Весу же еще предстояло проводить ее до той границы, за которой он однажды оставил свою душу.
Амару никак не мог взять в толк, почему здесь никого нет, почему никто из других самопровозглашенных жрецов не дежурит возле умирающей старушки. Они не светлые, но ведь все еще люди. Даже когда он сам умирал, рядом были старейшины и родители, хоть уже тогда испытывали к нему стойкую неприязнь.
– Не зыркай ты так, не придет никто. Они боятся меня, – сказала жрица, удобней устраиваясь на своей мягкой постели.
В комнате почти не было вещей. Кровать, тумбочка со статуей богини и свечой на ней, шкаф, книжная полка, стол, так же заваленный разными свитками и инструментами для магии, да несколько небольших портретов, изображающих красивую девушку в обнимку с высоким молодым человеком. Обстановка собственных жилищ без излишеств всегда была характерной чертой светлых жрецов.
– Почему они вас боятся? Вы же светлая?
Старушка задумчиво посмотрела на деревья цветущей вишни за окном, их силуэты, очерченные белыми лепестками цветочков, чем-то напомнили Весу призрак невесты. Нехорошая то была ассоциация, благодать покидает деревушку Халу.
– Зло в течение многих лет проделывало дорожки для своих корней в их сердцах, особенно окрепло оно за последний год. Это зло приказывает им бояться, потому что само боится. Если ничего не сделать, то Халу исчезнет с лица земли, как когда-то исчезла Дики. Слышал эту историю?
Вес кивнул. В свое время ему пришлось подробно изучить то, что произошло там четырнадцать лет назад. Люди думали, что всех жителей изничтожили твари из Черного Леса, но это было не так. Твари никогда не оставляют ничего живого. Тут же не пострадали животные и даже спасся один ребенок, которого только чудо и прозорливость старой ведуньи отвадили от склизкой дорожки мести. Да и мстить было некому. Тот человек, что, превратившись в монстра, вырезал собственную деревню, в качестве платы отдал свою душу и тело Джанавору.
– Так вы думаете, что тут живет такое же зло?
– Зло никогда не бывает одинаковым, – тихо произнесла жрица, было видно, что силы ее на исходе. – Это зло само любит играть в человека.
Амару кивнул и присел на край кровати. Взял жрицу за руку и покрепче сжал, ему был приятен жар ее кожи. Старушка только слабо улыбнулась.
– У тебя красивые зеленые глаза, жрец Смерти, – Вес, твердо уверенный, что после смерти радужка у него исчезла, вздрогнул. Что сейчас видела умирающая женщина, какие тайны открыли ей боги?
– У моего мужа были похожие. Скоро я их увижу снова. Знаешь, у нас была мечта, мы хотели однажды встретить кого-нибудь родом с Парящих Островов и напроситься в гости. Увидеть их невероятные храмы, встретить рассвет, сидя на самой высокой колонне, провожать закаты, свесив ноги с какого-нибудь уступа. Нам было так хорошо вместе, – старушка неуклюже смахнула подступившие слезы, – и снова будет, правда ведь, жрец?
Весу трудно было удержать взгляд на ней. Свет уходящей жизни слепил его, но он не смел отвести глаза.
– Будете, – мягко, как только мог, ответил, – он сядет рядом с тобой, разодетый в свой лучший сюртук и чистые ярко-зеленые носки, как бы невзначай коснется твоих пальцев, придвинется ближе и тихо прошепчет: «Скучала?». Он будет кружить тебя в воздухе и смеяться. Он снова будет целовать твои мягкие губы и гладить по щечке, приговаривая: «Моя пташка». Потом он попросит закрыть глаза, и в следующий момент вы окажетесь высоко в небесах, а под вами раскинется бескрайний океан и зеленые луга ферм. Вы будете лететь все выше к свету. Вы будете так счастливы, что мысль о пробуждении от этого прекрасного сна покажется дикостью. И вам не нужно будет просыпаться уже никогда…
Вес смотрел на деревья вишни и видел под их сенью пару влюбленных. Красивая молодая девушка тихонько хихикала, то и дело даря высокому мужчине краткие поцелуи. Потом она побежала вперед и спряталась за деревом. Выглянула, показала язык своему любимому и снова спряталась. Парень рассмеялся и побежал за ней. Так, перебегая от дерева к дереву они удалялись, пока совсем не растаяли в ночи.
