При виде короля Риннельдор поднялся на ноги.

- Да, - честно ответил он, - я всем доволен.

- Отчего же, садись,- щедро предложил король, сделав широкий жест рукой,- рад, что это так. А теперь, может быть, ты расскажешь мне, зачем королю Трандуилу понадобились реликвии моего рода?

- Этого я не могу сказать, - заявил Риннельдор. За время в темнице - слишком короткое, увы! - он пришел к выводу, что проще всего молчать, пока Мелькор не даст ему знак. Или пока не станет ясно, что нужно что-то делать.

- Боюсь, тебе придется,- в тоне Эарнура звучала почти что грусть,- я не жестокий человек, но ты посягнул на святыню. А это непростительно. Так что либо мы решим этот вопрос здесь и сейчас, либо все может зайти очень далеко и закончиться очень плачевно.

- Правда? - спросил Риннельдор. Он верил в угрозы Эарнура не больше, чем Эарнур верил в его желание украсть золото из комнаты со старым оружием.

- Правда,- подтвердил Эарнур,- я не убиваю ни безоружных, ни узников, но поступок короля Трандуила может привести к новой войне. Ты хотел бы этого, Риннельдор?

- А что изменится, если я расскажу тебе? - осторожно спросил Риннельдор.

Он продолжал стоять, держась за спинку кресла.

- Зависит от того, что именно ты расскажешь,- пожал плечами Эарнур,- известно ли тебе, Риннельдор из Ласгалена, как на самом деле пал Исилдур, мой славный предок?

- Известно, - ответил Риннельдор, весьма удивленный вопросом.

- Расскажи мне, как эта история звучит в твоих землях,- попросил Эарнур - именно попросил, не сводя с Риннельдора внимательных серых глаз.

Риннельдор рассказал эту историю, как она произошла на самом деле. Рассказал все - про кольцо, про стрелу Трандуила и про поединок.

- Отчего же не рассказал ты, как эльфийская колдунья вынудила своей магией короля Элендура вступить в этот нечестный поединок? - осведомился Эарнур,- почему не говоришь о том, что Исилдур знал о планах эльфийских владык, боявшихся его силы?

- Я рассказал то, что знаю, - пожал плечами Риннельдор. - Если там и было что-то иное, об этом мне неведомо.

- Я повторю свой вопрос,- раздельно и негромко, но уже с плохо скрываемой угрозой проговорил Эарнур,- зачем эльфам понадобилась реликвия моего народа? Почему именно сейчас? Мне известно, что один из ваших князей был с Исилдуром в Мордоре и видел силу меча Элендила. Уж не потому ли вы решили обезоружить Гондор, что готовите нападение на мои земли?

- Нет, - сказал Риннельдор.

- Тогда зачем? - король ступил ближе.

Риннельдор задумался. Что он может сказать такого, что предотвратит войну и при этом не разгневает Мелькора? На этот вопрос было бы проще ответить, если бы он знал, куда он должен был доставить камень. Где то самое место, в котором этот камень нужнее?

- Король Трандуил не посылал меня, - проговорил он наконец. - Я сам решил украсть клинок, чтобы сразиться с Сауроном.

- Риннельдор,- король улыбнулся ему - и от улыбки этой мурашки могли пойти по коже,- ты лгал мне насчет золота, лгал мне насчет изначальной цели твоего визита, а теперь пытаешься солгать снова? Ничего не выйдет. Боюсь, если ты не хочешь рассказать мне всего сейчас, тебе придется вернуться в твою камеру, а я, меж тем, отправлю известие королю Трандуилу, что его вор и шпион у меня в плену.

- Хорошо, - согласился Риннельдор. Он был бы рад вернуться в камеру и пожить там еще немного. Месяц. Или год. Или пару веков - пока Манвэ не явится за ним, чтобы отвести его в Валинор, где живут счастливцы, избавленные от необходимости делать страшный выбор.

Эарнур хмуро кивнул, еще раз окинул Риннельдора взглядом и вышел из комнаты. А сразу после этого стражи вернулись, чтобы отвести эльфа обратно в камеру.

