- Это вы так решили? - уточнил он.

   - Разве я бы могла?

   Да, могла бы. Раманд в первый раз встречал такую дерзкую особу. Ее бы в столицу, под темные очи ясмира, вот уж правителю бы радость была. А то у него уже оскома от подхалимов да льстецов.

   - На все воля богов, - изрекла дерзновенная без капли почтения. - Я предложила им нечто большее, чем ритуальное повиновение. Это дозволено Пантеону, потому что правящим богам, дозволено все. А тем, кто остался за чертой круга огней, достается слишком мало.

   - И вы стали посредником, - произнес Раманд.

   - Догадались?

   - Встречал таких, как вы.

   Яревену это застигло врасплох. Он надеялся на то, и получить желаемое оказалось приятно.

   - Что значит встречали? Кто еще?.. Где?! - выкрикнула она.

   Ее вера в собственные силы шаталась как неопытный гимнаст на шесте.

   - Мир огромен, и я успел его обойти, - изрек Раманд. - Вы не единственная неугодная и не единственная, кто изыскал для себя способ исказить наказание.

   Он бы добавил кое-что еще, но не стал. Не хотел воспевать ее самолюбие.

   Он видел разных. Видел тех, кто входил на плаху с гордо поднятой головой. Знавал тех, кто не раскрывал рта, когда к нему прикладывали раскаленное железо. Кто не сдавался и шел только вперед. Разных. Но никогда настолько своевольных и свободных. У всех есть оковы. У неугодной их не было. Хоть тысяча гвоздей в нее воткнется, хоть вся ее кожа станет черной, она все равно будет улыбаться в ответ.

  Глава 7.

   Неугодную тем временем постигло такое разочарование, что она оставалась на месте, даже когда Раманд пошел вперед. Должно быть, она гордилась своей задумкой. Ведь так уж повелось с начала человечества, что правящие боги исполняют желания смертных в ответ на их верное служение. Отвергнутые же были лишены этой могущественной силы, но даже за кругом огней они оставались богами. Жили в другом мире и могли несравненно больше, чем простые смертные. Яревена взялась за то, чтобы осуществлять желания самих низложенных, используя при этом людей, которые до Пантеона достучаться не могли. Иногда нет времени ждать перемены в настроениях правящих, и люди бежали к Отвергнутым, готовым на все.

   - В самом деле, выглядите так, будто расплачетесь сейчас, - проговорил Раманд, когда бывшая жрица наконец поравнялась с ним.

   - Скольких вы видели? - ее душу прожигало насквозь. Ей и в голову не приходило, что есть кто-то похожий.

   - Двоих, - ограничился спутник ответом.

   - В целом свете?!

   - На своем пути сквозь него.

   - Тогда это немного, я могу и дальше позволить себе гордо поднятую голову.

   - Вы не наполнены гордостью, вы преисполнены гордыней.

   Яревена вспыхнула. Те же самые слова она слышала от других жриц, когда совершила свое деяние. Они просили ее опомниться, просили прийти в себя. Они хотели заставить ее склониться перед алтарями Пантеона и семь дней, не разгибая спины, вымаливать у богов прощение. Она отказалась. Она отказала им всем. Лучше стелиться под Отвергнутых, чем под тех, кто избалован силой и могуществом. Кто забыл свою роль, кто не исполняет своих ответных клятв. Такие боги были Яревене не по нраву. Как жрица, она не имела права так мыслить, а она мыслила и говорила, отвечала ударом на удар.

   - Ну а вы? - она решила отвлечь себя и все же немного влезть в душу того, кто повесил на нее могущественную клятву.

   - Что я? - поглядел на нее Раманд.

   - Чем преисполнены вы? Храбростью? Раз уж в одиночку пошли на выворотня.

   - Храбрость для этого не нужна, нужна лишь сила, - ответил он легко.

   Раманд испытал нечто вроде радости, поняв, что со стороны бывшей жрицы нет ни вопросов, ни лишних слов. Ему нравились люди, которые больше молчали, чем говорили. Таких он встречал редко.

   Яревена продолжила водить его по городу. Город походил на все города, в которых Раманд бывал за эти годы. Когда изучил в лицо весь мир, все кажется похожим друг на друга. Потому что основа у мира едина.

   Она-то и кидала смертным под ноги заботы так же легко, как и радости. Судьба все припомнила.

   - Эй, порченая кровь!

   Хозяин Аркоста знал, что это несется в его спину, но оборачиваться не стал. Яревена рядом лишь немного нахмурилась, но даже шага не замедлила. Какая умница.

   - Вот ублюдок, ну и кем ты себя возомнил, что расхаживаешь тут свободно?

   Ему все-таки преградили дорогу. Бывшая жрица тут же отступила в сторону, покручивая между пальцев те самые золотые монетки. Это на хозяина Аркоста они не подействовали, а на других очень даже, она ловко исчезла с их глаз. Раманд оценил и выдержку, и скорость решения. Разумно, зачем неугодной участвовать в чужих неурядицах. С ее статусом лучше от всего держаться в стороне, а он выставил ее на обозрение всего города, поставив рядом с собой. Даже хорошо, что она умела отводить от себя чужие взоры.

   - Я к тебе обращаюсь, - перед глазами кто-то появился.

   Раманд его не знал. Или не помнил, как и нынешнюю хозяйку Минры. Он их всех забыл. Забыл в ту пору, когда память была развернувшимся в душе и разуме ядом, кипящим котлом. А потом, когда все прошло, вспоминать их не требовалось. Они не нужны хозяину Аркоста и Владыке ятоллы. Ненужное он исключал из своей жизни и убирал с дороги.