Больше ничто не слепило чувствительные глаза мертвеца, присутствие злопамятной богини не покалывало кожу, только тяжелый камень тянул вниз его сердце.
– Когда же ты придешь ко мне, милый? – послышался мелодичный, словно журчание ручейка, женский голос.
Вес повернулся к двери. Прислонившись головой к косяку, там стояла девушка. Самая красивая девушка, которую только встречал за свою жизнь бессмертный. Серебристые волосы мягкой волной ниспадали до самых пят и колыхались от каждого, даже самого незначительного движения. Большие аквамариновые глаза смотрели на него с тоской, яркие алые губы молили, чтобы их накрыли поцелуем, мягкие изгибы тела манили дотронуться до них. Девушка протянула к нему бледную руку и снова заговорила:
– Я жду тебя уже так долго…
А потом она назвала его по имени. Не тому, которого он лишился, не тому, что сам выбрал, а по тому, которое однажды прошептала ему Смерть.
Страшная боль прокатилась по всему позвоночнику. Вес упал на пол, руками потянулся к загривку, словно мог содрать с себя проступившую на коже метку, что сжигала его заживо. Но ничего не могло помочь ему, кроме ее прикосновения.
– Я буду ждать тебя, я никогда не покину тебя, любимый.
Она поцеловала его в макушку, освобождая от собственного проклятия. Облегчение холодной волной пронеслось по его горящему телу. Она ушла. Они все ушли.
– Сата, – тихо произнес Вес ее имя, чтобы снова почувствовать себя более живым, чем мертвым.
По коже прошла дрожь, сам того не заметив, он вернул своему телу полную жизнеспособность, на что протестующе отозвался болью пустой желудок. Вес тут же усыпил все, кроме нервной системы, мышц и сердца. Тяжело опустился на кровать рядом с телом жрицы. Ее лицо выражало покой, значит задача была выполнена, а это радовало его больше, чем расстраивала встреча с мертвой подругой.
Амару почувствовал, что не может больше находиться в этой комнате. Тут было слишком душно, пусть он и не дышал. Так что Вес поспешил вернуться к своим живым друзьям. У него было еще много дел, а ночь только началась.
Только вот за дверью его уже ждали четверо мужчин, возглавляемые самим жрецом Поликарпом. Только угнетенное состояние не дало Весу улыбнуться, при виде этой кучерявой несуразности в ночной рубашке и с факелом в руке.
– Что ты делал в комнате жрицы Вирлины?
«Так вот как ее звали, – перед глазами Веса предстала молодая девушка, что бегала между деревьями, – красивое и очень ей подходит». Только потом он вспомнил, что в комнате осталось лишь мертвое тело, а его, можно сказать, только что застали за возможным преступлением. Неудобно.
– Светлейшая плохо себя чувствовала и попросила меня сопроводить ее.
Даже почти не соврал, можно собой гордиться.
– Пропусти меня, я хочу с ней поговорить. Что-то странное случилось.
Каким бы ни был испорченным Поликарп, но и он почувствовал уход богини.
– Но она уже спит, не стоит ее будить. Разве вопрос не подождет до утра?
Вес настойчиво закрыл дверь, перегораживая собой путь.
– Не подождет, отойди! – но видя, что амару не собирается выполнять его приказ, парень добавил: – Ты мой гость в этом храме и будешь делать, как я скажу.
За его спиной покивали другие псевдожрецы, Вес не хотел раскрывать то, что в общем-то земля храма уже совсем не святая и никакое приглашение ему не нужно, но решил выбрать что-то между двумя крайностями. Он начал очень медленно отходить от двери. И так раздражённый сильнее некуда Поликарп ожидаемо вспыхнул и замахнулся на Веса рукой, желая поторопить его, убрать толчком со своей дороги. Амару внимательно наблюдал, как меняется поза жреца, как он отводит руку назад, как перемещается его центр тяжести. Потом был маленький толчок. Такое слабое магическое воздействие, какое так и не смогли ощутить даже старейшины в Камико. Небольшой вакуум, образовавшийся в воздухе, оттянул ногу Поликарпа немного дальше, чем тот рассчитывал. Жрец пошатнулся, вокруг всего его тела возникли небольшие завихрения воздуха, незаметно толкая его на землю. Вес гордился своей техникой бесконтактного боя.
