— …Она не понимает, что теряет, — улыбается Йен, но по выражению лица Милковича, понимает — он не тот, от кого Микки хотел бы слышать эти слова.

— Да уж, — только выдыхает Мик, поднимая свой рюкзак и закидывая его на плечо, перед тем как снова заговорить: — Извини за это, — неловко добавляет он. Обычно он не тот, кто вот так пиздит о своих чувствах. Но держать всё это внутри с каждым днем становится всё тяжелее. К счастью, Йен ничего не отвечает, и он возвращается ко входу в школу.

— Эй, Мик? — брюнет тут же поворачивается, все внутри почему-то сжимается от волнения. — Я охерительно рад, что ты вернулся.

Он пытается подавить улыбку, что так и лезет наружу, но не может. По правде, с Йеном он никогда не может себя контролировать.

========== Глава 3: Ты — мой главный секрет ==========

Он не знал, сколько это продолжалось, но видеть Йена, по уши влюбленного в какого-то придурка… это было слишком. И он понимал, что чувствует при этом, он не глупый — Микки ревновал. Но он не был уверен, ревнует он Йена, как друга или же…

Чёрт, всё это тот долбаный поцелуй, который даже поцелуем-то было сложно назвать. Эти паршивые пара секунд испортили совершенно всё. Он ненавидел Спайки, даже когда тот просто смотрел на Йена. Он ненавидел Йена за то, что тот такой слепой мудак. И он ненавидел себя — сильнее всего на свете — потому что его лучший друг доверял ему так сильно, а он вёл себя, как ревнивый идиот.

Но Микки просто ничего не мог с собой поделать. Йен — тот единственный, кто заставлял его улыбаться даже в самые худшие дни. С самого детства Галлагер был словно героем в его глазах. И самым херовым было то, что он понял свои чувства слишком поздно.

— Что у тебя с ним? — хмурясь, спрашивал Мик, когда они сидели в столовой. Йен, не отрываясь, пялился в ту сторону, где сидел Роджер. И тот часто оглядывался на рыжего. Микки это буквально убивало.

— Не знаю, мы просто… тусуемся иногда, — пожал плечами Галлагер, будто бы намеренно избегая взгляда голубых глаз, что смотрели на него неотрывно.

— Типа, как мы с тобой? — по правде, каким бы ни был ответ — Микки не понравился бы ни один из них.

— Вроде, — выдохнул Йен, ковыряясь вилкой в своем обеде.

Микки ждал, когда он скажет что-то еще, только вот Галлагер молчал. И это выводило брюнета из состояния равновесия, ведь он доверял Йену всего себя, целиком и полностью… в то время как Йен боялся раскрыть ему даже крохотную частичку.

Вскочив из-за стола, он схватил свой рюкзак и бросился к выходу, услышав, как Йен кричит ему в спину: — Ты куда?! — только брюнет не мог сейчас даже смотреть на Галлагера.

С тех самых новогодних каникул он только и делал, что злился. И это было чёртовски трудно — злиться на того, кого ты… Господи, его словно наизнанку выворачивало, а Йен не замечал, или не хотел замечать этого. Надо ли говорить о том, как сильно его это ранило? К чёрту это всё.

~

Какого хрена с ним происходило? Йен не мог ответить на этот вопрос, как бы он ни пытался. Всего неделю назад всё, чего он хотел и кого он хотел — был Тревор. Он действительно милый парень, с которым всегда легко и просто. И именно это стало проблемой, которой не было до возвращения Микки. Боже, это выворачивало его наизнанку. И самым раздражающим было то, что Милкович не замечал этого никоим образом.

— Эй, ты меня вообще слушаешь? — услышал он чужой голос прямо рядом с собой. Они с Тревором и Мэнди сидели на обеде, и парень рассказывал ему о том, как прошла его контрольная по математике. По крайней мере, он начинал рассказывать это минут десять назад.

— Прости, я отвлекся, — прокашлялся Галлагер, наконец, отводя взгляд от брюнета, сидящего в конце столовой.

— Да, я вижу, — фыркнул Трев, качая головой. Впервые он был таким недовольным, и Йен понимал почему. Он вел себя как мудак всю последнюю неделю. Но он ничего не мог с этим поделать.

Как на автопилоте, Галлагер вновь повернул голову в сторону Микки, и к его удивлению, тот шёл прямо к ним. И с каждым его шагом, сердце Йена делало кувырок… разбиваясь в лепешку. Господи, это вообще прекратится?

