— Ты ведь знаешь, чем это может закончиться, — проговорил ведьмак, подняв на него взгляд. Регис, нервно сжав ремень дорожной сумки, перекинутой через плечо, медленно кивнул.

— И я готов к этому, — ответил он, точно зная, что они с Геральтом говорили о совершенно разных вещах.

Чародейка ждала их в комнате лучшего постоялого двора столицы, и, переступив порог, Регис заметил, что Йеннифер организовала в довольно безликом помещении настоящий военный штаб. В тесном пространстве умещался аккуратно расставленный мегаскоп, большой сундук, от которого буквально физически ощущалась магического аура, высокий стол с разложенной на нем подробной картой Континента — поверх карты, брошенный, покоился зачарованный кристалл на тонкой цепочке, при помощи которого чародейка, похоже, надеялась установить местоположение Литы. Однако, когда спутники вошли, Йеннифер ждала их, устало раскинувшись в глубоком бархатном кресле, и едва подняла глаза за пришедших.

Геральт быстро пересек комнату, на ходу едва не повалив один из столбиков мегаскопа, присел рядом с креслом и аккуратно взял чародейку за руку — ему были хорошо знакомы следы магического переутомления, и сейчас Йеннифер выглядела так, словно колдовала всю ночь напролет. Регис остался стоять в небольшом отдалении от них, но и не скрывал своего присутствия.

— Йен, — тревожно спросил Геральт, крепче сжимая ее руку, — ты в порядке?

Чародейка наградила его долгим тяжелым взглядом.

— Что за дурацкий вопрос, — ответила она со вздохом, — не смотри на меня так, я не собираюсь немедленно умереть на твоих руках.

Ведьмак, получив такую отповедь, однако, не пошевелился и руки чародейки не выпустил. Регис остался на месте — предлагать помощь в восстановлении сил явно было бы так же неуместно, как спрашивать Йеннифер о самочувствии. Она, меж тем, прикрыла глаза и, секунду помолчав, произнесла:

— Я нашла Литу. — оба гостя молчали, ожидая продолжения, но чародейка явно не спешила посвящать их в подробности, словно непроизнесенные слова причиняли ей физическую боль. Наконец, поморщившись, она нехотя продолжала: — Она у Филиппы.

Лицо Геральта осталось бесстрастным.

— Можно было догадаться, что старую добрую Филь заинтересует очередной монстр, близкий к высокой политике, — мрачно заметил он, и было понятно, что имел в виду ведьмак вовсе не Детлаффа, — ты выследила ее?

— Нет, — чародейка безразлично покачала головой, — моя дорогая подруга сама связалась со мной и сообщила мне о своей находке. Я просила ее о помощи, и она выполнила мою просьбу.

Геральт и Регис переглянулись.

— Значит, принцесса в безопасности? — уточнил ведьмак.

— И, что еще интересней, в безопасности ли сама Филиппа, — не сумев смолчать, встрял Регис, тут же обругав себя за несдержанность. Йеннифер наградила его ехидным взглядом.

— Похоже, Филиппа нашла способ нейтрализовать твоего приятеля, — ответила она вампиру, — по крайней мере, разговаривал со мной не ее бесплотный призрак.

— И что, — начал теряться в догадках Геральт, — Филь требует выкуп за Литу? Она поставила какие-то условия?

— Никаких условий, — ответила Йеннифер, — Филиппа сказала, что принцесса гостит у нее добровольно, и ее судьба может больше меня не тревожить, — чародейка вдруг выдернула свою руку из пальцев Геральта, вскочила на ноги и быстро прошлась по комнате — и ведьмак, и вампир, оба чувствовали, как воздух в тесном помещении буквально затрещал от сдерживаемой магической силы — Йеннифер шагнула из усталой расслабленности в клокочущую ярость так легко, как иные переходили с одной стороны улицы на другую. Проходя мимо, чародейка сама сбила один из столбиков мегаскопа, и зеленоватый кристалл, выпав из держателя, откатился по полу в сторону. Следом за ним со стола полетела скомканная карта и камень-поисковик, и замерла Йеннифер, лишь когда споткнулась о свой сундук и едва не потеряла равновесие. Геральт, не спеша подниматься с пола, терпеливо ждал, когда буря минует.

— Думаешь, она лжет? — спросил он, когда чародейка остановилась, оперевшись руками о столешницу и опустила голову, позволив черным кудрям, рассыпавшись, скрыть свое лицо, — она заколдовала Литу?

