Лука выровнялся, выдохнув, вновь усмехнулся и сказал:
— Всех остальных желающих жду через час в полной готовности у соснового дерева.
========== 43. Перси ==========
Перси устал. После всех этих сражений, манипуляций с трезубцем, он просто вымотался до такой степени, что как только доплёлся до своей койки на корабле, банально вырубился.
И никто его не дёргал: ни Хрисаор, который теперь покоился в глубинах Тартара, ни Тритон, ни Аннабет; пираты обходили его каюту стороной и даже сны не смели ему сниться.
Перси просто спал.
Правда, через пару часов ему всё же пришлось проснуться. Он посмотрел на свой рюкзак, в котором лежали шлем Аида и трезубец Посейдона, и на рюкзак Луки. Он было уже потянулся за ним, чтобы проверить, как в комнате раздался щелчок и в ворохе розоватой пыли явилась она — Афродита.
И на этот раз она не представилась ему в облике карги. Правда, на тот момент это не показалось ему странным. Богиня, непринуждённо улыбаясь, вновь свободно заняла его кровать, чувствуя себя вполне комфортно.
— Как поживает мой герой? — в её голосе было сколько нежности и искренней заботы, что Перси как-то брезгливо поморщился.
То, что Афродита оказалась единственной за последнее время, кто правда беспокоился о нём, озадачивало юношу и заставляло относиться к ней с подозрением. Он всё пытался найти в ней фальшь, истинную причину её вечного вмешательства в его жизнь, но всё тщетно. Богиня, конечно, преследовала свои цели, но при этом она заботилась о нём и предавалась этому чувству с головой.
Перси наклонил голову вбок, изучая её, а потом, подавшись какому-то внутреннему порыву, сел рядом с ней, наклонившись слишком близко. Её глаза переливались всеми оттенками голубого. Он видел в них кристально чистое небо и одновременно тёмную бурю. Это сочетание завораживало, и он не мог отвести взгляда от неё.
— Так, словно вот сейчас получит обещанную награду, — прошептал он, едва заметно усмехнувшись.
— Ты проделал большую работу, — похвалила Афродита. — Истинный герой.
— Так можешь манипулировать Аресом, — спокойно заметил юноша. — А со мной давай по существу. Мне уже не терпится ворваться на Олимп.
— Я смотрю, у тебя всё готово? — улыбнулась Богиня.
Она выглядела довольной, смотрела на него с таким видом, будто гордилась своим выбором. Перси же старался не чувствовать себя удачным подарком. Он откинулся на спинку кровати, стараясь выглядеть легко и непринуждённо. Что при Богине было сделать достаточно трудно, потому что сама она чувствовала ложь не хуже собак Рейны.
— Да, — ответил Перси. — Осталась лишь последняя деталь. Как вообще это должно произойти? — спросил Перси. — Я почувствую что-нибудь? Или…
Договорить ему было не суждено. Она чуть придвинулась, сокращая и так малое расстояние между ними, и поцеловала. И на этот раз это было не просто невинное прикосновение, это был полноценный поцелуй. В прошлый раз Перси, не ожидавший такого, замер, не в силах шевелиться, теперь же он ответил на поцелуй, поддавшись какому-то внутреннему позыву.
Поцелуй был особенным. Он был похож на взрыв: слишком неожиданный и слишком сильный. Настолько, что он выбил всю почву из-под ног, смыл все мысли к чертям, лишил всех способностей, кроме одной: чувствовать. Нервы оказались оголёнными: по ним словно пустили ток, и каждая эмоция чувствовалась в сто крат сильней, чем обычно.
Перси одной рукой обнял её, а другой опирался на кровать, Афродита же обвила его шею, прижимаясь ближе. Этот поцелуй словно наполнял его энергией. С каждой новой секундой он чувствовал себя лучше, неописуемым образом легче и сильней.
Афродита отстранилась; её рука оказалась на его щеке и продолжала мягко поглаживать, а Перси тяжело дышал, пытаясь унять быстро бьющееся сердце. Восторг, удивление, шок чувствовались так остро, будто тысячи ламп загорелись с небывалой яркостью.
— Это было…
— Волшебно? — закончила за него Афродита, улыбнувшись.
— О, да, — губы Перси дрогнули в неуверенной улыбке. Он было снова её поцеловал, но она успела положить палец к губам.
