- Разберитесь! Покончите с этим! - почти в беспамятстве проговорила неугодная, не оборачиваясь. - Я не хочу узнать, что будет еще один день или ночь, когда снова разрушится множество жизней. Когда люди запутаются в боли и ненависти, затягивая все больший круг, и так без конца, до предела, до потери разума или Калеодона...

   - Яревена! Яревена, очнись! - Раманд схватил ее за плечи и встряхнул как куклу, с такой силой, что у нее голова рывком качнулась вперед-назад.

   Он не понимал, что так на нее повлияло, и не знал, из-за чего вдруг случилась истерика. Жрица. В этом все дело? Она провела всю свою жизнь в храме. Она слышала благодарность людей за обретенное счастье, но чаще людские крики, слезы и мольбы. Люди приходят к богам за просьбой, а не с признательностью. Ятолла настрадалась и страдала долго, эхо до сих пор слышно. Наверное, она слышала его отчетливее, чем кто бы то ни был.

   - Помоги ему! - кто-то поднесся к неугодной, старавшейся прийти в себя, и стал тянуться к ее рукам. Тем самым рукам, которые вызывали во всех дрожь. Все меняется, когда отчаяние заполняет до краев. - Ты ведь можешь!

   Яревена встряхнула головой. Она даже не понимала, кто перед ней, пока не сосредоточилась. Родная тетка Онры, воспитавшая его с младенчества. Неугодная перевела взгляд дальше, раненый все еще лежал там. Люди кружили над ним, точно вороны. Владыке до него дела было мало, а она забылась, поглощенная страхом за будущее ятоллы и свое. А он все там так и лежит...

   - Я не могу. Боги могут, - сухо бросила бывшая жрица.

   - Так попроси их! - воздела руки к небу женщина. Опомнилась, опустила. Не к правящем ведь идти следует.

   - Заплатите? - Яревена безжалостно взглянула прямо на женщину. Дурно или нет, но этот вопрос главный.

   Она умолкла, вздрогнула, отступила, прижала руки к груди. Но потом собралась с духом.

   - Заплачу.

   Яревена посмотрела на хозяина Аркоста. Он еле заметно качнул головой.

   - Несите его в мой дом, - распорядилась неугодная, возвращаясь мыслями к себе. Стоит заняться делом, и страхи приглушатся.

   Женщина упросила помочь ей, и на Закатную улицу ступила целая процессия. Двое несли раненого на толстом полотнище, все что нашлось на берегу в короткий срок, немного подбавляя магии, чтобы Онру не сильно качало. Его тетка шла рядом, испуганно взирая на воспитанника, так и не очнувшегося ни разу после удара. Подле нее бежали подруги и что-то нашептывали, кося глазом в сторону бывшей жрицы, идущей впереди всех. Раманд же, наоборот, оставался за всеми спинами на расстоянии. Ему была безразлична судьба человека, сунувшегося против Хесты: кто не рассчитывает силы, тот платит. Он давно стал равнодушен к собственному горю, что уж ему чужое. Но ему не нравился шепот, что преследовал Яревену. Люди шли за ней добровольно, шли за помощью, но их языки были злы и остры. Вот настоящая несправедливость, а не то что он попал в Калеодон.

   Когда вошли в дом, Яревена распорядилась положить раненого возле алтаря. После чего оставила подле себя только его тетку, а всем остальным сказала уйти. Они послушались ее охотно, вероятнее всего даже не станут у калитки ждать, вовсе уйдут. Что им возле дома этой девки околачиваться, мало ли какая напасть на голову свалится из-за приближения к Отвергнутым.

   - Что белоликой нужно? - спросила женщина с дрожью в голосе, глядя на то, как неугодная готовит все для ритуала.

   Красное полотенце на стол и поперек тела раненого, свечи, благовония, раскаленные камни алтаря.

   - С чего ты решила, что мы будет обращаться к белоликой? - бросила Яревена, продолжая свое дело.

   - Она же Машани с ее дочерью помогла.

   - Одними лишь травами против болезни, да еще и детской. А здесь... его ударил Хеста, скверна, нужно очищать не только тело, но и дух.

   - К кому же взывать? - женщина закашлялась от едкого дыма, когда на алтарные камни пролилось черное масло.

   - К Мин-Араю, - Яревена указала, чтобы просящая села к ней за стол напротив.

   Услышав имя этого бога, женщина споткнулась на последнем шаге.

   - К безмолвному? - в ее голосе и глазах возрастал ужас.

   - Ему подвластно здоровье человеческого тела, - Яревена говорила тихо и уверено. Здесь ее власть и ничья иная. Если только разговоры разговаривать, может и поздно стать. Нужно все сразу решить, а не околицами беседу водить.

   - Свое поправить не может, - прошептала просящая.

   При низложении Мин-Арая лишили пятидесяти двух частей тела. Говаривали, что череп да позвоночник только остались. Прикованное к ним сознание разрывало от невыносимой боли. В существовании бессмертного не было ни проблеска света, до тех пор пока он не изыскал для себя выход. Он понял как восстановить каждую из утраченных частей. Человеческое тело вполне могло стать для этого основой.

   - Что он заберет у меня? - спросила женщина, осторожно опускаясь за стол.

   - Я не знаю, - произнесла Яревена.

   Просящая зыркнула на неугодную недобро. Оценила молчание, как издевку. Яревена взглянула на раненого. Онра делал свои последние вдохи.

   - Руки и ноги он себе вернул, глаза и сердце тоже, возможно что-то еще, - дала подсказку неугодная.

   Но женщина не могла сделать выбор. Чего лишит ее бессмертный? Легких? Желудка? Пятьдесят две части это много, выбор большой.

   - Если вы передумали, то прошу забрать это тело из моего дома. Тут вам не храм, - бросила бывшая жрица.

   В храме только тела хранятся, а племянник еще живой. Как смеет эта!..

   - Я согласна, - скрипнула зубами просящая.