Хорошо быть олигархом! — подумалось Насте, когда она увидела спортзал, едва уступающий размерами спортзалу в университете либо в большой школе. Здесь можно было играть в волейбол, баскетбол, а еще — в конце зала стояли с десяток тренажеров и выстроились ряды гантелей различного веса, вплоть до пятидесятикилограммовых — это Настя заметила опытным глазом. Волейбольная сетка сейчас была снята, так что ничего не мешало размяться в спарринге минимум двум десяткам единоборцев. А уж трое бойцов здесь поместятся вообще без проблем.

Следом за троицей в зал влетели, едва не запыхавшись, двое крупных плечистых парней — один был тот самый, что сопровождал Настю и Лену из психбольницы, второго Настя не видела, видимо он находился на территории поместья. Настя сразу его оценила — видимо, бывший борец. Уши сломаны, нос приплюснут и чуть набок. Здоровый парень, просто-таки бугай!

— Парни! Эта вот девушка сказала, что уложит вас обоих сразу — без предисловий начал хозяин дома — И что она лучший телохранитель, чем вы оба вместе взятые. Попрошу вас развеять мои сомнения и сделать так, чтобы я убедился в вашей компетентности, как охранников. Готовы?

— Мы готовы — пожал плечами тот, кого вероятно звали Витей, сопровождающий из больницы — Только вот покалечу, и что тогда? Или убью ненароком, и мне что, срок тянуть? Как-то не очень перспектива. И вообще — драться с девкой совсем уж стремно. Побьешь ее — девушку обидел, а она побьет — все угорать будут, мол, девка тебя побила! Может ну ее, обойдется без проверки? И так все понятно…дурочка, одним словом…

Закончить он не успел. Настя сделала два быстрых шага и ударила его в печень — резко, хлестко, так, что он закорючился и свалился на пол. Паша, надо отдать ему должное, мгновенно оценил ситуацию и выбросив ногу попытался изобразить что-то вроде маваши. За что был очень быстро и жестоко наказан — Настя подбила ногу и кулаком врезала ему по гениталиям. Не очень сильно, но достаточно, чтобы выключить любого мужика. Паша как-то странно хрюкнул и с грохотом опрокинулся на спину, схватившись за пах и задыхаясь, как если бы бежал десяток километров быстрым бегом.

Настя с сомнением помотала головой, подошла, усадила его, и нажимая на плечи со стороны спины, скомандовала:

— Дыши глубже, сейчас легче станет!

Пока реанимировала Пашу, очнулся Витя, и не нашел ничего лучшего, как подойти и попытаться вырубить Настю ударом в основание черепа, и это было его фатальной ошибкой. Даже если бы Лена не крикнула, предупреждая о коварстве соперника, Настя все равно бы заметила опасность.

Отреагировала адекватно — перехватив руку нападавшего, она метнула его тушу через себя с такой силой, что приземлившись, Витя прокатился по полу еще метра два, прежде чем остановился и замер в беспамятстве.

— Еще что-то показать? — спокойно спросила Настя у олигарха, замершего в немом удивлении.

— Стрелять умеешь? — только и спросил тот, усмехаясь уголком рта.

— Умею. Показать? — Настя выдернула из кобуры в подмышке Паши вороненый пистолет неизвестной ей марки, выщелкнула магазин, нажав на кнопку, вставила обратно, передернула затвор, сняв с предохранителя, замерла с пистолетом в руке.

— Не надо. Ты нанята! — махнул рукой олигарх — О жалованье потом поговорим. И умение стрелять тоже проверим — в тире. А пока что пойдемте в гостиную…только прежде реанимируй этого бездельника. Ты ему ничего там не сломала? Мда…тоже мне, телохранители! Девка побила! Уволить их к чертовой матери, что ли…найму девок из психушки. И красиво, и толк будет! Хе хе…

— Вообще непонятно — на чем она держится. Истощение, метастазы…но она жива!

— Вот снимок, Петр Васильевич. Метастазов стало меньше. Рак уходит.

— Что-о?! Ну-ка, ну-ка! Оп-па! Вот это да! Вот это номер! Точно, стало меньше. Но это ничего еще не значит! Вполне может быть временная рецессия, а потом…

— И опухоль уменьшилась. В два раза. И самое интересное — похоже на то, что печень восстанавливается и просто-таки фантастически быстро. И без каких-либо препаратов.

