– Это так, Анастасия Павловна, я глубоко извиняюсь, но мне пора.
Английский джентльмен поцеловал руку сперва младшей сестре, а затем и старшей.
– До встречи, мои дорогие, низкий поклон Екатерине Владимировне, надеюсь, вернусь в начале осени, и пойдём собирать белые грибы!
– Доброго пути, берегите себя! – Елизавета спокойно и без эмоций ответила Эдварду.
Москва, в то же время, в Московском штабе стратегической военной разведки
Прошло уже полтора часа, как поручик дожидался аудиенции генерала Кручинина в его приёмной.
Георгий не понимал, зачем его вызвали, ведь он дал подробный отчёт о проделанной работе и оставил его, как и договаривались, в тайнике.
Наконец, встреча началась и после должных приветствий продолжалась в умеренном тоне.
– Я внимательно изучил ваш доклад, Георгий Александрович, интересная версия, – с очками на носу высказал своё мнение Леонид Альфредович Кручинин.
– Не версия, а вполне обоснованные факты были изложены в моём докладе, Ваше благородие.
– Выходит, что прошлый круг подозреваемых не подтвердился? – разводя руками, спросил генерал.
– Новый круг гораздо более вероятный, – подтвердил поручик.
– Я знаю все эти персоны лично, кроме Изидоры и братьев Атталь, разумеется, им не было возможности представиться, – спокойным рассудительным тоном продолжал комментировать доклад Кручинин.
Генерал долго и подробно рассказывал, с большими отступлениями от темы, о каждом потенциальном шпионе, ведь они были известные и на хорошем счету в городе.
– Это и есть магия и мастерство агентурной жизни, быть на хорошем счету и не привлекать внимание, – сделал в итоге вывод Георгий.
После небольшой паузы Леонид Альфредович, стал передвигать предметы на своём столе и складывать пачки бумаг в стопку.
– Скажите, поручик, что за потасовка была подле театра у Василия Грамовицкого? И где он сам теперь?
– Ничего серьёзного, однако она послужила мне на руку. Ну а Василий уже неделю как отбыл обратно к отцу.
– Непредсказуемый у вас друг, вспыльчивый.
– Он человек с широкой душой и верным сердцем, я и не смел желать большего от дружбы, – защитил своего приятеля Георгий.
Кручинин пристально посмотрел в глаза своему собеседнику и, не отводя взгляд спросил:
– Утолите моё любопытство, как часто вы встречались с дочерью посла?
– Я встречался с Изидорой восемь раз, смею предположить, что я ей симпатичен.
– Она пыталась вас вовлечь в свои интересы?
– Разумеется, и я охотно согласился. Мы договорились о том, что её связи помогут мне наладить торговые отношения в Европе, взамен я буду полезен ей в Петербурге, как служитель штаба.
– И какое задание вам поручили? – воодушевился Кручинин.
– Ещё нет задания, это меня беспокоит, она очень осторожна, либо я запасной вариант. Полагаю, в Петербурге всё разъяснится!
– Дай Бог, мы и так упустили столько времени, но результаты весьма неплохие, я уже распорядился о пристальном наблюдении за подозреваемыми.
Кручинин встал, подошёл к окну и, разглядывая улицу, спросил:
– Когда вы собираетесь отбыть в Петербург?
Георгий улыбнулся, одна мысль об этом радовала его:
– Через пару дней!
– Посол с дочерью уже там, не затягивайте с отправкой, на ваш контакт вся надежда.
Поручик поднялся со стула, подошёл к генералу и протянул руку:
– Можете на меня рассчитывать!
После крепкого рукопожатия встреча завершилась, и молодой граф покинул московский штаб.
Задание было ещё не выполнено, но сердце и разум Георгия получили облегчение, наконец-то он сможет воплотить в жизнь своё желание, которое терзало поручика с первого для нахождения в Москве. Желание было самое простое, увидеть и прикоснуться к Елизавете, почувствовать, что она рядом.