***

За долгие века, что прошли со времен затопления Нуменора, Мелькор так и не смог снять цепь со второй руки. Какую-бы форму он ни принимал, каким бы оружием ни пытался разбить ее, как ни сосредотачивал на этом все силы и помыслы – цепь по-прежнему привязывала его к той точке пустоты, на которой крепилась и сама Арда. Из духа Арды выковал Ауле эту цепь и каждый из валар добавил туда своих сил: ветер и небо, вода и туман, музыка моря, ярость битвы, забвение снов, сознание собственной мудрости, звук далекого рога, свет звезд и пение трав. Все, кому Мелькор бросил вызов, дали свой ответ. И не в его силах было превозмочь волю остальных. Он ждал новой катастрофы, он ждал, что кто-нибудь из валар возьмет глупое Сауроново кольцо, созданное, чтобы вытягивать силы из того, кто владел им. Он ждал, что люди вновь поплывут в Валинор. Что Ороме или Тулкас, устав от сидения на одном месте, затеют очередное безумие. Он ждал, но ничего не происходило. Мир словно замер, пока лесные эльфы бегали по деревьям, а люди упивались чередой быстротечных дней. Все забыли о нем. О том, чье имя боялись назвать когда-то. Его и теперь не называли – мало кто помнил, как его зовут. Пока Риннельдор не явился в Золотой лес и не открыл нис, царящей там, тот секрет, что обещал хранить. И тогда Мелькор понял, что время пришло. Он давно понял, как освободиться от уз – лишь боялся рискнуть. Боялся, что те, кто сковали его, поймут, что он задумал. Теперь, когда Галадриэль проведала его тайну, следовало, наконец, действовать. Что бы ни случилось в конце.

========== Леголас и обстоятельства ==========

Чем ближе Леголас подъезжал к Минас-Анору, тем отчаянней билось его сердце. Он много слышал о людях и их королевствах, но ровным счетом ничего хорошего. Те, что сопровождали принцев, были неразговорчивыми, но, когда во время одной из стоянок Леголас попал стрелой зайцу точно в глаз, люди заинтересованно посмотрели на него, и остаток пути принц рассказывал им об охоте, чувствуя, как сердце сжимает непрошенная тоска по дому. Стражи слушали его, словно вовсе позабыли, кого сопровождают, Леголас же и думать забыл, что разговаривает с людьми.

К Минас-Анору они выехали к вечеру третьего дня, и Леголас, впервые увидев устремленные у небесам стройные белые башни, с восторгом замер, а потом вдруг неожиданно для самого себя запел. Песня рождалась в его устах сама собой - чистая, звонкая, песня о белом каменном саде, о жемчужине в оправе из гор, о закатном золоте на светлом полотне его стен. Люди глядели на него в изумлении, но не смея перебить.

Эльфы Имладриса улыбались, улавливая и мелодию, и чувства - в Доме Элронда понимали толк в песнях и любили их слушать.

Когда они подъезжали к Вратам, уже совсем стемнело. Стражи встретили эльфов хмурыми тяжелыми взглядами, и сразу, стоило им пересечь границу города, к путникам подошел начальник стражи и велел следовать за ним.

- Король ждет вас.- бросил он скупо.

Леголас послал удивленный и полный любопытства взгляд близнецам.

- Ничего себе! - радостно прошептал он им,- нас ждали, и теперь мы сможем у самого короля спросить, что к чему и не видел ли он Риннельдора.

- Что-то непохоже, что нам тут рады, - негромко проговорил Элрохир. Элладан встревоженно кивнул.

Леголас беззаботно махнул рукой. Больше всего его волновало сейчас, что здесь, в этом городе, возможно, все еще гостил Риннельдор, и они наконец увидятся вновь - и эта мысль грела его сердце и развеивала все сомнения.

Их вели по улицам вверх, и Леголас жадно осматривался по сторонам. Солнце зашло, и в свете уличного освещения разглядеть город в деталях было невозможно, но принц надеялся, что на следующее утро у него еще будет такая возможность.

Во дворец короля их ввели не с парадного входа, а в тронный зал принцев впустили без свиты - остальные эльфы остались за дверьми.

Король Эарнур сидел на своем высоком троне, и лицо его было непроницаемо серьезным. Леголас шагнул вперед первым.

- Приветствую тебя! - заговорил он звонким голосом,- моя имя Леголас, сын Тран..

- Я знаю, кто ты,- мрачно отозвался Эарнур,- и вас двоих - тоже. С чем прибыли вы в мои земли, эльфийские княжичи?