— Мда…феномен, однако! Хотя…в истории медицины немало случаев, когда рак вдруг отступал. Никто не знает, почему это происходит, но… Впрочем — кому это я говорю? Извините, коллега. Забылся. Вы и сами все прекрасно знаете. В общем — это феномен, и заслуживает тщательного и всестороннего изучения!

— Я хочу есть…

— Что-о?! Что?!

Оба врача повернулись к больной, накрытой простыней до самого горла и посмотрели в ее широко открытые, с желтыми белками глаза.

— Вы очнулись?!

— Я…очнулась — с трудом проговорила женщина, больше похожая на узницу Бухенвальда, чем на обычную больную — И я хочу есть. Мне нужно срочно восстановить массу тела.

— Массу тела? — слегка запнувшись, повторил мужчина в белом халате, на лице которого красовались дорогие очки в золотой оправе и борода клинышком. Он явно косил под киношного профессора. Впрочем — он таковым и являлся — профессор кафедры онкологии и доктор наук. Лечащий врач пригласил его и для консультации, и для того, чтобы показать данный феномен. Лечащий врач был молод, но достаточно опытен, так что дело было не в консультации. Ужасно хотелось поделиться информацией о феномене с кем-нибудь из знающих людей. Так с кем, если не с бывшим наставником?

— Сейчас что-нибудь придумаем! — встрепенулся лечащий врач, и посмотрел на старшую медсестру, которая безмолвно присутствовала при встрече. Она согласно веяниям времени была одета в нечто подобное скафандру, на голове — прозрачная защитная маска. Пандемия, черт ее подери!

— Марь Серьгевн, сможем что-то придумать? Бульон? Ей нужен бульон, она не ела с неделю, не меньше. И слишком истощена. Как бы проблем не было.

— Можно пока что развести бульонные кубики, и хлеба туда. А потом будет обед, тогда и покормим.

— На кубики денег дать?

— У нее были деньги, я их оприходовала. Хватит!

— Где мой сын? — спросила больная, медленно, с натугой поворачивая голову — Где он?

— В доме ребенка — после паузы ответил врач — Не беспокойтесь, с ним все в порядке. Там все очень хорошо. Как только…хмм…выздоровеете (профессор посмотрел лечащему врачу в глаза и поднял брови), так вам его сразу и доставят. Сейчас это невозможно — вы находитесь в онкологическом отделении, здесь условия не предполагают нахождения маленьких детей. Повторюсь — с ним все будет в порядке! Вы в силах сейчас отвечать на вопросы?

Больная медленно кивнула, и врачу показалось, что глаза ее чуть прищурились, будто она волнуется и готовится к чему-то неприятному.

— Кто вы? Как ваше имя? Как вы оказались в УВД с ребенком на руках? Это ваш ребенок? Откуда вы шли?

— Я Зинаида Михайловна Макеева — больная говорила тихо, но вполне отчетливо и ясно — Миша мой сын. Я врач-психиатр. Больше ничего не помню. Как оказалась в УВД — не помню. Как попала в больницу — тоже не помню. И вообще ничего из прежней жизни не помню. Вся моя жизнь началась здесь — когда я открыла глаза. Прошу вас, при первой же возможности — верните мне сына!

— Вы должны понимать…Зинаида Михайловна, что пока вы в таком состоянии, о том, чтобы привезти сына не может быть и речи! Его ведь кормить надо. А чем вы будете кормить? Нет уж, вот как встанете на ноги, так и поднимем вопрос о том, чтобы вернуть вам сына. А пока что…

— А что — пока? — вдруг твердо спросила больная — В каком я состоянии? Что с моим…раком?

— Ваш рак на месте, никуда не делся — хмыкнул лечащий врач, переглянувшись с профессором который с живым интересом наблюдал за происходящим — Но у вас явные улучшения. Вас доставили в гораздо худшем состоянии, чем то, в каком вы находитесь сейчас. Одно то, что вы очнулись, разговариваете, да еще и просите еды — что-то да значит. Честно скажу — мы не думали, что вы заговорите. Вас даже специально поместили в отдельную палату…

— Чтобы моя смерть не расстроила других пациентов? — усмехнулся больная.

— Ну…да! — сознался врач — Но вы всех так сказать обманули. Метастазы исчезают, опухоль рассасывается. Мы вчера делали рентген, результаты просто потрясающие. Если так дело пойдет…