— Хочу. И помогу. — Лодброк сглотнул, примяв окурок об пепельницу. В голове тут же проскользнуло, что, видимо, с этой дурацкой привычкой следовало бы завязывать. Когда-нибудь. — Я не стану искать Маргрэт. Она бросила Хлою. Понимаешь? Зачем нужна такая мать? — Осознание, что его так глупо развели в очередной раз жгло изнутри, порождая настоящую ненависть, на которую был способен только Ивар. Нет, он точно не оставит такой поступок Линд без должного внимания.
— Я не хотел рассказывать тебе все это ни при каких обстоятельствах, — Хвитсерк криво улыбнулся, потирая затылок, — ни тогда, ни сейчас. Но я подумал, что ты должен был знать. Ведь тебе она тогда так понравилась. Расспрашивал о ней.
— Помолчи, Хвитс. — Ивар склонил голову и в предупреждающем жесте вскинул руку. Хватило и одного раза услышать, как Маргрэт насмехалась над ним в тот вечер перед родными братьями. И все это вкупе с собственными воспоминаниями, как пытался найти Линд после… Нет. Больше Ивар не допускал такого. С тех самых пор. От женщин ему нужно было только одно. Это неизменно. Они перестали быть для него чем-то таинственным. Исключением стала только Хлоя, заполучившая не пойми откуда взявшуюся отеческую заботу, тронувшая окаменевшее сердце Ивара. — Мне плевать на нее. Но если только эта дрянь вздумает появиться в жизни Хлои, моя справедливость проломит ей голову. — Оскал заиграл на лице Ивара. Опасный. Несущий боль. — А с Бьорном я договорюсь. Признаться, не думаю, что ему вообще нужны дети. Когда он свалил, помнишь, почти разрушив компанию своими глупыми нововведениями, я так понял, что его больше не интересовало ничего, кроме каких-то странствий.
— Будем честны, — рассмеялся Хвитс, — его интересовали не странствия, а ведение сравнительной таблицы характеристик различных женщин. Но…
— Да, он терпеть меня не мог, — перебил Лодброк, усаживаясь уже за стол рядом с братом, — когда я пытался что-то подсказать в ведении дел. Будто я просто так учился на все это. Да и гордость. Как так вдруг? Самый младший… Что он может умного сказать? — передразнил Ивар интонацию старшего брата, кривясь. Да, Ивар из кожи вон лез ради компании отца, даже когда Бьорн был у руля. Наверняка они оба не хотели погибели дела Рагнара, но вот понимание у каждого было свое. Бьорн полагался на нанятых сотрудников, предпочитал передавать принятие решений другим, интересовался мнением каждого, а Ивар стремился все держать в жестких игольчатых перчатках, под своим контролем. После очередной стычки с отцом, недовольным его управлением, Бьорн выплеснул ярость на Иваре. После этого момента между братьями исчезли последние капли взаимопонимания. Рагнар одним росчерком передал все младшему сыну — терять уже было нечего. А младший… младший доказал всем, на что был способен, вывев в короткие сроки компанию в топ-список по Дании.
— Ивар, я не все рассказал тебе, — Хвитс побледнел, сжав бутылку пальцами и потупив взгляд сквозь стол. Веселость исчезла. Повисла пауза, и Ивар нахмурился.
— Будто может быть что-то более эпичное, — нервно дернув плечом, Лодброк допил из бутылки пиво. Только он успел немного выдохнуть, как новое чувство тревоги зародилось где-то внутри.
========== Торт ==========
— Бьорн, — хрипло произнес Хвитсерк и сглотнул. Сжав кулак, он опустил голову и добавил уже спокойно: — погиб месяц назад.
— Ты сейчас шутишь? — Ивар округлил глаза, уставившись на брата. Почему он услышал об этом только сейчас? Хотя глупый вопрос — почти все связи с семьей были разорваны. Но как бы плохо не относились друг к другу они с Бьорном, все равно оставались братьями. Лодброк небрежно провел ладонью по взлохмаченным волосам. — Нет. Не шутишь, — заключил Ивар, заметив, как дрогнул брат. — И… как?
— По словам его знакомого, выжившего в той аварии… — Хвитс закашлялся и провел ладонью по лицу. — Даже говорить такое странно. Бред. — Его передернуло, отчего Ивар только сильнее напрягся. Грудь сжали чьи-то тонкие ледяные пальцы, но он не выдал себя.
— Как, Хвитс? — Ивар сжал плечо брата, подавшись вперед. Сейчас как никогда они оба чувствовали друг друга, нуждались в поддержке, и ни один не хотел отталкивать эту незримую помощь. Пусть их семья не отличалась сплоченностью, но потеря родного, как ни посмотри, человека отзывалась скулящей пустотой.
