Таурдор же, меж тем, посмотрел сперва на людей, собравшихся вокруг своего короля, а потом несмело приблизился к тем, что стояли чуть поодаль.

- Что будет с Элендуром,- спросил он тихо. - теперь он не станет воевать с нами?

- Позвольте мне взглянуть, - раздался над ухом Мелехтара глубокий и бархатный голос эльфийской владычицы. Воин не заметил даже, как она подошла.

- Ты! – Воскликнул он, вскакивая на ноги. – Не приближайся! Это все из-за тебя!

Рингимир и Алверион замерли. Некоторые из людей, наблюдавших за поединком, положили руки на рукояти мечей.

По рядам воинов прошелестела волна горьких и тяжелых слов: “Это она обманула короля!”, “Эльфийка заставила его взять с нас клятву!”, “Посмотрите на этих эльфов - как они радуются падению Элендура”, такие и другие слова произносили воины Гондора. Ведь король Исилдур пал от руки этого эльфа, а теперь еще и сын Исилдура может умереть!

- Пусти меня, воин, или твой король умрет! - проговорила Галадриэль тихо, но все слышали ее голос, пролетевший, словно ветер, над рядами людей и эльфов.

Мелехтар молча отступил, и Галадриэль склонилась над Элендуром, из раны которого продолжала струиться кровь.

Артанис не называли целительницей - но в руках эльфов еще живы те силы, что омывали когда-то леса и долины Арды Новорожденной. И Галадриэли дано было Нэнья - кольцо, поддерживающее и хранящее. Она встала на колени подле Элендура, положила ладони на его раны и запела тихонько. На квенди пела она - и это было простая детская песенка, песенка о начале нового дня. Песня из времен ее детства. С тех времен, когда они с братьями играли на лугах Валинора. И под ее руками раны Элендура закрылись. Король Арнора и Гондора, почти ушедший уже в иные долины, возвратился снова под небо Средиземья. Глаза его были закрыты, но дыхание выровнялось и подобие румянца вернулось на щеки. Король спал.

- Не будите его, - прошептала Галадриэль, поднимаясь на ноги и глядя на свои ладони, красные от крови. - Он очень устал.

Встретившись взглядом с Мелехтаром, Галадриэль улыбнулась ему. Воин, не найдя нужных слов, поклонился, приложив правую руку к сердцу и отошел от дерева, под которым спал Элендур, король Арнора и Гондора.

========== Спальни - одна и другая ==========

Все дни, пока Элронда не было в Имладрисе, Келебриан не находила себе места. У нее было множество дел - двое сыновей, требовавших постоянного внимания, занимали почти все ее время. Да и волноваться было, кажется, не о чем. С того самого дня, когда близнецы появились на свет, Келебриан не ощущала больше той тревоги, что владела ею, когда она рожала их, и можно было бы счесть, что именно в страхе перед рождением было все дело, но Келебриан твердо знала, что это не так. Что-то произошло, и теперь муж ее вновь вынужден был покинуть ее, едва вернувшись.

Мягкий утренний свет падал из высокого окна на светлый полог колыбелей, и Келебриан, погрузившись в свои мысли, медленно покачивала одну из них. Близнецы, чувствуя близость матери, мирно спали, но самой Келебриан было не до сна. Элронда не было уже, кажется, дольше, чем в прошлый раз…

Элронд со своими спутниками вернулись в Имладрис кратчайшим путем. Дав Линдиру, Гвэрину и Энадару поручение начать подготовку к возможному выступлению войск, Элронд поспешил во дворец. Умывшись и сменив одежду, он поднялся в спальню малышей, где, как ему сообщили, была и Келебриан:

- Тилли! - проговорил Элронд, чувствуя, как колотится его сердце, - Любимая, я вернулся!

Еще до того, как дверь распахнулась, Тилли знала, кто появится на пороге - за мгновение до этого маленький Элрохир зашевелился в колыбели, захныкал, и младший брат тут же последовал его примеру - один ничего не делал без другого. И когда в комнату вошел Элронд, Тилли успела сделать вид, что вовсе не волновалась за него.

- Ну вот, - она шутливо всплеснула руками, - ты их разбудил!

- Любимая! - воскликнул Элронд, разрываясь между желанием обнять сразу и супругу и обоих детей. Обняв Келебриан одной рукой, второй рукой он погладил по голове малышей - сначала Элладана, потом Элрохира. Хоть они был похожи, как две капли воды, Элронд легко различал их - также, как и Келебриан.

