Элронд долго смотрел на Исилдура, не веря собственным ушам. Потом спросил, осторожно:

- Готовы ли осадные орудия, Исилдур?

Исилдур ухмыльнулся.

- Они нам не понадобятся,- он кивнул в сторону Врат,- ты разве не видишь, Элронд, эти ворота не сломать осадными орудиями. Их не взять силой рук. Но передо мной они откроются,- он говорил без тени сомнения, глядя на Полуэльфа прямо и почти не моргая.

- Идти в эти ворота – значит идти на смерть, - сказал Элронд. – И это не подвиг, а безумие. Вести за собой туда кого-то - предательство. Люди пошли за тобой, чтобы сражаться за Гондор, а не чтобы сдаться врагу. Я велю эльфам отступать.

- Мы с самого начала знали, что идем на смерть,- ответил Исилдур,- и мой отец, и Гил-Гэлад это знали - и все равно шли в бой. Их обоих не стало, но битва еще не проиграна. Я не поведу с собой тех, в ком не будет веры в меня и в нашу победу. Если понадобится, я пойду и один. Так что если хочешь уходить - уходи. Но звездное знамя, уходя, поднимать не смей.

- Ты будешь учить меня, когда поднимать знамя моего короля, мальчишка? – воскликнул Элронд, не сдержавшись. – Я сражался с Сауроном на полях Эрегиона и я видел его в бою! Иди в Мордор, если так хочешь порадовать врага, о безумец!

Элронд, резко развернувшись, направился к лагерю эльфов.

- Убегай,- голос Исилдура остался негромким, но даже на расстоянии Элронд продолжал его слышать,- убегай, сделав смерти павших здесь бессмысленными. Уплывай за море. Твой король - страх. Служи ему.

Элронд не обернулся - немного смысла разговаривать с безумцами.

***

Риннельдор видел, как эльфы отправили тело Гил-Гэлада вниз по течению Андуина. Вот и не стало того, кого Риннельдор звал на битву и кого оставил в решающий миг. И к чему теперь оружие? Если бы Риннельдор мог умереть, исчезнуть навсегда , он вонзил бы кинжал себе в сердце. Увы, эта история не закончится так просто.

Увидев, что Элронд направился к лагерю людей, Риннельдор пошел за ним. Скрывшись в густых зарослях, он слышал разговор князя Имладриса и наследника Гондора. Элронд был прав - Исилдур сошел с ума. Но разве осталась надежда у тех, кто сохранил рассудок?

Элронд ушёл, а Риннельдор, выйдя из зарослей, приветствовал Исилдура.

Исилдур сидел на берегу, погрузив усталые стопы в воду, и на этот раз лицо его казалось совершенно спокойным - даже каким-то просветленным и ясным. Он поднял голову, мельком взглянул на подошедшего.

- Ваш князь объявит общий сбор и уведет желающих уйти, - сказал он негромко и ровно, - ступай к ним.

- Я пошел бы с тобой, если б осмеливался, - ответил Риннельдор. - Но я боюсь. Тут ты обвинял Элронда в трусости, хоть князь Имладриса ничего не боится, кроме бесчестия. А я боюсь врага. Но у меня есть оружие, которое я мог бы дать тебе, если ты готов принять его.

- Если это оружие твое, - проговорил Исилдур ровно, хотя видно было, что взгляд его враз стал цепким и внимательным, - почему ты сам не пустишь его в ход? Или не отдашь его Элронду - он твой господин, а не я.

- Мое, - ответил Риннельдор. - А эльфы не возьмут его, даже чтобы спастись от смерти.

Исилдур прищурился.

- И почему же? И главное - почему ты думаешь, что если они не возьмут его, его должен взять я?

- Это оружие вывело меня из мира без звезд. Подземными ходами прошел я, где до меня не бывали ни гномы, ни орки. Хочешь увидеть то, что я тебе предлагаю - пошли со мной и я покажу тебе, а потом ты решишь, брать ли его.

Исилдур помедлил мгновение, потом усмехнулся.

- Что мне терять? - он поднялся на ноги. Прохладный ветер тронул скорбное серебро его волос, и он рывком откинул их со лба,- веди меня, Риннельдор.

Эльф направился вниз по течению Андуина и человек последовал за ним. Довольно долго они шли в молчании, потом Риннельдор свернул на восток, к горам. «Мы должны скрыться от лишних глаз», - пояснил Риннельдор, увидев подозрение во взгляде Исилдура.

