— У меня села батарейка в механизме. Колёсики не крутятся.

Женщина для демонстрации пару раз надавила пальцами на рычаг на своём подлокотнике, и ничего не произошло.

— Днём вы и руками отлично справлялись.

— Но они устали! — возмутилась женщина. — Думаешь, так легко было гнаться за тобой?

Её голос стал таким укоризненным, словно Вика сама была во всём виновато. Скорее, отчасти оно так и было, но Цветаева с этим была в корне не согласна.

— Вы хотите, что бы я вас катила? — почти по слогам прошептала девушка.

Элла активно закивала головой, счастливо улыбаясь, словно только что выиграла в лото.

Вика взяла за рукоятки и покатила вперёд соседку, что за несколько часов перевернула её день с ног на голову.

— Расскажи о себе что-нибудь, — обернувшись, попросила женщина.

— Не дождётесь, — язвительно улыбнулась в ответ Вика.

— Но ты ведь не знаешь, куда нам идти, а час уже поздний…

Намёк был понят. Девушка долго думала, прежде чем начать рассказ, ей не хотелось, чтобы к ней чувствовали жалость. Тогда бы она вновь вспомнила про родителей и сестру, которую ей пришлось оставить в огромном городе.

Они передвигались в тишине некоторое время, Элла только указывала рукой, в каком направлении им нужно ехать. И когда они свернули на узкую улицу, где практически никого не было, а их стали окружать невысокие дома, Вика почувствовала теплоту и спокойствие. В тот миг ей показалось, что виной тому был поздний час, лёгкий ветерок и тёплая погода, но уже через некоторое время она узнает, что причина её душевного спокойствия её же главная врагиня спокойной и размеренной жизни — Элла.

Солнце давно село за горизонт, а Элла продолжала слушать мягкий и приятный голос юной девушки, что сидела в руках с чашкой травяного чая и рассказывала про своих школьных подруг.

Их было двое, и появились они совершенно недавно. Озорная Яна Нилова, девочка, по словам Вики, что не честна с окружающими. Но Элла знала, что её маленький друг недолюбливает всех, кто слишком радостный и улыбчивый каждый день. Вика считала таких людей неискренними, а Элле они нравились. Ей хотелось познакомиться со старшеклассницей, что ходит с плюшевым мишкой в виде рюкзака за спиной и всегда заплетает рыжие волосы в две косички или делает высокие хвосты. Но была еще вторая девушка, Нюша.

Когда Вика заговорила о ней после первого дня старшей школы, Элла поняла, что никогда не сможет заменить настоящих друзей девочке, что замкнулась в себе после смерти родителей. Женщина сразу поняла, что Вика Цветаева не самый обычный ребёнок, она всегда считала её цветком, который распуститься чуть позже, постепенно, но когда это произойдёт, вряд ли найдутся равные ей.

— Ты меня не слушаешь, Элла.

Цепкий взгляд тёмных глаз упал на женщину, что сразу же улыбнулась.

— От тебя не ускользнёт любая мелочь, цветочек.

Губы девушки сошлись в тонкую линию, означающую, что она немного злится. Ей не нравилось, когда на её вопросы она не получала чётких ответов. Элле казалось, что Вика выбрала верный путь в будущее. Только пока обе не знали, чего он будет стоить девушке.

— Я тут вспомнила, — продолжила Элла всё с прежней улыбкой, которая возникает, если подаешься приятным воспоминаниям. — Как мы с тобой впервые встретились. С тех пор ты изменилась, похорошела…

Теперь улыбнулась Вика, очень искренне и так же тепло. Глаза засверкали, потому что они помнили, что случилось два года назад, и этого было не отнять.

— Ты меня тогда сильно достала. И я никогда тебе не говорила этого, но…

Глаза открылись. Вика снова видела белый потолок, на котором играли тени от заснеженных веток каштана. Из глаз потекли слёзы. Вновь жуска[1]. Цветаева много раз жалела, что так и не успела сказать настырной соседке «спасибо» за то, что та стала ей другом. Она вновь и вновь прокручивала в голове тот вечер перед одиннадцатым классом, когда сидела со своей лучшей подругой и делилась переживаниями насчёт поступления. Кто же знал, что в тот день, когда она впервые приехала в этот город, встретит назойливую соседку, заблудиться, она обретёт самого дорого и верного друга?