- Ну как вы тут жили? - спросил Элронд, забывая обо всех тревогах и печалях и расплываясь в счастливой улыбке.

Келебриан не стала дольше продолжать свою игру - близость любимого всегда помогала ей победить любые страхи и справиться с любыми сомнениями, и сейчас она нежно поцеловала его в губы, а потом прижалась щекой к его плечу. Оба близнеца, чувствуя, что отец снова был с ними рядом, успокоились, и теперь лежали, тихо лепеча что-то, будто делясь впечатлениями.

Келебриан погладила мужа по груди, пожалуй, чуть более настойчиво, чем того требовал случай, потом поцеловала его вновь, вдыхая знакомый аромат кожи.

- Тебя не было очень долго, - тихо пожаловалась она.

Элронд обнял ее, прижал к себе, коснулся губами ее губ, и долгие минуты супруги не могли оторваться друг от друга, пока, наконец, отступив на полшага, Элронд не проговорил, коротко выдохнув:

- Тревожные новости, Келебриан. Трандуил охотился в своем лесу и застрелил Исилдура, который прибыл в Ласгален тайно, надев кольцо и желая зла.

Келебриан, которая в его руках стала податливой и нежной, как шелковая лента, услышав это, вздрогнула и взволнованно посмотрела на него.

- И что же теперь будет?- спросила она, бросив быстрый взгляд на колыбели, будто в красках представила, что ждет ее сыновой, чем им грозят эти новости.

- Мы надеемся, что леди Галадриэль сумеет предотвратить беду, - проговорил Элронд, вынимая письмо Владычицы Лориэна и протягивая его Келебриан. - Если она договорится с сыновьями Исилдура, нам не придется думать о войне.

- Она поехала с этой вестью к сыновьям Исилдура?- испуганно спросила Келебриан. Чувствуя ее волнение, маленький Элрохир захныкал, а потом зашелся негромким жалобным плачем. Вслед за ним, конечно, плач подхватил и Элладан, и Келебрин, отвернувшись от Элронда, подхватила старшего на руки.

- Мы должны поговорить об этом в другом месте, - проговорила она, укачивая младенца, - малыши чувствуют все наши страхи…

- Я буду ждать тебя в зеленой гостиной, - проговорил Элронд. С тяжелым сердцем он вышел из детской.

Келебриан пришла к нему через несколько минут. Глаза ее блестели от с трудом сдерживаемого волнения, а в чуть дрожащих пальцах она сжимала письмо от матери.

- Расскажи мне, - сразу обратилась она к Элронду, - прошу, расскажи мне все!

Элронд рассказал все, что было - подробно, не упуская ничего важного. Умолчал только о взглядах, которыми обменивались Келеборн и Трандуил, и об обиде Келеборна на то, что Трандуила не поставили в известность о кольце. Эту обиду Элронд считал недостойной, а поведение Келеборна - просто смешным.

Келебриан слушала его очень внимательно, все еще сжимая в руках письмо от матери, но когда Элронд договорил, задала лишь один вопрос:

- Но почему же он сам не поехал разговаривать с людьми? ведь никто из нас не знал о случившемся.

Элронд вздохнул:

- Он и не собирался рассказывать. Он хотел сохранить все в тайне, и хотел, чтобы мы знали, но молчали о нашем знании. Ведь так было бы проще - не говорить ничего людям, не создавать повода для мести.

- И когда моя мать предложила рассказать обо всем, он смолчал?- Тилли прижала ладони к губам, неверящим взглядом взирая на Элронда, - но это недостойно!

- Он был рад ее предложению, - проговорил Элронд. - но это я могу понять. Представь себе, что было бы, если бы Трандуил сам поехал в Гондор?

Элронд живо вообразил, с каким выражением златовласый король сообщил бы о своем поступке и о своем мнении о человеческом правосудии. И еще проще было бы представить, что случилось бы после этого.

- Война, - тихо проговорила Тилли, - опять война…- она замолчала, глядя куда-то мимо Элронда и все сильнее комкая письмо, - но поймут ли люди рассказ о том, что сделал он это, почуяв в Исилдуре зло? Сможет ли моя мать объяснить им это. Ведь Исилдур - их герой, их надежда. Но ведь и ты чуял в нем тьму, ты ведь знал, что так все и обернется?..