Но к разочарованию Галлагера, он заговорил не с ним.

— Эй, Мэндс, передашь это историку? — попросил Мик, протянув сестре какой-то листок с каракулями.

— Записка от мамы, серьезно? — усмехнулась Милкович. — Какой же ты долбоеб, Микки, — покачала она головой, но запихнула записку в портфель.

— Привет, Мик, — решил вклиниться Йен, и он очень давно не чувствовал себя настолько неуверенно, просто здороваясь с кем-то. Брюнет лишь кивнул головой, мельком глядя на Тревора, сидящего рядом с ним.

— Спасибо, — кинул он Мэнди, уже собираясь уйти.

— И куда твоя мелкая задница собралась вместо урока истории? — спросила девушка, глядя на Микки с ухмылкой.

— Не твое ебаное дело, — крикнул брюнет, обернувшись, но на его лице так же была игривая улыбка.

И Йен ни хуя не понимал, какого чёрта сейчас было.

— Я думал, вы не разговариваете? Ты разве не хотела выкинуть его из дома по частям еще вчера? — нахмурившись, спросил он.

— Мы поговорили, — пожала та плечами, но было видно, как она была рада, что у них с братом все приходило в норму.

— Поговорили? — уточнил Галлагер, буквально отказываясь верить в то, что у них все так просто разрешилось. И завидуя этому.

— Он сам пришел ко мне, даже извинился, пиздец, — фыркнула Мэнди. — Сошлись на том, что наша мать эгоистичная сука, а отец ебнутый тиран, — улыбнулась она, как ни в чем не бывало.

— Дурдом какой-то, — вдруг вставил слово Тревор, что до этого момента сидел тихо словно мышь. Встав из-за стола, тот буквально пулей вылетел из столовой.

Йен не знал, какого хрена парень так себя повел, и он даже не был уверен — хотел ли Тревор, чтобы он пошел за ним сейчас или нет. В любом случае, Йен не собирался этого делать.

~

— Ладно, мы можем уже прекратить эту хрень? — это было первое, что сказал ему Йен, как только ворвался в его комнату без стука.

— Какого чёрта ты тут делаешь? — тут же вздохнул Милкович, кидая свой телефон на кровать и приподнимаясь на локтях, чтобы взглянуть на парня. И если говорить откровенно, он хотел, чтобы Йен пришел. Иначе он бы думал, что тому, по большей части, наплевать.

— Пришел узнать, почему ты ведешь себя, как придурок, — просто ответил Йен, присаживаясь рядом. Но честно говоря, брюнет ожидал не этого.

— Класс, — фыркнул Милкович, садясь на месте. — Уж прости. Может, Спайки научит меня, как себя вести? — разозлился Микки за долю секунды. Боже, он вел себя, как какая-то девчонка.

— Вот! Вот об этом я и говорю! Ты стал сам не свой, как я рассказал тебе о нем! — тут же подметил Галлагер, будто и не замечая, что с каждым его словом, парень перед ним становится лишь раздражительнее.

— Потому что Спайки ебаный осел, и я не думал, что тебе вдруг захочется тусоваться с таким!.. — Микки покачал головой, пытаясь подобрать более ёмкое слово. Но выяснилось, что для описания такого человека, как Роджер Спайки, такого слова еще не придумали.

— Если бы ты встретил кого-то, кто тебе на самом деле нравится, я… я бы принял это, — с искренностью в голосе уверял Йен, заглядывая в голубые глаза, что так старательно избегали этого контакта. — Если бы ты только узнал его так, как я, ты бы понял, что он не такой уж и плохой, — заверил его Галлагер, слегка улыбнувшись.

— Думаешь, знаешь его? — усмехнувшись, спросил Мик, пытаясь скрыть в голосе всю ту боль и желчь, что бурлила в нем адской горючей смесью. — Что, вы вздрочнули друг другу, и он обернулся прекрасным принцем? — с усмешкой спросил он, не без удовольствия наблюдая за тем, как Галлагер сжал челюсти от злости.

— Ты не знаешь, о чём… — начал было оправдывать его Галлагер.

— Нет, я-то как раз знаю! — не выдержав, перебил его Милкович, вскакивая с кровати. — Это ты — тот, кто считает себя особенным, раз этот кусок дерьма обратил на тебя внимание. Тебе просто повезло, что ты — не один из тех, кого он пиздит ежедневно просто потому, что этот «кто-то» не так на него посмотрел! Только надолго ли его хватит? — фыркнул Микки, глядя на Йена с нескрываемым осуждением.