Подгребая ноги под себя, Вика, сев на кровати, смотрела в окно, в одну точку, где была маленькая трещина. Она появилась из-за Эллы, на второй день её приезда…

Два с половиной года назад…

— Наконец-то мы приехали.

Вика почувствовала боль на предплечье, по которому её тут же ударила Элла, умудрившись развернуться на коляске.

— Ай!

— Хм, говоришь так, словно тебе не понравилась моя компания.

— А бить-то зачем?! — девочка большими глазами смотрела на самого наглого человека в её жизни. — Ненормальная… — прошептала она очень тихо.

Обе хотели продолжить, но рядом кто-то засмеялся. Они обернулись, и увидели темноволосую девочку, что стояла за руку с парнем.

— Уже обзавелась подругой? — с ехидством спросила Алина.

В её глазах Вика с порога увидела, что они не подружатся.

— Мама не отругает, что ты так поздно с мальчиками гуляешь? — вступилась на защиту Элла.

— По крайней мере, у меня есть, кому отругать.

Закинув тёмную короткую прядь за спину, Алина поцеловала в щёку предполагаемого Андрея и зашла в подъезд.

Вика ничего не ответила, молча закатила коляску в подъезд следом. Но в квартиру она не спешила, она еще некоторое время стояла возле входной двери и смотрела на неё. Элла тоже к себе не торопилась, она с интересом наблюдала за Викой, которая ей так ничего толком о себе и не рассказала.

— Не хочешь к ним — идём ко мне на чай. Я живу одна, ты же знаешь…

— В следующий раз.

Цветаева открыла дверь и тут же закрыла. В коридоре не было запаха выпечки, как в подъезде. А после небольшого приключения девочке так захотелось есть. Она неохотно присоединилась к семейству, что обсуждали обычный день в размеренной жизни.

— Мама, скажи Вике, чтобы она не связывалась с кем попало.

— Да, Вика, — впервые заговорил с ней глава семейства. — Элла немного ненормальная.

Девушка сжала кулаки под столом, чувствую, как что-то внутри натягивается. Может, она и была неразговорчивой с соседкой, но она была добродушней так называемой родни к ней. И может позже ей может показаться, что она поспешила с выводами, но сейчас ей казалось правильным встать на защиту новой знакомой.

— У вас какие-то предрассудки к инвалидам? — ровным тоном уточнила она.

Алина закрыла рот так же, как и открыла, а вилки тёти и дяди зависли в воздухе.

— У неё просто не все дома, не возись с ненормальными, а то такой же станешь.

Вика посмотрела в тёмные глаза двоюродной сестры, вкладывая в свой взгляд всю искренность своего к ней отношения.

— Алина, не веди себя как маленькая, — упрекнула её мама.

От этих слов на губах Вики появилась слабая улыбка.

— Нет, Вика, предрассудков нет. Женщина она странная, вот и всё.

— У неё был рак, несколько лет она безуспешно лечилась, прежде чем от неё отказалась вся семья. А когда он полностью исчез, рядом с ней никого не оказалось. Вы бы не были странными на её месте?

В ответ Вика получила тишину, за время которой она собрала за собой посуду и вернулась к себе в комнату.

— Спокойной ночи, — сказала она прежде, чем вновь остаться наедине с собой.

Вика так измоталась за день, что и не заметила, как заснула. Ей снилась холодная пустота. Это нельзя было назвать отсутствием сна, словно сидишь перед экраном, на котором ничего не идёт, а вокруг тишина. Но вскоре всё сменилось бликами, криками и громкой музыкой. Вика была на концерте, её окружало так много незнакомых людей, что ноги невольно подкосились. Но падать было некуда, толпы её поддерживали, а потом вдруг подхватили на руки и стали нести к сцене, на которой кто-то определённо был.

И когда к ней протянулась чья-то рука, её глаза открылись, а сон ушёл туда же, куда и ночь. Вика не сразу поняла, что кто-то стучится. Приятная нега после сна сошла на нет, а слух и зрение вернули её в реальный мир.