– Нет, этот его.
Через некоторое время Василия подняли и увели. Мы потеряли весьма оригинального собеседника, игрока и кинолюба. Впрочем, это не тема для юмора. Больной человек. Даже жалко его как-то. Однако, спокойствие установилось и мы все вернулись на свои места. В купе уже прибрались, следов погрома не наблюдалось. Старушки принялись обсуждать пережитое.
– Ну надо же, как он нас напугал.
– Сколько жила на свете, а такое первый раз.
– Ведь он ненормальный совсем. Наркоман верно.
– Ой, не говорите, а сразу так и не скажешь.
– Хорошо, что мы его вовремя раскусили, а то бы ночью придушил бы и удрал с нашими вещами.
– Ой, правда.
– Это Константин его своей колбасой выявил. Видно у психов особая реакция на колбасу.
– Верно. Спаситель вы наш.
В ответ я тоже похвалил старушек:
– А если бы вы сидели и молчали, так никто бы и не понял что он ненормальный.
– Точно, прирезал бы нас ночью и не помог бы никто. Хорошо, Константин еще не успел нож достать, отнял бы у него и порезал бы всех.
– А проводница молодец! Как она с ним разговаривала и не боялась ничего. А ведь мог бы ее одним щелчком убить. Вон, трое здоровых мужиков еле справились.
– Ей, наверное, не привыкать. Мало ли психов по стране разъезжает.
– Надо запретить таким билеты продавать. Ведь он же с билетом был.
– Вот и не знаешь, с кем в одном вагоне окажешься. А как же в самолете бы он летел. Мог бы и катастрофу устроить.
– Запросто, но ведь там проверяют, наверное.
– Как же, показал паспорт, купил билет и все. В паспорте ведь не указано, что он чокнутый.
– А может, он раньше здоровый был – увидел колбасу Константина и свихнулся.
– Забыла что ли, как он тут про психушку рассказывал, что его на каждой станции машина ждет. Как сказал, так и случилось – увезли его на персональном транспорте.
– Я думала, он шутит.
– Ничего себе шутки. Прямо хочется выпить коньячку для успокоения нервов.
– Правильно! Наливай!
– Ну, – вставил я, доставая колбасу, – Теперь можно и покушать.
Париж
– Федя! Еще по 150 шампанского и все!
И вот я в Париже! Гид предложил нам разные экскурсии: на кладбище, по Монмартру… Ну нет, хватит с меня бегать за группой. У меня есть три дня и я проведу их самостоятельно, не как все. Пойду индивидуально нехожеными тропами!
Первым делом – на Эйфелеву башню! Проехал на метро до станции Трокадеро, вышел, фотографирую красивый вид на башню с площадки возле Музея человека. Вижу, подъезжает автобус с нашей группой. Блин, и они здесь. Ладно, чешу через парк мимо фонтанов, по мосту через реку.
Я под башней. На вход стоит дикая очередь, в том числе и наша группа. Блин, и они туда же. Не люблю стоять в очередях. Пошел смотреть почем билет. Вижу – в соседнюю кассу никого нет. Вот дурачье, которые в очереди, пусть стоят, время теряют, тоже мне путешественники, без гида и шагу ступить не могут, – подумал я и сунулся в эту кассу. Меня там что-то спросили на иностранном языке.
– Чево? – не понял я, и сую франки в окошко.
Выдали билет и подняли в отдельном лифте. Как инвалида. Инвалиды идут без очереди и для них отдельный лифт. Усекли?
Поднимаюсь, выхожу на площадку. Оказалось, чтобы подняться этажом выше – нужно доплачивать. Вот как, обирают нашего брата, инвалида. Ладно, поднимусь пешком по лестнице. Я рванул наверх по железной узкой лестнице.
Страшное дело! Лестница гремит, шатается, раскачивается. Старая она, 1889 года производства, заржавела, небось, уже. Того глядишь развалится. А подо мной 120 метров. Если плюнуть, как раз в нашего гида попадешь. Едва забрался на второй этаж. Смотрю, наша группа здесь уже. Вот привязались, создали тут толчею.
Сверху хорошо видно куда дальше по городу идти надо. Я сориентировался, спустился с башни, и вот уже возле Дома Инвалидов. Внутри этого мавзолея могила Наполеона. Почитают его здесь. Удивительно, ведь, сколько народу погибло из-за его прихотей. Москва сгорела по его милости…
Выхожу – натыкаюсь на нашу группу. Опять они! Ладно, думаю, ныряя в метро, поеду подальше, в район Дефанс – оторвусь…
Гуляю по району Дефанс между небоскребов, любуюсь Большой белой аркой. Фотографирую. И вдруг, нате – опять они с гидом снуют перед носом – портят вид.