— Они отмечали. Я не знаю всех подробностей. Уббе рассказал, что тот парень был под чем-то, но вроде как девушка отвлекла Бьорна. Пока он был за рулем, она полезла ему в штаны. Этот не противился. Идиот. Как вообще можно позволить отсасывать на ходу? Не удержать член в штанах? — Губы Хвитсерка дрогнули, а глаза потемнели от явного негодования из-за случившегося. Прерывисто выдохнув, он продолжил: — Ну, и не справился с управлением на повороте. Они вошли под фуру. Смерть мгновенная. — Хвитсерк быстро осушил очередную бутылку и дергано смахнул с лица волосы. Ивар только крепче сжал его плечо. Он будто сам не меньше держался за реальность. — Мне сообщил Уббе неделю назад. Я решил сказать тебе лично.
— Какая нелепая и дурацкая смерть, — хмыкнул Лодброк, попытавшись криво усмехнуться. Но это был не тот случай, когда можно было спрятать так просто эмоции за искусственной улыбкой. — Это самое тупое, что я мог слышать. А Уббе? — В груди Ивара неприятно кольнуло. — Почему никто не сообщил мне? — Хвитс пожал плечами. — Ну, конечно. Я понимаю. В моей голове один ветер, покоя нет, интересуюсь только своим благополучием. — Взгляд Хвитсерка сказал Ивару о том сожалении и сочувствии, которое хранилось в брате. — Перестань. Ты сказал мне. Спасибо. — Какое-то мгновение, и они крепко обнялись. Как ни крути, а эти двое всегда понимали друг друга лучше, чем кто-либо из их безумной семейки. Пусть их встречи были слишком редки, но совершенно точно бесценны для каждого. Да, потеря Бьорна затронула то живое, что пряталось в Иваре, но разве что-то можно было изменить? Нет. Младший Лодброк следовал одному простому правилу: не позволять событиям жизни сжирать ценное отведенное время в этом мире. Горем и оплакиванием не воскресить брата, а вот убить собственные нервы — запросто. И кому от этого лучше? К тому же, все смертны. Каждый на этой гребаной одичавшей планете, погрязшей в грехах.
— Наверное, стоит рассказать Хлое, что…
— Возможно, — согласился на удивление Ивар. — Но сейчас, — прижался лбом ко лбу брата, будто подпитываясь незримой энергией, отдавая не меньше, — надо вздремнуть. День сложный. Завтра лучше тоже не будет. Если хочешь, оставайся у меня. Я найду место.
— Спасибо. Но утром у меня вылет. Впервые улечу трезвым, — глухо рассмеялся Хвитсерк.
— Да, конечно. — Ивар потрепал брата, усмехнувшись. Эти короткие мгновения общения с родным человеком позволяли ему быть собой, расслабиться. — Не пропадай. Я всегда рад тебя видеть. Ты знаешь. Жизнь такая…
— Непредсказуемая. Никогда не знаешь, как, где и когда, — вздохнул Хвитс, дернув тем самым скрытое волнение внутри Ивара.
Заметка: навестить Бьорна. Звонить Хвитсу чаще. Хлоя… Уверен?
— Пап, — пробилось сквозь сон, но Ивар только перевернулся на другой бок, натянув одеяло по самые глаза. Его квартира хоть и стоила достаточно денег, но была обустроена под него одного. Благо, диван оказался вполне подходящим для сна, ведь на кровати обосновалась Хлоя. — Пап. — Несколько толчков в плечо заставили наконец Лодброка распахнуть глаза и вскочить.
— Что? Что такое? Проспал?! — Быстро взглянув на экран смартфона, Ивар устало сжал переносицу. Нет. Цифра «пять» слепила глаза. Еще слишком рано для подъема. — Ты ведь уже должна была запомнить, где что лежит. А монстр в этой квартире только один — это я. И я буду очень зол, если не посплю еще хотя бы часок. — После этого Ивар вновь накрылся одеялом, пытаясь вернуть сон.
— Папуль, у меня голова болит, — слабый голосок Хлои вынудил Лодброка вернуться в реальность.
— Сильно? — Не стоило и спрашивать — все было очевидно.
Позволив присесть Хлое рядом с собой, Ивар укрыл дрожащее маленькое тельце одеялом. Она пылала, словно печь. Только красные щечки виднелись из-под укрытия и раздавалось тяжелое дыхание. Что делать в этой ситуации? Лодброк впервые осознал, что такое настоящая паника и растерянность. Даже в момент, когда переговоры находились на грани срыва, он так не нервничал.
