- Они не знали, что со мной делать, - заговорил Раманд еле слышно, выныривая из омута воспоминаний на поверхность. - Ясмир и глава Пантеона признали меня невиновным, имея в виду, что я не содействовали ритуалу, но все же я был там. Ясмир принял решение о моем изгнании. Я благодарен ему за эту попытку, это ведь защита. Он хотел убрать меня подальше от родных земель, пока здесь еще все кровоточит.

   Он говорил неугодной все это, потому что потом она сможет стереть себе память. Когда Яревена ответит перед богами, то может избрать себе подобную награду. Раманд не сомневался в том, что она предпочтет это сделать. Знать его историю, слушать ее, слишком для любого человека. Каково бы ни было прошлое самой неугодной, приведшей ее к такому статусу, их нельзя сравнивать.

   - Попытку? - Яревена упирала взгляд в землю. Что-то мешало ей просто смотреть на хозяина Аркоста. Она не могла примириться с участью того, кого сама не признавала.

   Это даже не жестокость. Это за гранью допустимого. Судьба не справилась, не уберегла, не увела в сторону от удара. Куда она смотрела? Как позволила произойти такому?

   - Ясмир не мог следить за всем лично, - произнес Раманд голосом, в котором было много силы. Когда-то говорить о Калеодоне он не мог, но и это прошло. Все проходит, стоит только идти вперед. - Меня передали в другие руки. А эти руки... этот человек был отцом одной из жертв. Его сын был среди них. И он не мог смотреть на то, как его ребенок погиб, а порченая кровь человека это сделавшего продолжает жить. Но и убить он меня не мог, так как был под гнетом приказа главы Пантеона и ясмира. Поэтому Калеодон.

   Восемь лет. Целая вечность в месте, сравнимом с адом. Когда он ушел оттуда, когда те, к кому он обратился, увели его оттуда, он пошел на север. И утопал в его снегу, слеп от его льда несколько лет. Он не мог надышаться холодом. Он долго не мог избавиться от копоти в собственных легких и привкуса пепла на языке.

   - А что же потом? - Яревена проглотила ком в горле.

   Тяжелее этих слов были лишь те, что звучали из уст бессмертного, когда он лишал ее милости Пантеона.

   - Потом я вспомнил как молиться. Немного странно, - губы Раманда скривились в подобии улыбки. - Обычно люди с годами, в которых нет света, забывают это. Они считают, что боги отвернулись от них, и они тоже отворачиваются. А я начал кричать.

   - И кто услышал? - Яревена теперь не хотела знать ничего, но не имела права остановиться.

   - Помощь правящих я не принял, с тех пор к ним не обращаюсь. Но, как вам известно, у Отвергнутых тоже хватает сил.

   Вот как. Он сам определил себе еще одну меру наказания. Решив, что порченая кровь не должна просить Пантеон, он больше не поклонялся им. Может быть потом, когда пройдет еще двадцать с лишним лет...

   - Яревена, не смейте плакать о моей судьбе, - вдруг заговорил Раманд вполне человеческим голосом, и это немного привело неугодную в чувство. - Даже я ни одной слезы не проронил.

   Какая чувствительность сердца. Потому и жрица хорошая.

   Неугодная зажмурила глаза, упрямо мотнула головой.

   - Не думала даже!

   Он сделал вид, что поверил.

   - И не ждите, что я перестану задавать вопросы!

   - Конечно, - Раманд уже согласился с этой участью, - две тысячи, половина - ко мне.

   - Вот именно, - буркнула Яревена.

   - Задавайте свои вопросы, кроме как о том, что произойдет сейчас.

   Он вдруг подошел очень близко, резко развернул спиной к себе и взял ее за плечи, заставив замереть на месте. Неугодная поняла, что не может сдвинуться.

   За спиной сначала царила тишина, а потом грохот сотряс несколько улиц вокруг. Яревена заслонила ладонями уши. Чужие руки отчего-то давили на плечи слишком сильно, а еще ладони хозяина Аркоста были горячими. Слишком большой контраст с ее собственными руками.

   Инстинкт требовал и обернуться, и бежать со всех ног, но Раманд удерживал бывшую жрицу. Он краем глаза следил за тем, как одна из его теней разносит старый храм в щепки, превращает в груду обломков. На благо. Ему уже давно пора сгинуть. Люди уничтожить его не могут, а боги не хотят. По неведомым для смертных причинам. А он может, он имеет отношение к обоим мирам и имеет силы, способные свершить такое деяние. Да и тени полезно побесноваться. Застоялась, начала скучать и злиться, что не отпускают далеко.

   Она размялась и вернулась, спряталась в человеческой тени. Затаилась до времени.

   Раманд отнял руки от Яревены, как бы случайно коснувшись ее кожи ниже локтя. Тот же холод, что он однажды уже ощутил, когда она на него замахнулась при первой встрече. Снова отметив, что не только чернота является клеймом. Стужа в венах. И она живет с ней, также как он с пеплом вулкана в крови.

   Яревена испугано вытаращилась на хозяина Аркоста, потом почти вывернув шею, заглянула через его плечо. Над разрушенным храмом витал густой столб пыли.

   - Что вы?.. Да как же... Владыка!

   Она произнесла это странным голосом. Раманд так и не понял, одобрила или нет.

   На улицах начал подниматься шум, голоса приближались со всех сторон. То все стороной это место обходили, а сейчас будут рассматривать и лезть близко-близко.

   - Ты как всегда шумишь.

   Раманд обернулся на голос. И кажется, на его лице появилось некое подобие улыбки. Тот самый владелец чайного домика в нижнем городе, которого он помнил. Значит, заметил тогда все же? Старик, а глаз все тот же.

   - Мое почтение, Алро, - Владыка слегка склонил голову.

   Тот улыбнулся, махнул рукой.