Пройдя несколько перекрёстков, поручик достал последнее письмо Елизаветы, ему захотелось прочесть один из фрагментов: «…Если мечты мне положено воспринимать, как уже что-то произошедшее, тогда, мой Георгий, хочу вам рассказать, как прошла сегодня наша прогулка. Представляете, никогда не могла подумать, что Вы пригласите меня на рыбалку. Но Ваш сюрприз приятно удивил меня. Вы даже самостоятельно надели мне сапоги, на пару размеров больше, между прочим! Как же Вы так просчитались, но я не стала говорить об этом, уж слишком у Вас был довольный вид. Ну а главное, угадайте, кто поймал самую большую рыбу? Я, конечно, правда, на Вашу удочку, но это не считается. Однако, спасибо за блюдо, Вы так мастерски пожарили её на костре. Никогда не ела жареную рыбу на коре дерева, украшенную ромашками, да ещё голыми руками. Это была великолепная прогулка! Очень Вас прошу, приезжайте быстрее…»
Георгию колко стало на сердце, он ощутил всё отчаянье Елизаветы и желание встретиться, глубоко вздохнув и протерев ладонью лицо, сказал вслух:
– Да какие нашёл сапоги, такие и привёз, ишь какая капризная!
Глава пятая
Июль 1811 года, поместье Рахманских, вблизи Петербурга
– Елизавета Павловна, чем я могу быть полезен? – спросил камердинер, подойдя быстрым шагом к летней беседке, где читала княжна.
– Пастер, я вас не звала, мне ничего не надобно, разве лишь чай освежить, – немного удивлённо ответила Лиза.
– Простите меня за беспокойство, мне показалось, я слыхал звон, – в замешательстве ответил Пастер, – ещё раз простите, чай я вам сию же минуту освежу.
Взяв поднос с чайным сервизом, он направился обратно в дом по вымощенной тропинке вдоль высоких аккуратно остриженных кустов.
Время было полуденное, солнце светило ярко, воздух был свежий и тёплый с лёгкими освежающими порывами ветра с разных сторон. Белоснежная беседка была удалена от основного дома, в ней создавалась атмосфера уединённости и спокойствия, идеально подходящая для визуального представления красочного романтичного сюжета новой книги Елизаветы.
Послышался тонкий звон колокольчика.
«Интересно, откуда это», – подумала княжна.
Она поднялась и, оставив книгу на столе, вышла на поляну, где только что раздавался тот загадочный звук.
Звон колокольчика повторился, девушка посмотрела в его сторону и увидела в траве примерно в пятнадцати метрах от себя белого крупного кролика с малиновой лентой на шее, на которой крепились колокольчик и сверток бумаги.
«Какая прелесть», – подумала Елизавета.
Осторожно, чтобы не спугнуть милое создание, княжна подкралась к нему и, поймав кролика рукой, вынула из ленты записку.
«Mon cher ami[10], позвольте представиться, меня зовут Себастьян, и я не просто кролик, а вестник Вашего счастья и радости. У весьма почтенного и покорённого Вашей красотой молодого графа есть на Вас виды в этот вечер, – неконтролируемая улыбка Елизаветы переросла в восторженный смех, она прикрыла губы пальцами и продолжила читать, – прошу Вас проследовать к восточным воротам, где уже ожидает экипаж».
Княжна, догадываясь, кто за этим стоит, направилась к дому. По пути она встретила Пастера с подносом.
– Пастер, чай уже без надобности мне, где маменька?
– Екатерина Владимировна в летнем доме, отдыхают.
– У меня есть для вас поручение.
Пастер немного наклонил голову, дав понять, что внимательно слушает задание.
– Скажите Екатерине Владимировне, чтоб не беспокоились обо мне, я отлучусь. И ещё. Найдите кролика Себастьяна на лужайке, накормите и поместите в мою спальню.
– Как вам угодно, – ответит Пастер.
Через некоторое время из восточных ворот вышла Елизавета, она была в светло-кремовом платье с малиновой лентой на поясе.
Георгий встречал княжну с улыбкой, в малиновом фраке, чёрных лакированных сапогах, в белых панталонах, в цвет к ним перчатках.
– Моё почтение вам, Елизавета Павловна! – поприветствовал её граф, открыл дверцу кареты и протянул руку.
