что мне теперь делать?

– И она сказала тебе это сейчас? Сразу после того, как ты потеряла отца? – я поспешно кивнула. – Я конечно никогда не понимала ваши странные отношения с матерью, но это переходит все границы, – Абрамсон выглядела взвинченной и разозлённой, а подобные эмоции подруга проявляла весьма редко, и если даже она реагирует так, а не наставляет меня в манере: «Лекси, это нормально, у всех должна быть личная жизнь», или «Лекси не будь такой эгоисткой», то я действительно в полном дерьме.

– Это ещё не всё, – я запнулась, не думала, что так тяжело будет об этом говорить. – Через неделю мы переезжаем в новый дом, и Джоан хочет, чтобы мы жили там как грёбаная счастливая семья, – мы одновременно осушили по второму стакану, и подруга заказала чай со льдом. – Его зовут Дейв Блэк, а также у этого мужчины есть сын, которого я по всей видимости должна называть «любимый братик», и нянчиться с этим сосунком, ведь он «такой очаровательный, хороший мальчик», – я попыталась передразнить старшую Рид.

– Звучит довольно скверно, Лекси, – изрекла свой вердикт Тесса. – Ума не приложу, чем тебе сейчас помочь. Скоро мы уедем отсюда, поступим в Университет, где-нибудь в Северной Каролине, и ты сможешь забыть всё это как страшный сон. Понимаю, ты не была готова к такому развитию событий и явно не рассчитывала на отчима и сводного брата, но пока ты не получишь наследство, сделать мы ничего не можем, – блондинка вздохнула столь тяжело, что мне тотчас захотелось сделать так же. – В крайнем случае переедешь ко мне, родители не будут против.

– Знаю, но не хочу быть обузой. Да и в твой обожаемый Дьюк поступать у меня нет никакого желания, – обречённо простонала я, оправдываясь то ли перед лучшей подругой, то ли перед самой собой. – Буду улыбаться как Чеширский кот, делая вид, что меня всё устраивает. А когда мать прекратит меня доставать, начну потихоньку пакостить.