И плевать, что мы стоим посреди женского туалета и сюда может кто-то войти. Плевать, что мы влюблённо смотрим друг на друга, не замечая «прекрасных» запахов данного места, и понемногу сходим с ума от своих чувств.

– Давай все же выйдем из твоего укрытия и поговорим в другом месте, – рассмеялся парень, потянув меня за руку к выходу.

 Мы прогуляли. Снова. Этот парень заставляет меня переступать черту, но если бы я была против, то не позволила бы ему этого сделать. Математика, история, химия… Мы пропустили всё, и я об этом не жалею.

 Укрывшись в ближайшем кафе, Кирилл заказал для меня уже полюбившийся какао и небольшое пирожное три шоколада, а себе чашечку крепкого кофе. Из колонок, подвешенных где-то под потолком, полилась всем известная песня «Зверей» «До скорой встречи!» и помещение наполнилось музыкой.

 Все бы хорошо, но улыбка так и не могла сойти с лица, пока я смотрела на сдерживающего себя Шилова. Я-то знаю у кого «Звери» любимая группа. Вот и сейчас Кирилл сидит, крепко поджав губы и сжав кулаки. Притоптывания под столом уже начались, но парень держится изо всех сил.

 За неделю, проведенную вместе, мы узнали друг о друге почти все и у меня до сих пор в голове не укладывается, как любительница эротических романов сошлась с любителем поп-рок музыки. Это для меня навсегда останется загадкой.

 Я ничего против не имею и на общественное мнение мне плевать, поэтому, кивнув и продолжая улыбаться парню, я облокотилась на спинку сиденья, наслаждаясь голосом своего подопечного.

– До скорой встречи, до скорой встречи, моя любовь к тебе навечно!..

 Парень все пел и пел, растягивая буквы и подражая певцу, но взгляд своих зеленых глаз не отвёл от моих и внимательно следил за моей реакцией. А я была рада. Рада тому, как он отдавался тому, что ему так нравилось.

 Его голос завораживал, а некоторые косые взгляды посетителей ничуть не мешали мне продолжать наслаждаться голосом своего парня. Как оказалось, он несколько лет ходил в музыкальную школу и слух у него есть, да ещё какой. Так что теперь у меня есть собственное живое радио, исполняющее все песни наизусть.

 Скулы парня чуть покраснели, а руки вмиг нашли мои и сжали, пока я пыталась спрятать счастливую улыбку. Благодаря тому времени, что мы провели вместе, теперь я знаю, как легко смутить этого парня. В особенности, когда я набрасываюсь на него с внезапными поцелуями. Он хоть и не отбивается, но смущается ещё как! И да, я наконец осмелилась сделать это сама...

 Весёлая и быстрая песня сменилась на медленную и тихую мелодию, уносящую с собой и наши улыбки. Настал момент поговорить и придумать, что делать дальше.

– Она уже здесь? – Парень не убирал своих тёплых ладоней с моих похолодевших рук, внимательно вглядываясь в мои глаза, будто искал подтверждение своим словам. Но оно и не требовалось.

 Лишь вяло кивнув в ответ, я перевела взгляд на окно, из которого было видно парк как на ладони. Хмурые тучи, заполонившие все небо, громадные деревья гнущиеся к земле из-за не стихающего ветра, и множество людей, вечно спешащих куда-то…

 Кирилл спокойно пил кофе, все ещё не выпуская моей руки и мягко поглядывая на то, как я жую свое пирожное. Аппетита нет совсем, но расстраивать парня своими проблемами не хочется. Поэтому, запихнув ещё небольшую порцию десерта в рот, я принялась долго и тщательно жевать, изучая взглядом рисунок на белоснежной скатерти.

– Что, если мы расскажем ей о нас? Может она разрешит тебе остаться, если узнает, что ты счастлива здесь? – прошептал Шилов, нарушая тишину воцарившуюся между нами.

– Ты не знаешь мою мать… Она плевать хотела на мои чувства и если что-то решила, то обязательно добьётся своего.

 Возможно, план и был хорош… но не в нашем случае. Мама не отпустит. Но откуда в ней взялась эта ненависть? Я никогда и ничего у неё не просила, не доставляла особых проблем и была обычным ребёнком, которые любят своих родителей. Неужели она так и не смирилась с потерей своей карьеры?.. Но ведь она сейчас прекрасно зарабатывает. Преподаёт в местном бальной кружке, всегда радостная возвращается домой и рассказывает отцу множество историй, произошедших за день.

