Нико садиться не стал. Он вообще держался ближе к двери. На нём была его привычная куртка, а на спине — рюкзак. Он собирался уйти, но, видимо, Джейсон в последний момент успел его переубедить.

За столом собрались все старосты, которые были в состоянии сидеть и думать. Таких, благо, оказалось большинство. Джейк, которому вновь по неприятным причинам досталась роль старосты домика Гефеста, сидел мрачнее всех. И даже Коннор, который обычно появлялся со своим братом, теперь сидел один. И шутками тяжёлую обстановку никто не разряжал. Кларисса сосредоточенно сверлила взглядом стол. Второй раз почему-то именно её люди подверглись влиянию эйделонов. И ей это совсем не нравилось. Особенно когда ей приходилось самой на них нападать, чтобы они не ударили других. Кэти Гарденер сидела рядом с детьми Афины, хмуро разглядывая два цветка, которые принесла Рейчел. Аннабет старалась избегать смотреть на эти цветы, прекрасно помня, что видела их во сне.

— Так, раз все здесь собрались, думаю, пора начинать, — сказал Лука, вновь оглядев всех.

Хирон, всё это время стоявший в тени, вышел вперёд. Диониса, в связи со случившимся, вновь вызвали на Олимп, а потому раздражающего директора не было. Лука и Джейсон, помнившие, чем закончился прошлый совет после появления монстров и Тартара, решили быстрей начать, пока их не прервали. Кентавр теперь тоже был полон решимости говорить открыто о том, что произошло, но вот только Дионис после Олимпа мог снова приказать разойтись всем по домикам и продолжать игнорировать проблему.

— У нас есть немейский лев, мантикора, стимфалийские птицы и Тартар, — подытожил Лука, и в гостиной Большого дома повисло тяжёлое молчание.

— Столько монстров могло прорваться из-за того, что кто-то похитил Руно, — подал голос Гроувер.

— И теперь нужно его вновь найти, — продолжила Кларисса.

— Да, вот только мы не знаем, кто украл его, для чего, а главное — куда его увезли.

— В прошлый раз я учуял его, когда искал Пана, — сказал Гроувер. — Можно попробовать снова.

— Может, дождёмся пророчества? — спросил Коннор.

— Оно древнее, даже слишком, — сказал Малкольм. — Даже если нам удастся расшифровать пророчество, я не думаю, что оно нам поможет найти Руно.

— Тогда нужно организовать два поиска, потому что такими темпами Лагерь долго не продержится, — сказал Лука. — И нужно выставить дозорных, чтобы больше таких неожиданных нападений не случалось. Дела в лазарете идут хорошо. Всего трое с тяжёлыми ранениями, остальные через пару дней уже полностью оклемаются, так что людей у нас достаточно, чтобы защитить Лагерь.

— А почему никто не говорит о том, что Тартар, кроме монстров, забрал с собой домик Посейдона? — вдруг спросил Джейк и уставился на Перси. — Не из-за дизайнерского решения, думаю.

Юноша напрягся и вскинул бровь с немым вопросом «Серьёзно?!». Он ухмыльнулся, ему стало даже интересно, как собирается староста домика Гефеста связать это с тем, что теперь он местный потрошитель офиотавров.

Остальные ребята немного расшевелились, но мало кто осмелился окинуть Перси презрительным взглядом. Джейсон поджал губы, Лука закатил глаза, Аннабет сделал вид, что очень занята письменами, а Калипсо вновь разозлилась.

— Тартар открылся аккурат у твоего домика и провалился в него только он. И на этот раз он почему-то не звал дитя титана. Может, на этот раз ему нужен был ты со своей силой, которую получил, когда сжёг органы офиотавра?

— Допустим, — кивнул Перси, шире ухмыльнувшись. Теперь, кажется, обвинения в убийстве его только развлекали. — Но зачем Тартару такая сила?

— А зачем тебе понадобилось убивать офиотавра? — вопросом на вопрос ответил Джейк.

Перси пришлось замолчать. Потому что в сотый раз повторять, что он не виновен, не было уже сил.

Калипсо зло зыркнула в сторону Джейка, но промолчала.

— Когда в последний раз Тартар ради чей-то силы разверзался прямо в Лагере? — спросил Лука, смерив старосту Гефеста хмурым взглядом. Ответом ему послужило молчание.