— У нас для этого будет целая вечность, — сказала она. — Лучше скажи, что ты сейчас чувствуешь?
Перси сел ровно, отодвинувшись от Богини. Он на пару секунд замолчал, прислушиваясь к себе. Эмоции немного утихли, и адекватные мысли вернулись в мозг. Но он сам не знал, чего искать. Ну, чувствовал себя значительно лучше, но это скорей всего заслуга сна и поцелуй Богини.
— Да… ничего особого. А… ты всё? То есть… всё так просто? Я теперь…?
Афродита кивнула.
— Ну, для этого мне надо было либо благословение всех Олимпийцев, либо одной важной титаниды, — Богиня замолчала, продолжая смотреть на Перси.
А тот поджал губы, терпеливо ожидая, что она скажет дальше. Он чувствовал какой-то подвох, словно не хватало последней маленькой, но очень важной детали.
— Но для того, чтобы… так сказать, запустить всё, тебе надо кое-что найти.
После этих слов у Перси всё хорошее настроение как рукой сняло. Он вмиг замер; глаза стали темнее, а челюсти сжались.
— У меня нет времени для очередного квеста, — холодно сказал юноша.
— Последний элемент у Посейдона. Как только эта вещь попадёт к тебе в руки, всё закончится.
Перси этот ответ не устроил. Меньше всего сейчас ему нужна была ситуация, где такая важная вещь не под его контролем. Афродита это заметила, но это её только немного позабавило.
— Всё будет нормально, — попыталась заверить она. — Посейдон не подведёт, а тебе всё равно не нужно это прямо сейчас. Желаю успехов тебе, герой, — прошептала она.
Афродита быстро наклонилась к нему, запечатлев на его губах прощальный поцелуй, и тут же исчезла.
Перси, тяжело выдохнув, лёг обратно на кровать.
Ему предстоит ещё одна заварушка с Богами и титанами. И на этот раз он должен выйти победителем.
На палубу Перси поднялся через несколько часов. Он, конечно, мог бы провести всю армию через Лагерь, но не хотел этого делать из-за других полукровок, которые только бы и делали, что вставляли ему палки в колёса. Конечно, это был более долгий путь, но зато спокойный.
— Мы уже близко, — доложил Чёрная Борода. — Боб тоже скоро будет на месте.
Перси лишь кивнул. Он сам знал, что берег уже рядом, а это значит, что нужно спуститься в каюту за вещами. Юноша поставил на кровать два своих рюкзака и первым делом проверил тот, в котором лежали трезубец и шлем. Оба были на месте. В целости и сохранности. Тогда он взял рюкзак, который ему передал Лука. Но открыв его, юноша не обнаружил ровным счётом ничего, кроме тяжёлого камня. Он потряс на всякий случай, словно это как-то могло помочь, но молний там не было. Лука воспользовался ситуацией и обдурил его, как младенца. Снова.
Перси швырнул пустой рюкзак в стену и пнул ногой ближайшую мебель, которой оказался и так дряхлый трехножный стул. После удара несчастный предмет интерьера рухнул, на прощание издав трагический скрип. Юноша тяжело задышал; злость разом заполнила всё его нутро, и привычная сила опять давила, словно желала выбраться из бренного тела.
Перси постарался успокоиться. Шторм сейчас был ни к чему.
Чёртов Лука! Мало того, что он не принёс ему молнии, так он наверняка их спрятал в другом месте! Так что даже в Тронном зале или в покоях Зевса ему не найти желаемого.
— Капитан!
Перси услышал этот голос как через толщу воды. Он посмотрел на взволнованного пирата, который спустился к нему. Очевидно, немного, но он встряхнул этот корабль.
— Всё в порядке, Чёрная Борода, — сказал Перси, дыша глубоко. — Просто по возвращению я снесу ещё одну голову.
— Хорошо, — одобрительно кивнул пират. — На берегу ждёт Калипсо.
Калипсо была явно не в духе. Она была недовольна опозданием, но когда она попыталась об этом сказать, Перси смерил её злым взглядом. У него и так был нелёгкий день, точнее, вся жизнь, но жаловаться по пути к Эмпайр-Стейт Билдинг не было времени. Его и не хватило бы, даже если бы он решил рассказать всё очень кратко.
