Постапокалиптическое фэнтези о трех братьях

Прекрасный, новый мир! Мир – после человечества…

Посвящается моим братьям – Сергею и Мише.

…Языки пламени плясали во тьме. Огонь полыхал повсюду, образуя плотную стену огня, а черный дым поднимался до ночного неба, сливаясь с ним. Крики и стоны умирающих перебивали жуткие вопли и гудение, злорадный нечеловеческий громогласный смех и свист. Надо бежать, бежать, бежать отсюда скорее! Спасаться, пока они не настигли нас… Природа – наш враг, наш враг, ВРАГ! …

«Эй, проснись! Просыпайся, Никос!» – кричал на ухо Троша, младший братишка.

Никос неохотно открыл глаза и посмотрел на своих родных братьев. Какие же они разные и похожие одновременно. Троше всего 8 лет, а смышлён не по годам. Это естественно, когда живешь в такие мрачные времена. Сейчас на нем была потертая темно-зеленая накидка «на вырост» и серые мешковатые штаны. Его рыжие вьющиеся волосы, вечно непослушные, развевались на ветру. Вторым братом Никоса был Макс – высокий и крепкий парень, серьезный и задумчивый по характеру. Сейчас на нем был коричневый плащ, кожаная кепка с черным козырьком и большими “ушами”, которые скрывали каштановые жесткие волосы подростка.  На днях Максу исполнилось 14 лет, и он больше всего времени проводил с Трошей, в то время как семнадцатилетнего Никоса часто не было дома – он помогал взрослым с укреплением стен убежища, поиском пищи и регулярно ходил в дозор и разведку местности. Общим сбором было заведено, что каждый член убежища, достигший 16 лет предпочтительно мужского пола, (хотя женщинам тоже не возбранялось), должен встать на защиту, укрепление и обеспечение убежища. Максу до этого срока оставалось еще 2 года, а Никос успел побывать на своей должности чуть больше года, до позавчерашней ночи…

Никос, наконец, сел и протер сонные глаза и тут же поежился.

– Брр! Как-же холодно!

– А то! – согласился Макс. – Хорошо, что успели взять с собой спальные мешки, а не то околели бы на таком ветру. Как думаешь, кто-нибудь еще выжил кроме нас? – спросил он угрюмо, почти безнадежно.

– Откуда я знаю, Макс. За вчерашний день нас так никто и не догнал. Прошу, не задавай мне таких вопросов сразу после сна, и так тошно. – Никос тяжело вздохнул и немного помедлил, затем более спокойным голосом спросил – Что там у нас на завтрак?

– Ничего сногсшибательного – каша из консервов, как и вчера, а ты ждал чего-то другого? – Макс усмехнулся, но вышло как-то невесело.

– Да не-е, просто спросил. Троша, ты нормально? – обратился Никос через плечо Макса к младшему братику. Тот сидел на своем смятом мешке и с хмурым взглядом ковырял прутиком бетонную крошку. Никос заметил, что глаза у малыша были красными от слез. Снова плакал ночью. Но тихо, чтобы никто не услышал.

– Да, все хорошо, Никос, – грустно ответил Троша, не поднимая глаз. Затем вытер нос и обратился ко всем, – Ребята, давайте покушаем, а?

– Да, давайте есть. Я голодный, как собака! – согласился с Трошей старший брат. Макс ничего не ответил, он молча смотрел вдаль, облокотившись о металлический поручень. Смешные “уши” его кожаной шапки развевал ветер.

Братья достали из рюкзаков по банке с кашей, усевшись кружком на спальниках, сделав из них одно одеяло. Со всех сторон ребят обдувал пронизывающий ветер. Даже толстые бетонные стены и крыша укреп-точки не спасали положения, потому что многочисленные щели хорошо продувались. Но это все равно было лучше, чем сидеть на открытом мосту. И тем более лучше, чем находиться там – внизу.

