— Убирайся. Убирайся!

Комментарий к 13. Аннабет

Спасибо за теории в прошлой главе) Надеюсь, мне удалось вас удивить) И был кто-то, кто допускал подобный поворот?

Ну, и конечно, главный вопрос: как по вашему, Перси убил офиотавра? Если не он, то кто его мог так подставить?

========== 14. Перси ==========

Перси отказывался принимать такую реальность. Даже для него всё это было слишком, а в голове уложиться не могло, как такое произошло.

Отмывая на первом этаже Эмайр-Стейт Билдинга в мужском туалете свою футболку, руки и меч от крови, он тщетно пытался вспомнить, что случилось наверху в бассейне. Он спустился в аквариум, и только стоило ему подойти к стеклу, как Бесси подплыл к нему, виляя своим огромным хвостом. Он улыбнулся ей и попросил подождать всего минутку, чтобы Перси смог пробраться в аквариум. Но вот он нырнул в воду, подплывая к офиотавру, который радостно его поприветствовал, и с этой секунды его воспоминания обрываются. Ему тогда показалось, что его клонит в сон, а потому он вырубился прямо в воде, а на деле… На деле произошло ужасное убийство.

Перси посмотрел на свои руки. Он уже добрых минут десять их тёр, и крови уже нигде не было, но он продолжал её видеть везде: на руках, на футболке, на мече, хотя тот уже блестел.

Желудок весь сжался, и он кинулся в одну из кабинок, грохнувшись прямо на колени рядом с унитазом. Он выблевал весь свой обед, но его продолжало тошнить, а внутри всё сжалось в один большой тугой ком. Его мучили рвотные позывы, он помнил вид и запах крови офиотавра на своих руках, и от этого спазмы становились ещё сильнее.

У Перси в глазах потемнело. Он схватился за стенки унитаза, чтобы не свалиться на бок, и его начало мелко трясти, а живот всё скручивался в один тугой узел. И он даже не слышал звук открывающейся двери и голос Аннабет, которая втирала кому-то о технических работах в туалете и отправляла на другой этаж.

— Боги, Перси!

Она легко нашла юношу, сидевшего у унитаза на коленях. Его футболка валялась мокрой у раковины, а сам он, обнажённый по пояс, судорожно открывал рот, мучаясь рвотными позывами.

Аннабет не рискнула подойти к нему сразу. Его ботинки и низ джинсов всё ещё были испачканы в крови, и девушка сделала себе мысленную заметку, что нужно и их помыть, прежде чем они вернутся в Лагерь.

Перси вновь сдавленно застонал. Аннабет осторожно коснулась его плеча.

— Перси, вставай, нам нужно идти.

Он никак не отреагировал. Его всего трясло от шока, и Аннабет пришлось немного на него прикрикнуть и приложить усилия, чтобы поднять на ноги и заставить его на себя посмотреть.

— Послушай, Перси, нам нужно вернуться в Лагерь, — сказала она, пытаясь контролировать свой голос.

И ей мастерски удавалось оставаться спокойной, хотя внутри её трясло не меньше, чем Джексона.

— Я не хочу туда возвращаться, — пробормотал он, а в голове вновь поднялся вой голосов и дружный хор «предатель».

— Никто не знает, — произнесла она ровно. — Никто не знает, что произошло. А Посейдон дал время разобраться.

— Ты… ты правда думаешь, что со всем этим ещё можно разобраться? — спросил юноша, недоверчиво смотря на Аннабет.

Та отвела взгляд и покачала головой. Она хотела соврать, но не могла.

— Я не знаю, Перси, — призналась она.

— Что значит «не знаешь»? Ты ведь не думаешь, что это я….

— А что мне думать, Перси?! — неожиданно резко вскрикнула она, повернувшись к Джексону. — О том, где Бесси, даже не все Боги знают! Олимп ещё закрыт, пустили туда только нас, и в этот день в аквариуме, о котором ты знаешь, произошло убийство. А тебя нашла я в луже крови и рядом с потухшим жертвенным огнём. Так скажи мне что-нибудь, дай мне хоть за что-то зацепиться, чтобы я могла поверить, что это не ты! Может, ты кого-то видел? Что-то почувствовал, не знаю… Хоть что-нибудь!

Аннабет на долю секунды посмотрела на Перси, и в её серых глазах за столько времени впервые он видел такую беспомощность, мольбу и…. страх. В последний раз она так смотрела на него в Тартаре, когда он душил Ахлис её же ядами.