 Он рассказывал, какой счастливой она была, когда только устроилась туда. Прошло всего три года с моего рождения, она пришла в свою прежнюю форму и больше не могла сидеть дома. Сколько я её помню, она всегда находилась в движении, ни минуты не сидела на месте и вечно чем-то занималась. Как говорит отец, этим я пошла в неё…

– А что если поговорить с твоим отцом и…

– Мой отец до безумия любит свою жену и не примет возражений с моей стороны, – оборвала я Кирилла и виновато потупила взгляд, на что парень лишь ухмыльнулся.

– Не попробуем – не узнаем.

 Не скажу, что этим он смог меня хоть как-то успокоить, но нервы поутихли, что заставило парня улыбаться еще шире, чем раньше.

 Возвращаться домой не хотелось, поэтому наша прогулка в парке затянулась практически до ночи. Телефоны мы выключили, чтобы нас не тревожили, пока мы продумывали наш план. И вот мы здесь. Стоим, держась за руки прямо перед дверью моей квартиры, из которой доносился приглушенный голос матери, говорящей с кем-то по телефону.

– Ты готова? – спросил парень, крепче сжимая мою руку.

 Как к этому можно быть готовой? Да я же сейчас с ума сойду! Но не показывая парню свою слабость, я двинулась вперед и открыла дверь, скрывающую нас от семи кругов «Ада».

 Она ждала. Это видно по ее вечно недовольному взгляду. А Маргарита Ильинична с годами не меняется…

                                     Кирилл.

 Я не могу смотреть на то, как она плачет. Как краснеет этот маленький аккуратный носик, небесно-серые глаза и как растекаются темные капли по щекам. Не могу видеть этот страх в ее глазах, ведь в моих, я уверен, отражается тоже самое. Я не хочу, чтобы она уезжала. Она просто не может сделать это сейчас, когда у нас только начали завязываться отношения.

 Всю неделю я ходил словно в тумане. Ее запах пропитал всю мою одежду, волосы и кожу. Я дышал только ей, ночевал в ее комнате каждую ночь, что было абсолютно неприличным, но я просто не мог ее покинуть. Я не мог расстаться с ней хотя бы на полчаса, ведь после этого меня начинало ломать, и я вновь искал ее, чтобы вдохнуть, поцеловать или просто обнять. Я стал зависим и теперь, боюсь, не смогу пережить ее отъезда.

 Я старался накормить ее всем, чем только мог. Приглашал домой, когда готовил что-то самостоятельно, звал в кафе и пытался впихнуть в нее хоть немного кофе с пирожными. Но все бесполезно. Она не как все. У нее из-за сложившегося стресса нет вечного чувства голода. Она замыкается в себе и просто перестает ощущать чувство голода, что заставляет меня каждый раз ругаться на нее.

 Я каждый вечер искал небольшие букеты полевых цветов и дарил ей после смены. На выходила никакая, но видя меня всегда улыбалась, а я был счастлив просто видя ее светлую улыбку. Но сейчас я не знаю, смогу ли еще хоть раз увидеть ее счастливой.

 Войдя в уже известную для себя квартиру, я застыл на пороге. Передо мной предстал образ взрослой Ксюши, что ввело меня в полнейшее недоумение. Рыжие длинные волосы, стройная и точно такая же худощавая фигура. Вот только глаза совершенно другие и при взгляде на них мое сердце не разрывается на части. Нет той серой бури, нет красивого ночного тумана. Есть только карие горы и скалы и это говорит о том, что женщина не отступится. Она будет стоять на своем, пока либо не победит, либо не проиграет, утянув нас за собой.

– Ну здравствуй, дочь. Не поздновато ли? – грубо выдохнула женщина, наигранно хмуро глядя на дочь.

 Согласен, вина лежит полностью на мне, ведь это я потащил Лебедеву в парк и попытался отвлечь от раздумий. А это значит, что попадет сейчас исключительно мне.

– Здравствуйте! Извините, что вернул вашу дочь так поздно. Я – Кирилл., парень вашей дочери. – На пристальный взгляд её матери я ответил лишь доброжелательным кивком и улыбнулся, показывая всем известные ямочки на щеках. Но видимо ее они никак не впечатлили…