Мы учитывали особенности англоязычной терминологии, которая не во всех случаях совпадает с российской.
Большое значение для нас имели те критические работы на английском языке, где представлен анализ произведений Марка Твена в газетах и журналах. Отечественные твеноведы обращались преимущественно к литературным произведениям, а о новостных заметках, корреспонденциях и репортажах в советской и российской критике практически ничего не написано. Тем не менее исследования наших учёныхпомогли при воссоздании исторического и литературного контекста: влияние юмора фронтира на творчество писателя, особенности художественных приёмов, суждения об изменениях в общественном и политическом устройстве США на рубеже веков и др. Кроме того, анализ литературных произведений особенно пригодился в процессе работы над последней главой диссертации, где мыпрослеживаем влияние журналистики нароманы и рассказы, а в некоторых случаях пытаемся отыскать «прототипы» литературных персонажей в художественной публицистике.
Литературное творчество великого американского писателя подпитывалось идеями и приёмами, впервые возникшими именно в журналистике (схожие формы повествования, композиция, персонажи, фабула, общие темы и др.).
Теоретическая и практическая значимость работы заключается в том, что наше исследование окажется полезным при дальнейшем изучении наследия Марка Твена, так как связь между его журналистским и литературным творчеством очевидна: в некоторых случаях сложно провести границу между художественным рассказом и произведениями, которые в отечественных трудах принято обозначать термином «художественная публицистика». Кроме того, изучение журналистики Марка Твена незаменимо для понимания особенностей самого журналистского и литературного процесса в США второй половины XIX века. Разработанная нами при анализе жанрового своеобразия теоретическая база может представлять научную значимость для последующих работ как о Марке Твене, так и об американской журналистике вообще.
Необходимо определить, что мы подразумеваем под понятием «журналистика» в контексте исследования. Важно, что с позиции читателя американских газет середины XIX в. журналистика представляла собой причудливое и непредсказуемое сочетание факта и вымысла.
Редакторы в то время прекрасно осознавали, что читатели были склонны воспринимать газету не только как источник информации, но и как средство приятного времяпрепровождения. Подтверждением этого может служить сама система рубрик, а также их расположение на страницах. Например, на первой же полосе газеты «Лос-Анджелес Стар» (Los Angeles Star), рядом со столь традиционной для американской прессы того времени разнообразной лаконичной рекламой, размещалась поэтическая колонка, и лишь следом за ней шли новости о положении дел на войне (Гражданская война в США, 1861–1865 гг.). Примечательно, что подавляющее большинство стихотворений поэтической колонки выходило без подписи.
Примерно та же картина на страницах другой газеты западного побережья – «Рашн ривер флаг» (Russian Rriver Flag). Первая колонка каждого номера – имена руководителей страны (United States official directory – официальный список должностей федерального уровня, State official directory – на уровне штата, County official directory – на уровне округа и т. д.). За ней следует реклама самого разного свойства (начиная с новости об открытии фирмы, продающей фургоны, повозки и лошадей со всем необходимым для езды снаряжением и заканчивая частными объявления докторов и адвокатов)[23]. А уже в третьей колонке видим материалы развлекательного характера: образец восторженной, перенасыщенной риторическими фигурами поэзии от некоей Ирэн Ирвинг «Реальность – идеал» (Irene Irving «Real-Ideal»), затем юмористический скетч «Заём» (Borrowing) о тяжелой жизни заимодавцев, а после серия эссе на отвлечённые темы («Что можно купить на пять центов» [Five cents’ worth], «Как сделан настоящий тамплиер» [How a good Templar is made] и др.).
Особой популярностью у читателей пользовалась основанная в 1863 году в Остине газета «Риз Ривер Ревей» (Reese River Reveille). С приходом в 1873 году на пост главного редактора Фреда Гарта издание узнали за пределами штата. Однажды, чувствуя нехватку материала, Гарт придумал интересный ход – представил читателям занимательные вымышленные дискуссии старожилов клуба лжецов Сазерак (в газете – the Sazerac Lying Club). «В течение нескольких лет Гарт развлекал читателей, публикуя ложь, которая якобы принадлежала вымышленным членам клуба. Рассказы Гарта были перепечатаны по всей стране и в Германии»[24].
