Неугодная устремила свой взгляд следом. Мир немного сместился, земля под ногами дала крен.
Дэо-Аюм. В ятоллу пришел бог Пантеона.
Глава 12.
Лагри-Фаххи тряслась под взором бессмертного собрата. Правящие боги не делят землю с низложенными. Последние должны убраться отовсюду, куда ступит Пантеон.
- Пошла прочь! - шепнул он Отвергнутой.
Яревена загородила богиню от слов Дэо-Аюма. Защитила, спасла. И пораженная навзничь, осталась лежать на земле недвижимо. Низложенная исчезла в тот же миг.
- Ятолла приветствует тебя, бессмертный. Благодарим, что пришел избавить нас от скверны, - голос Станьи взвивался в воздух легко и звонко, ее взгляд слишком явственно касался неугодной, так что ее последние слова обретали слишком двоякий смысл.
Дэо-Аюм пришел сюда, потому что люди особенно усердно молились. Его явление было даром для их веры. Еще с самого утра стал приметен в храме Пантеона знак, что бессмертный придет. Станье и вовсе повезло оказаться на нужной улице, засвидетельствовать появление и шепнуть пару слов. Теперь бог отдохнет в своем святилище, возьмет дары, угоститься трапезой и наконец сотворит чудо для ятоллы. Все стихнет. Даже если Владыка останется, даже если ясмир его не отзовет за тем, что тот не справился, шастать по всем углам вернувшийся точно перестанет. А это уже покой, для города уж точно. За его пределами с ним пусть Дома мучаются.
Дэо-Аюм глядел на неугодную с жалостью. Она была ему известна, и он был из тех, кто не считал наказание для нее полностью справедливым, но это ничего не значило. Боги смертных не считали, как люди не считают сломанные ветки под ногами. Даже если сгинет прямо тут, значит так и надо.
- Прошу вас, - правящему поклонилась старшая жрица, спешно прибежавшая на зов ликующих со всех сторон людей.
Куомма с тревогой смотрела на Яревену. С расстояния было видно что та недвижима, возможно уже и не дышит. По справедливости да по совести людской старшей жрице следовало подойти, проверить, сделать хоть что-то, но вся ее жизнь - это служба. Поэтому она принялась служить правящему и вести его в главный храм ятоллы, а свою предшественницу с тяжелым сердцем оставила за спиной. Одно только сделала, хозяина ее позвала.
Раманд явился короткий промежуток времени спустя, но на всех улицах вокруг было тихо. Люди либо в храмы поспешили, либо к домашним алтарям обратились. Явление бессмертного много что им даст, не только духом воспрянут, но и хвори мелкие уйдут, какие-нибудь желания осуществятся. Бессмертные многое творили одним своим присутствием, а когда уж пальцем пошевелят, так и вовсе чудеса начнутся невероятные.
Яревена лежала на ступенях собственного дома. К ней никто не стал подходить, оправдали себя тем, что не могут к ней прикоснуться. Раманд приблизился к неугодной, поднял ее на руки и через минуту возвратился с ней на землю Аркоста. Правящий подождет. Хоть Владыка и обязан к нему явиться, представиться, пусть даже без поклона, так как не к Пантеону по вере своей обращается, но это все потом. А может быть и никогда. Во всей Хаэссе имела значение только бывшая жрица.
Даже дух забеспокоился, почуяв странную рану, что терзала Яревену. Кошка, выросшая, набравшая сил, ставшая черной пантерой, приподнималась на задние лапы, чтобы разглядеть неугодную, и тревожно дергала ушами, да взмахивала хвостом.
Раманд пронес Яревену внутрь дома. Тот тоже возвратил себе прежнюю силу и облик. В нем теперь был и чистый гладкий порог, и передняя, и все собрание комнат, положенное особняку в три потолка. Это его хозяин так разошелся после случившегося. Гнев внутри себя переплавил и в чистую силу вылил, вот Аркост и преодолел почти весь свой путь к восстановлению.
Хозяин дома принес Яревену в ближайшую комнату и осторожно положил на кровать. Она дышала тяжело, более ничего в ней не выдавало последствий удара. Но слово бога для человека слишком много значит. Ее сознание искалечено. Расколото, разбито на части, как иссохшая древняя кость.
Раманд сдерживал себя и свою ярость. Если бы не весточка от старшей жрицы, брошенная в последний момент, он бы еще долго не узнал о произошедшем. Он бы не узнал о нем вовремя. Яревена бы так и осталась лежать там. А все, кто был рядом, ждали исхода, повторяя, что на все воля богов.
Хотелось вернуться и разнести город. Хотелось вернуться и ворваться в храм Пантеона. Хотелось взглянуть на бессмертного, который позабыл ту, что служила им так верно. За свои грехи она заплатила, платит прямо сейчас, нельзя все на свете беды лишь на ее собственные силы взваливать. Смертные хрупкие, им иногда нужна помощь.
Тень возле Раманда вынырнула, поднялась, встала во весь рост, заполнив собой большую комнату.
- Сотри, - обратился к ней хозяин. Двенадцать глаз смотрели на него. - Пожалуйста!
Он не мог вспомнить, когда он в последний раз произносил это слово.
Тень заколебалась, переместила свое массивное тело ближе к неугодной, вытянуло к ней одно из своих щупалец и провела вдоль ее тела, не касаясь. Как языком тень слизала слова бога, что осели на смертной невидимым плотным пологом. Раманд тут же схватил ее за руку и сжал в своих ладонях. Его сила коснулась ее, но черная кожа отшвырнула ее от себя, будто грязную тряпку.
- Что б вас! - прошипел он.
Раманд переместил свою ладонь неугодной на лоб. Магия коснулась легко, не потребовалось ни сил, ни времени, чтобы успокоить ее сознание и залечить невидимые раны. Этому он был обучен. Он себя излечить не мог, а кого другого - с легкостью.
Яревена открыла глаза.
- Полоумная. Кто собой загораживает бессмертных? - первые слова, что она услышала после той пропасти, что так быстро поглотила ее.
Неугодной казалось, что прошло очень мало времени, но за окном стало темно.