  Несмотря на то, что утро началось с разговора, ели ребята молча. Молчали они и весь вчерашний день, когда шли по мосту в юго-восточном направлении. Так в полной тишине, нарушаемой лишь порывами слабого дневного ветра, братья добрались до этой укреп-точки – небольшой площадки на мосту, огороженной с четырех сторон бетонными стенами, и что главное, с крышей в форме четырехугольной пирамиды. Благодаря таким скатам, вода не попадала на площадку, к тому же, её края выходили за пределы пролета.

У братьев были причины не разговаривать. Их родное убежище подверглось нападению среди ночи. Все случилось очень внезапно, быстро и страшно. Несмотря на то, что на стенах стояли вооруженные часовые, они не смогли выстоять против их мощнейшего и стремительного натиска. Они налетели, словно ураган и буквально снесли бедолаг вниз, при этом пробив огромную брешь в барьере. Спящие жители были застигнуты врасплох. Конечно, грохот разбудил людей, кто-то из часовых даже успел включить сирену, за миг до своей гибели – сторожевая башня рухнула следом за стеной. Бедные жители крохотного поселения почти сразу оказались в адском котле, единственный выход из которого вел навстречу страшной смерти. Многие даже не сразу понимали, что происходит и погибали на месте, даже не успев что-либо предпринять. Видимо, они заранее спланировали нападение и выбрали наилучшее время для атаки, так что у жителей убежища не было никаких шансов на спасение. Просто такого никто не ожидал.

Люди не были дураками. Те, кто выжил после Испепеления – массового уничтожения человеческой цивилизации разбушевавшимися силами природы, движимыми древними стихийными духами, научились прятаться и обороняться, научились выживать в новых условиях, пусть это было и очень сложно. В конце концов, артефакты человеческой культуры не были разрушены окончательно – по всему миру осталось множество строительных сооружений, и многим постройкам даже удалось сохраниться практически нетронутыми или все еще пригодными для жизни. Остались и разнообразные предметы быта, оружие, припасы – только теперь доставать все это добро стало намного сложнее, и   опаснее для жизни. Каждая вылазка в поиск – это не беспечная прогулка в магазин, а непредсказуемая экстремальная авантюра. Люди селились в так называемых Убежищах, приспосабливая к новому укладу жизни брошенные здания заводов и различных учреждений. Например, нужно было укреплять убежище, делать его трудно заметным, прокладывать к нему секретные тропы и подземные ходы, если это было возможно. Желательно было, чтобы убежище скрывали густые заросли, а лучше всего – чтоб оно находилось на возвышенности, подальше от всех этих проклятых лесов, заполонивших все и вся. Потому различные высотные объекты, по типу обсерваторий или маяков, заселяли прежде всего. Остаткам человечества пришлось приспособиться к диким условиям, так как уровень погибающей цивилизации откатился практически к уровню Средневековья. Люди кое как сохранили остатки своих технологических достижений и культуры, но это все оказалось в глубоком упадке. Человеком снова овладел древний страх перед силами природы, которая, казалось, только вчера была под контролем, безопасной и усмиренной. Люди давно привыкли пользоваться ресурсами планеты на свое усмотрение, не сильно заботясь о последствиях зачастую безответственного отношения к природе. Казалось, уже давным-давно прошли темные времена, когда человек не был царем Земли, вершиной пищевой цепочки, а был всего лишь слабым и недалеким существом, обернутым в шкуры, которому приходилось прятаться от внешних грозных сил в сырых мрачных пещерах. Человек слишком много о себе возомнил, поставив себя над всем живым миром, ведь он обладал разумом и душой, дающими ему способность творить как сам Создатель. Но природа тоже обладала душой и разумом. Об этом знали люди древности и шаманы, которые относились к силам стихий с уважением и благоговением. Со временем эти знания стали забываться, а потом и вовсе превратились для новых поколений в сказки и легенды, к которым не стоит относиться серьезно. А зря. Природа умеет терпеть. Очень долго. Она подает знаки, но человек их не замечает, а если и понимает, то слишком поздно. И мир, который казался понятным и безопасным, в одночасье перестал быть таковым. И никакие творения рук человеческих не спасли людей от гнева природных стихий. Единственными творениями людей, которые смогли возвыситься над диким миром и полностью уцелеть в новых условиях, оказались Небесные мосты.