Перси даже не знал, что думать. Он оказался в самом центре урагана, а вокруг происходили просто немыслимые вещи: смерть офиотавра, обвинение отца, а теперь Аннабет, которая определённо не верила в невиновность Перси.

Сама Чейз отвернулась от него и упёрлась руками в края раковины, пытаясь привести свои чувства и мысли в порядок. Она включила холодную воду, вымыла руки и протёрла лицо.

— Так, слушай, — уже ровно сказала она и буквально заставила себя посмотреть на Перси. — Нужно вернуться в Лагерь. Никто, кроме тебя, меня и Посейдона, не знает о случившемся. Он дал фору, и нужно… Я не знаю, что нужно. Давай просто… просто вернёмся в Лагерь. Я нашла тебе чистую одежду, — девушка кивнула на пакет, стоявший у двери. — Надень, что там есть, а свою грязную одежду брось туда. А то нам никогда не объяснить, что делает окровавленная одежда в мусорном ведре Эмпайр Стейт Билдинга.

Сказав это, Аннабет вылетела из мужского туалета, снова оставив Перси одного.

Кажется, на этот раз в навалившемся дерьме придётся разбираться ему самому.

***

Весь следующий день Аннабет его игнорировала. А Перси, кстати, отправился спать в лазарет. Возвращаться в домик Посейдона ему совсем не хотелось. Уилл и Нико, дежурившие той ночью, странно на него покосились, но пустили.

И впервые за долгое время извечный кошмар ему не приснился. Что Перси посчитал жестокой насмешкой. Первая часть кошмара уже стала явью. Сколько времени пройдёт, прежде чем исполниться вторая часть, он не представлял, но и дожидаться не собирался.

Правда, что делать и куда податься, он до сих пор не знал. А рассказывать о том, что случилось во время его визита на Олимп, он совсем не хотел. Аннабет его избегала. И она не просто не хотела с ним говорить. Она делала всё, чтобы даже не пересекаться с ним взглядом.

Перси чувствовал себя отвратительно. «Дай мне хоть за что-то зацепится, чтобы я могла поверить, что это не ты!» — просила она вчера, а в её серых глазах так и читалась ничем не прикрытая мольба вперемешку со страхом.

Он понимал, что Аннабет не верит ему. И если вчера он готов был из-за это рвать на себе волосы и кричать, что она не права, то сейчас, немного остыв и придя в себя, он понял, что не имеет права на неё злиться. Застань он её в таком положении, смог бы поверить, что к этому она не имеет никакого отношения?

Перси даже размышлять не нужно было. Даже если все подряд её бы обвинили, он был бы тем единственным человеком, который продолжал верить в Аннабет и поддержал бы в любом случае. А может, он судит слегка субъективно.

В общем, день был прожит зря. В домик он не вернулся, к океану не подходил — ничего, что лишний раз напомнило бы о Посейдоне. Хотя его взгляд, полный презрения и ненависти, так и преследовал его, а наполненный злобой и отвращением голос… Перси на каждом шагу слышал его яростное «Убирайся!», а на подпевке хор «Предатель!».

К этой какофонии в голове он привык аж на следующий день. И проснулся он с мыслью, что надо смываться. Нужно уходить, пока его не нашёл Зевс, сделать хоть что-нибудь, чтобы выяснить, что произошло тогда в аквариуме, но как назло у него не было буквально ничего. Ни единой подсказки, которая помогла ему хотя бы начать поиски.

Перси уже даже вытащил свой старый рюкзак. У него есть время до того, как Зевс заметит пропажу офиотавра. Посейдон больше ни слова не скажет в его защиту, а значит остаётся полагаться лишь на себя.

Перси открыл сумку и уставился на неё хмурым взглядом. Неужели это всё правда происходит?

В дверь постучали, и он быстро спрятал рюкзак под одеяло. Про его побег желательно никому не знать.

— Войдите, — сказал Перси.

Дверь открылась, и на пороге его комнаты появилась Аннабет. Светлые волосы были собраны в небрежный низкий пучок, выбившиеся волнистые пряди падали на лицо. Он заметил, что глаза у неё покраснели и под ними пролегли чёрные круги. Словно она проплакала всю ночь напролёт. А учитывая ею пережитое, это вполне могло оказаться правдой.