Через несколько часов они вновь подошли к Пепельным горам, чьи мрачные склоны возвышались до небес. Солнце село и над миром лежали сумерки, ясные и чистые. Досюда не доносилось ни стонов, ни голосов - поле битвы осталось далеко на севере, лишь птицы пели в рощах Итилиена.

- Мы должны найти пещеру, - сообщил Риннельдор.

Исилдур, который все это время шел за ним, не произнося ни слова, немного удивленно взглянул на эльфа - в его взгляде, полном страшной отрешенности, впервые блеснул живой интерес.

- Пещеру? - переспросил он,- зачем?

- Чтобы никто не увидел нас, - ответил эльф, несколько неуверенно. Он не знал, скроет ли их пещера от взора Саурона - а больше смотреть здесь вроде было некому.

- Я не вор, чтобы прятаться и скрываться от вражеских глаз,- гордо заявил Исилдур,- пусть все смотрят, у кого есть глаза, таиться я не буду.

- Хорошо, - решился Риннельдор, - смотри.

Он достал из кармана камень - совсем небольшой, помещающийся в ладони, и показав его Исилдуру, попросил: “Не подходи, пожалуйста”. Затем, сделав несколько шагов по направлению к горам, эльф прошептал: “О Мелькор, я призываю тебя!” - в тот же миг слепящий язык белого пламени вырвался из рук - огненный бич, сжигающий все, чего он касался. Трава и камни, шипя, обратились в дым, сама земля горела под жаром Мелькорова огня - лишь Риннельдор невредимым стоял посреди языков пламени. Он накрыл камень второй ладонью - и пламя исчезло.

Лицо Исилдура - и без того белое, как полотно, посерело, почти сравнявшись цветом со скалами вокруг. Он будто вспомнил что-то, и тут же, едва ли задумавшись, что делает, шагнул к Риннельдору, прямо в огонь.

- Я видел его,- прошептал король едва слышно,- я держал его в руках…

- Это оружие дал мне тот, кто выброшен за Дверь Ночи, - сказал Риннельдор. - Тот, чьим именем Саурон приносил жертвы в Храме на горе Менельтарма. Обольщением и ложью Саурон послал меня туда, откуда никто еще не возвращался, и нелегким был мой путь. Но Мелькор освободил меня от вечной тьмы. Я хочу отомстить Саурону за то, что он сделал со мной, но я боюсь. Теперь ты видишь, почему Элронд не взял бы то, что я готов отдать тебе. Но возьмешь ли ты огонь Мелькора?

Лицо Исилдура снова изменилось. Он попятился и сжал кулаки.

- Ты предлагаешь мне оружие врага? - осведомился он холодно,- ты в своем уме, эльф?

- Я предлагаю тебе оружие врага и это твой единственный шанс, Исилдур - если только у тебя есть еще шанс. Возьми огонь Мелькора, которому Саурон служил когда-то, и ты можешь надеяться на победу. Иди с пустыми руками - и ты можешь надеяться только на орочью стрелу в сердце. А не хочешь - я сохраню его, ибо он дан был мне, а не тебе, о наследник Элендила. Или ты не желаешь отомстить за смерть отца и брата? За гибель Нуменора, за падение людей, за все унижения, что вам довелось испытать?

Исилдур молчал. Тишина окружала их плотным вязким коконом, и на какой-то момент стало казаться, что король потерялся в собственных мыслях и больше не замечает Риннельдора.

Наконец он расправил плечи и шагнул еще ближе, протягивая руку.

- Во имя тех, кто погиб,- выговорил он,- во имя тех, кто выживет, я принимаю его.

========== Последние клятвы ==========

Элронд вернулся к эльфийскому лагерю. Воины Линдона и Имладриса, не пострадавшие или почти не пострадавшие в битве, выносили с поля боя раненых эльфов. Их уже было много у берега Андуина – не меньше двух сотен. Тех же, кто способен был помогать другим, оставалось не более сорока.

- Что делать с людьми, владыка? – спросил Анайрэ – Их там сотни и если мы их не вынесем, то они погибнут.

- Что делать? – воскликнул Элронд. – Делай, что подскажет твое сердце. Те, кого мы там оставим, погибнут – будь они квенди или атани. Быть может, это к лучшему. Я останусь ухаживать за ранеными.

И наступила ночь, и пришло утро – эльфы не оставляли трудов, а Элронд пытался исцелить тех, кого мог. Но многие ушли этой ночью от горестей мира. Наутро князь Имладриса, оглядев тех, кто выжил после битвы при Моранноне, позвал Анайрэ и Гилиэля – они взяли на себя командование, когда пали последние из военачальников Линдона и Имладриса.