Надо ли рассказывать, что все три дня, куда бы я не пошел: Конкорд, Тюильри, Лувр, Нотр-Дам, Сорбонна, Пантеон, Консъержи – везде натыкался на нашу группу.
Я пробовал путать маршрут, неожиданно сворачивал на какую-нибудь площадь Бастилии – они тут как тут. Я в Люксембургский сад – они здесь. Влез на Триумфальную арку – они за мной. Еду по эскалатору Центра Жоржа Помпиду – вся группа во главе с гидом едет навстречу. Забегаю в Галерею Лафайет – наши скупают Шанель №5. Гуляю по мосту Александра III – их автобус проносится мимо. Я в музей Орсе – наши уже нагляделись на импрессионистов и громко восхищаются. Весь кайф обломали.
Думал затеряться в переулках Монмартра, вдруг слышу громкое:
– Посмотрите налево! Это кабаре Лапан Ажиль, переводится как "У резвого кролика". Сюда любил захаживать Пикассо! А сейчас мы увидим розовый дом и виноградник. Не отставайте товарищи. Надо еще посмотреть Человека вылезающего из стены и мельницу Мулет де ля Галетт!
Я бегом вверх на гору, хоть провожу закат без них. Не получилось. Поймали и здесь.
– Константин, ты пойдешь с нами в Мулен Руж на шоу? – пристал ко мне гид возле Базилики Се Крекер, – все записались и сдали деньги. Всего сто долларов.
– Нет! Оставьте меня! Нет у меня денег! Да и зачем мне Мулен Руж – видел я его по видику.
Иду на Пляс Пигаль. Рассекаю по бульвару Клиши, озираюсь, где они? Вон Мулен Руж, но мне туда не надо. Не хватало испортить последний вечер в Париже.
Вдруг передо мной возник вертлявый мужик в элегантном пиджаке.
– Девочки, шоу, кабаре всего за 10 франков, – и показывает открытки с шлюхами.
Вот, – подумал я, – пусть наши туристы кидают на ветер 100 баксов, а я за гроши увижу аутентичный эксклюзив, настоящий Париж!
– Пойдем со мной вот сюда, близко! – говорит мужик, показывая на вывеску с большим словом SEX. Витрина также оформлена многообещающе – манекенами нескромного вида.
Заходим в заведение. Там темно. За стойкой мужик в малиновом пиджаке. Они перемигиваются. Приглашают пройти дальше.
Захожу за занавеску. Вижу пару столиков, сцену. За одним столиком пьяный в хлам мужик спит. Вот дурень, подумал я, все шоу проглядит. Другой столик свободен. Прямо перед сценой, на которой вихляет бедрами танцовщица. Нет, она еще не голая – в пеньюаре с перьями, машет своим боа у меня над головой. Дрыгает длинными ногами перед самым носом. Звучит фонограмма в духе Патрисии Каас. Круто!
Появляется официант. Сует мне меню где все по 100, и мадам Клико и пиво Козляк.
– Спасибо, не пью, – говорю я.
Он переворачивает страницу, то же самое меню – только теперь все по 50.
– Благодарю, потом – сказал я с надеждой, что сейчас он перевернет еще раз и все окажется по 10 франков. Именно столько у меня осталось в кармане. Но официант делает презрительно-обиженную рожу и удаляется.
Входит девушка, садится рядом со мной вплотную. Вроде симпатичная, в темноте плохо видно.
– Ис зе а проблем? – интересуется она.
– Ноу проблем, – говорю я.
– Ху нот дринкинг?
– Я пришел только шоу посмотреть.
– Вот кантри аре ю фром?
– Раша.
– Вау! Раша гуд! Ай эм фром Романа.
Ага, понял я, из Рима, итальянка значит. Сижу – смотрю шоу. Девушка заскучала и ушла. Танцовщица тоже внезапно исчезла, так ничего с себя и не сняла. Музыка погасла, огни потухли. Ага, думаю, интригуют, сейчас еще кто-нибудь выскочит и шоу продолжится. Фигушки. Появляется мужик и спрашивает:
– Ис зе э проблем?
– Ноу проблем, – отвечаю я, – хорошее шоу, – хвалю.
– Конец презентации, – говорит он с польским акцентом.