— Это вряд ли было из-за Перси, — медленно сказал Джейсон.

— В Тартар должен был упасть ты, — холодно перебил Джейк. — Не Лео, не Уилл, а ты.

Перси открыл было рот, но опешил. Такой выпад оказался для него неожиданным, и, судя по перекосившемуся лицу Джексона, староста домика Гефеста попал в самую цель.

Джейсон и Лука осторожно посмотрели на Перси, а потом друг на друга. Лука вскинул бровь, наверно, ожидая, что Грейс заступится, но тот сокрушенно покачал головой. Кастеллан разочарованно выдохнул и строго посмотрел на Джейка.

— Сейчас не время плеваться ядом. Ситуация и так критическая. Есть идеи — помогай, а нет — не перебивай, — Лука выдержал паузу, а потом продолжил: — Кто-то вполне может держать зуб на Лагерь и напасть на него. Кто-то, кто вполне способен похитить Руно и призвать таких монстров.

— Кто-то, — подхватил Джейсон, — кто обладает огромной силой. Сопоставимой с силой офиотавра. И этому кому-то удалось подставить Перси, чтобы отвлечь от себя.

Старосты удивлённо на них посмотрели, а Кастеллан развёл руками:

— Серьёзно? Услышали пару слухов, доверились решению Зевса и всё? Этого вам хватило, чтобы объявить Перси предателем? — Лука хмыкнул. — Странно, что меня ещё во сне никто не зарезал, хотя, отдаю честь домику Гефеста, они пытались. — Кастеллан выдержал паузу и вновь обвёл всех долгим взглядом. Встретившись глазами с удивлённым Перси, он едва заметно улыбнулся. — Вернёмся к Лагерю. Положение шаткое, особенно после вашей войны с Геей, а потому нам необходимы все наши силы. Учитывая, что придётся отправить целых две группы на поиск.

Ребята не успели что-либо сказать в ответ на эту фразу, потому что в Большой дом ворвалась Рейчел. Она рыжим вихрем пронеслась к скопившимся детям Афины. Остальные её, казалось, не особо волновали.

— Что вы делаете? — спросила она, уставившись на лист со странными письменами.

— Пытаемся расшифровать твоё пророчество, — ответила Аннабет.

Чёртовы символы! Они были настолько древние, что целый домик Богини мудрости не мог найти никакой точной информации по ним. А ещё эти дурацкие цветы. Чейз едва ли удавалось сохранить спокойствие, потому что неизвестность заставляла её нервничать.

— Зачем? Я могу его прочитать, — сказала Рейчел.

Дети Афины синхронно подняли головы на рыжую девушку. В их глазах читался чистый гнев за впустую потраченные нервы на идиотское пророчество. Рейчел стоически выдержала их взгляды, подождала, пока все рассядутся по местам, и, прочистив горло, начала:

— Война и мудрость проложат свой путь

К тому, что со временем стало забыто.

На древней земле откроется суть,

А Понтифик сольет времена воедино.

Найдите истоки. Истоки Богов.

Спасите же Матерь от древних оков.

В вечности ценность, в ней же ответ —

Лишь вспомнив о прошлом, возможен рассвет.

— О ком идёт речь сказано довольно ясно, — голос Хирона нарушил тишину гостиной. — Понтифик — Джейсон. Ребёнок. Мудрость — кто-то из домика Афины. А война — домик Ареса.

— Нет, — спокойно сказала Рейчел. — С Джейсоном и домиком Афины попадание верное. Но война — это дочь Белоны. Это Рейна. И не спрашивайте, откуда я знаю, я просто знаю, — сказала оракул с нажимом на последнее слово. А ещё она знает, что с её словами не будут спорить.

— Я пойду, — вдруг сказала Аннабет. — Если нужен кто-то из домика Афины, пусть это буду я.

— Ты уверена? Может, стоит… — начал было Малкольм, но его перебила Чейз.

— Это должна быть я, — она на секунду замялась, неуверенная в том, стоит ли ей рассказывать про свой сон. На глаза ей попались гвоздика и странной формы цветок. — Что это? — спросила она у Кэти, указав на коричневое растение.

— Это куксония, — хмуро ответила девушка. — Считается, что это одно из первых растений, возникших на земле. Правда, оно вымерло пару тысяч лет назад, и рассказы о ней — биологический миф, который так и не удалось доказать.

Кэти осторожно взяла в руки это растение.