Само понятие журналистики представлялось достаточно размытым в то время, ведь из-под пера авторов выходили не только стандартные лаконичные новостные заметки, но и традиционные для культуры американского фронтира байки (англ. tall-tale), не гнушающиеся приёмами чёрного юмора шутки (англ. practical jokes), в большей или гораздо меньшей степени насыщенные публицистикой рассказы и даже стихотворения и поэмы. Почему эта тенденция получила такое распространение? Отчасти это объясняется историческими и географическими факторами. Атмосфера западного фронтира породила фигуру бесстрашного пионера, бросающего вызов природе и мужественно противостоящего сложным обстоятельствам жизни. Но в этой борьбе одной силы духа было недостаточно, поэтому появился юмор как психологическое средство защиты. Он мог быть достаточно грубым и основанным на фантастическом гротеске (вспомним фольклорных героев Поля Баньяна и Дэви Крокетта). Но такой комизм отвечал потребностям времени, неспокойного и захватывающего.
В диссертации мы оперируем рядом других теоретических понятий и, следуя традиции отечественной критики, рассматриваем журналистику Марка Твена конца 60-начала 70-х гг. в свете жанров художественной публицистики – в четвёртой главе представлен анализ фельетонов, памфлетов и очерков. Под просто публицистикой мы понимаем освещение острых злободневных тем, часто в сатирическом свете (это может быть не только печатный материал, но, например, речь или лекция).
В художественной публицистике действительность преобразуется через сознание и воображение автора, и он отражает своё видение событий не через прямолинейность и бесхитростность обычной новости, а используя художественные средства выразительности. Е. Г. Власова пишет: «Художественная публицистика – это познание общественно-политических закономерностей действительности с помощью объединения рационального и эмоционально-образного мышления»[25]. В контексте нашей работы «рациональное» – это факт, работа с документальным материалом, а приметами «эмоционально-образного мышления» обычно становятся вымышленные персонажи или проработанный сюжет, вплотную приближающие журналистику к литературе. Однако мы не до конца согласимся с тем, что художественная публицистика избирает своей темой лишь «общественно-политические закономерности». В большей степени это утверждение применимо к памфлету – очерк и фельетон отличаются меньшей саркастичностью, касаются общечеловеческих проблем, часто повествуют о всевозможных курьёзах и «причудах» человеческого характера.
В американской критике «памфлет» и «эссе» сохраняют свои названия (англ. pamphlet, essay), а выражение «feature story» применимо как к очерку, так и к фельетону. Такое «воздействие на текст» может оставаться в границах информационного дискурса, но также и выходить за его пределы, если речь идет о воссоздании действительности с помощью художественных образов, которые, к тому же, обладают самостоятельной эстетической ценностью и имеют первостепенное значение в концепции произведения (в последнем случае мы имеем дело уже с литературой).
Некоторая сложность заключается в том, что в американском литературоведении и теории журналистики термин «художественная публицистика» отсутствуют. Наиболее подходящей заменой обозначению этой жанровой группы можно считать понятие «литературная журналистика» (англ. «literary journalism» / «creative journalism»). С выходом в 1973 г. книги Томаса Вулфа «Новая журналистика» этот термин вошёл в язык науки и критики. Автор отмечает характерные особенности такой журналистики: разговорная живая речь, повествование, построенное по сценическим законам, внимание к ярким деталям, активная вовлеченность автора, его комментарий. Томас Вулф упоминает Марка Твена рядом с литературными журналистами середины XX в. – Т. Капоте, Х. Томпсона, Н. Мейлера, Г. Талезе, Д. Дидион и других. Его современниками, которые совмещали художественность и информативность, были Д. Ральф (сотрудничал с «Харперс Мансли»), Л. Хирн, И. Кобб, Ф. Уорд О’Мэлли и др. – их творческая деятельность приходится на конец XIX – начало XX века.