— Не знаю, — раздраженно бросила Йеннифер, — Филиппа пригласила меня «разделить с ними завтрак», чтобы я могла убедиться, что с принцессой все в порядке. Понимаешь! Позвала на светскую беседу за чашечкой чая, чтоб ей пусто было.

— И ты хочешь, чтобы я пошел с тобой и проверил, нет ли на Лите магического воздействия? — уточнил Геральт.

— Дом Филиппы наверняка защищен чарами, — не поворачиваясь, подтвердила Йеннифер, — и мне едва ли удалось бы самой что-то заметить. Но магия, с помощью которой был создан твой медальон, так примитивна, что защитное поле его просто не почувствует. Даже если, увидев тебя, Филиппа прогонит нас прочь, ты сможешь успеть заметить хоть что-то.

Геральт согласно кивнул — план ему явно не слишком нравился, он был ненадежным и родился явно из безвыходного отчаяния, но ничего лучше он предложить не мог.

— А что потом? — спросил он, — если даже Лита заколдована, не стану же я нападать на Филиппу и требовать у нее снять чары?

Йеннифер взглянула на него так, будто именно этого от него и ждала, но потом возвела глаза к потолку.

— Я не знаю, Геральт, — в сердцах выкрикнула она, — я чувствую, что меня провели, как девчонку! Мне не следовало обращаться к Филиппе, к этой долбанной лживой суке, но что еще оставалось? А теперь, даже если Лита и не заколдована, с ней произойдет то, чего я так боялась. Ее используют — и, если не имперские маги, то моя дорогая подружка. А я так надеялась ее уберечь…- Йеннифер замолчала и отвернулась, стараясь справиться с эмоциями.

Регис переступил с ноги на ногу — разговор ведьмака и колдуньи его больше не интересовал — для своей цели он узнал все, что требовалось. И лишь непрошенная неуверенность, слишком похожая на человеческую трусость, мешала ему уйти немедленно.

— Но ведь ты хотела увезти ее в Аретузу, — сам поджигая фитиль привязанной к руке бомбы, заметил Геральт с прохладцей, — думаешь, там ты сберегла бы ее от влияния большой политики?

— В школе она стала бы одной из учениц Маргариты, — Йеннифер не поворачивалась, и голос ее звучал надломленно и глухо, — а Марго оберегает своих подопечных от всего, что не касается их мастерства. По крайней мере, к моменту, как Лита закончила бы обучение, мир мог сильно измениться, и она сама смогла бы принимать решения о своей судьбе.

Геральт недоверчиво хмыкнул, и Регису показалось, что собеседница вот-вот швырнет в него огненный шар, даже не выкрикнув заклинания.

— Мы могли бы попытаться выкрасть ее, — тем не менее, примирительно заговорил он, — или обратиться к Фергусу, сказать ему, что его сестра находится в заложниках. Филиппа не захочет ссориться с Империей из-за такой ерунды, и вернет Литу брату. Для этого тебе не обязательно даже с ней завтракать.

— Если принцесса находится под действием чар, она не захочет уходить, — возразила Йеннифер, — а у Филиппы будет очень весомый аргумент, чтобы не подчиняться, — на этот раз чародейка зло уставилась на Региса, но тот под ее взором даже не вздрогнул и не отвел глаза. Женщина была права — пусть она и не знала всех подробностей связи Литы и Детлаффа, но отлично понимала, что тот, повинуясь воле принцессы, не позволит ее забрать. И жертвой этого нежелания Литы мог стать любой, кто попробовал бы возразить. Фрингилья Виго была тому мертвым примером.

— Детлаффа мы с Регисом возьмем на себя, — решительно заявил ведьмак, и в груди у вампира что-то неприятно екнуло. Он отвернулся от требовательного пристального взгляда друга и горько улыбнулся сам себе. Решение, принятое довольно давно, пора было приводить в исполнение — времени медлить больше не осталось.

— Я слышал достаточно, — сказал он, любезно кивнув, — мне нужно закончить еще одно дело, но, когда я вам понадоблюсь, дайте знать, и я приду.

Геральт с сомнением посмотрел на него. Он, конечно, догадывался, о каком деле говорил Регис — но, даже понимая это, сейчас, похоже, не собирался ему мешать. Уничтожать монстров было его работой, но от посильной помощи друзей ведьмак никогда не отказывался, особенно, если у него была возможность не поступаться собственным кодексом чести и не пачкать рук. Вампир не знал, благодарить его за это понимание — или проклинать за то, что ведьмак не попытался его остановить.