Хотя… Кого я обманываю? Даже так эта девчонка не покидает моих мыслей. Везде она. Когда я бегу мимо огромных высоток нашего района, мимо магазинчиков, так и манящих своими пёстрыми вывесками, мимо дорогих машин, подъезжающих к местному, недавно открывшемуся ресторану, в мимо проходящих девушках мерещится она, худенькая рыжая девчонка, укравшая моё сердце лишь раз искренне улыбнувшись, показывая свою красивую улыбку, от которой у меня конкретно снесло крышу. И сейчас я бегу.

 Но отчего? От неё? От расспросов, которые ждут меня дома? Или же от самого себя и этих чувств?

 Лёгкие начинают гореть и дышать становится в несколько раз больнее, но я продолжаю бежать, не останавливаясь и не тратя время на передышку. Сейчас она мне ни к чему. Я должен решить, как поступить дальше.

 Я не проиграю этот спор. Ни за что. Я влюблю её в себя, а затем не раздумывая брошу, не заботясь о её чувствах так же, как и о собственных. Засуну их куда подальше и продолжу жить так, как жил до знакомства с ней. Возможно, я полный идиот, но не могу поступиться со своими принципами. Она никогда не узнает об этом споре. Уж я-то об этом позабочусь.

 Остановившись возле цветочного магазина и мимолётно взглянув на горшки с орхидеями, стоящими за широкой витриной на белоснежном подоконнике, в мыслях снова появилась она. Её уютная квартирка, множество красивых орхидей возле окон и она, в своей милой розовой пижамке, так и манящей дотронуться до неё, сорвать и увидеть, что же скрывается за ней…

 Рука уже дернулась к телефону, чтобы набрать моему единственному спасению, но я не хочу. Она больше не привлекает меня ни как девушка, ни как просто подруга. Нужно прекратить это раз и навсегда!

– Кирю-ю-юш, ты чего такой загруженный? – прошептала томным голосом Полина, выводя незамысловатые узоры на моей груди своим длинным острым ногтем. – Давай я помогу тебе расслабиться и отвлечься от всех негативных мыслей.

 Девушка перевернулась и оказалась сидящей верхом на моих бедрах.

– И не один раз…

 Я все же позвонил ей и договорился о встрече.  Её поцелуи не такие, как раньше. Раньше они мне нравились и даже завораживали, а длинные ноготки приятно царапали кожу. Я не мог оторвать глаз от неё. Она так и лучилась обаянием и соблазнительностью.

 Но не сейчас. Сейчас она пустая, как с наружи, так и внутри. Её голос, её запах, так и манящий меня когда-то, да даже цвет волос. Всё не то.

 За сегодняшний вечер я не раз сравнил её с ней. У неё нет того яркого рыжего оттенка в волосах, у неё нет тех аккуратненько подстриженных ноготков, а поцелуи не манят так, как эти робкие и боящиеся ответить мягкие пухлые губы…

 Как же всё это достало! Ощущение, что голова скоро взорвётся от огромного потока мыслей, а эти чужие прикосновения душат, как никогда раньше. Рядом с ней больше нет того спокойствия. Есть только ощущение, что сейчас я должен быть не здесь, а в каком-то другом месте. Я не хочу поддаваться на уговоры сердца, не хочу давать слабину. Но запутавшись в собственных чувствах, я все равно с ней. Кого выбрать, чтобы не ошибиться и не наделать еще больше глупостей. Я и так уже погряз в болоте своей лжи, но погружаться на самое дно не хочу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ну и кто она? – донёсся до меня вопрос из гостиной, когда я уставший и ни капельки не взбодрившийся вернулся домой.

 «Уже растрындели… Не удивлюсь, если все родственники и соседи знают, что у меня есть девушка!»

– Не понимаю, о ком ты, – ответил я затихающему голосу Светы.

 Разувшись, повесив куртку на крючок и кинув рюкзак на пуфик, я прошёл на кухню. Там уже вовсю разложилась мама со своими книгами по флористике и пособиями по правильному общению с клиентами.

– Я, кстати, тоже хочу знать, кто это прекрасное создание, охмурившее моего сына, – радостно воскликнула Елизавета Харитоновна. – Господи, а с лицом-то что?! – От былой её радости не осталось и следа.

 Вот лишь бы заставить меня краснеть! Ни стыда, ни совести у женщин в этой семье не имеется! Теперь ещё и смотрит на меня косо.

– Об этом уже все знают, или слухи ещё не дошли до Северного полюса? А синяк… Да так, производственная травма, – пробурчал я, ставя чайник и доставая из шкафа пачку любимого маминого ванильного печенья.

– Почему же сразу до него? Всего лишь до бабушки в Новосибирске и до сестры в Астрахани. А за твои производственные травмы получишь когда-нибудь. Каждую неделю с синяками…

 Посмотрев на маму с укором, я набрал стакан воды и залпом осушил его. Вот как?! Как можно меньше чем за день, рассказать о моих, ещё не существующих, отношениях всем родственникам. Вот вроде и работа есть и дела домашние, а они всё равно! А это всё папа, а возможно ещё и Сонька…

– Так, на сестру не смей ругаться. Она ничего не говорила, – строго отозвалась родительница, вгоняя меня в ступор.

– А как ты…

– Шилов-младший, ты мой сын. – Мама встала из-за стола и приблизившись ко мне, потрепала по волосам и чмокнула в лоб, из-за чего я невольно поморщился, а затем заглянула прямо в глаза и заодно более пристально рассмотрела фиолетовые разводы. – К тому же ты пошёл в своего отца, поэтому представить о чём ты думаешь не так уж и сложно, а про синяки я вообще молчу. Видел бы ты, каким синим твой отец ходил в подростковом возрасте. Даже вспоминать страшно.

 Немного помолчав и пошкрябав мой фингал, она снова заговорила, медленно расплываясь в улыбке:

– Девочка хоть хорошая?

 Опять она о ней! Вот вроде начала говорить об одном, а затем сразу перескочила на другую тему. Женщины, что с них взять…

– Хорошая, даже не сомневайся.

 Отойдя от матери на пару шагов, я схватил мандарин из вазы, стоящей на середине стола, и направился в свою комнату.

– Не забудь её с нами познакомить. Будем ждать, – донеслось мне в спину, но я ничего не ответил, смутно вспоминая образ худой рыжей девчонки, успевшей своенравно исчезнуть из моей головы.

 Нужно её увидеть и желательно прямо сейчас. Но я не могу. Я не должен хотеть видеть её, иначе всё может пойти не по плану. Сейчас лучше закрыться у себя в комнате и продумать следующие действия, хоть немного заедая свой стресс цитрусами. Я справлюсь с этим. Я смогу обуздать и пресечь эти чувства…

– Кирилл… Кирилл, вставай… – Детский шёпот вытянул меня из такого сладкого сна и заставил открыть всё ещё сонные глаза.

– Отстань, мелочь, – протянул я, видя расплывающийся силуэт Сони.

– Кирилл, там та девушка из магазина пришла…

 О чём это она?

– Какая девушка?..

– Ну та… Ксюша вроде.

 Взглянув на часы и увидев мигающую зелёную двойку, я ругнулся, совершенно позабыв о мелкой.

– Эй! Ругаться плохими словами при ребёнке не хорошо.

 Вот же зануда!

– Соня блин, ты время вообще видела? Иди спать, тебе просто приснилось…

– Да нет же. Я впустила её. Она вся мокрая и дрожит…

 М-м-м, мокрая Лебедева… Это что-то новенькое. Наверно всё в той же тоненькой маечке и шортиках. Да-а-а… Так, стоп! Лебедева здесь?

– Мелочь, так что ж ты сидишь. Пойдем!

 Кое-как натянув на себя любимые серые спортивные штаны, я не смог в темноте найти футболку и чуть не снес клетку с Васькой и Васьками-младшими.

– Вот же!..

 Я выбежал из комнаты, натягивая правую штанину, ругаясь самыми ужасными словами в моем лексиконе, и встретил её.

 Вот она. Стоит посреди коридора, обхватив свои плечи руками, мелко дрожа и выбивая чёткий ритм зубами. Глядя на меня испуганными и извиняющимися глазами, пытается натянуть на свои губы улыбку, но выходит плохо, а мокрая и просвечивающая тоненькая пижама ничем не помогает, притягивая мой взгляд.

– Ксюша, что случилось?

 При звуке моего голоса девушка дернулась, но взгляд не отвела. Да что у неё там произошло?

– Ксюша! – повторно нервно выкрикнул я и девушка отмерла, все теснее сжимая свои худые плечи.