Еще немного помолчали. Эренваль, не глядя, протянул ладонь, чтобы погладить свою кошку, но та, вдруг ощерившись, зашипела и нанесла три точных быстрых удара по его пальцам. Эльф досадливо выдохнул, отдернул руку и несколько секунд задумчиво наблюдал, как из длинных ран проступают капли багряной крови. Регис уже собрался предложить хозяину помощь с его боевыми ранами, но тот быстро сунул палец в рот, слизнул кровь и спрятал ладонь под отворот халата.

— Как поживает мой отец? — поинтересовался он светским тоном — таким ровным и чопорным, что становилось понятно, Эренваль всеми силами старался удержать себя от паники. И его легко было понять — не каждый день в твой дом, в котором несколько дней назад было совершено убийство, вваливался грозный ведьмак, готовый начать немедленное дотошное расследование. Хотя расследовать в этом деле было ровным счетом нечего. Регис и без помощи Геральта мог легко представить, что здесь произошло — с точностью до детали. Он почти видел, как маленькая девочка с картины отдавала приказ, а ее спутник, ни секунды не помедлив, бросался на чародейку, а та, истекая кровью, рухнула на пол, не издав ни звука.

Региса снедало темное любопытство — почему, расправившись с Фрингильей, Лита не отдала следующий приказ и не устранила свидетеля? Эренваль рассказывал, что принцесса и Детлафф прожили в его доме целых две недели, и у девочки было достаточно времени понять, что хозяин резиденции не смог бы сохранить ее выходку в тайне, и это глупое, непростительное упущение вселяло надежду, что последовательной хладнокровной убийцей Лита еще не стала. Могло случиться, однако, что это было даже хуже — и Регис, и Геральт разбирались в убийцах и могли прочесть и просчитать их логику. Но та, кто убивала играючи легко, не думая о последствиях, не готовя хитроумных планов и не заботясь о свидетелях, была непредсказуема и неуловима. Совсем как Детлафф.

— Я давно не бывал в Нильфгаарде, — не меняя приветливого тона, ответил Регис, — но, полагаю, с ним все в порядке. Он занят делами Совета, и почти оставил алхимию — к моему большому сожалению.

Эренваль кивнул — новости о мастере Риннельдоре его не слишком заботили, он, должно быть, и вовсе знал о жизни отца куда больше, чем Регис, но эльф тоже отчаянно стремился заполнить напряженную тишину, не желая прислушиваться к собственным мыслям.

— А вы, значит, все еще служите бывшему Императору? — поинтересовался он, и Регис кивнул. Его исследования, перестав считаться государственной тайной, когда Эмгыр отошел от дел, не стали менее секретными, и Эренваль был, пожалуй, худшим из возможных собеседников на эту тему, но алхимик снисходительно ответил, почти надеясь, что его слова рано или поздно доберутся до нужных ушей:

— Его бывшее величество моими стараниями чувствует себя совсем неплохо, — это была, конечно, полуправда — без Литы силы Эмгыра стремительно иссякали, и действия эликсира хватало лишь на несколько дней. Кровь младших сыновей бывшего правителя была Регисом протестирована и отвергнута — она совершенно не подходила, и вампир начинал задумываться о том, чтобы намекнуть Рии на необходимость обзавестись еще одной дочерью. Совесть подсказывала, что подобное предложение уж слишком сильно походило бы на эксперименты, описанные в «Разведении людей и уходе за ними», но Регис не сомневался, ради спасения супруга, Рия пошла бы на это, не задумавшись. Бывший Император был слишком слаб, чтобы зачать еще одного ребенка самостоятельно, но и на этот счет у алхимика нашлось бы научное решение. А с учетом того, что Регис намеревался сделать, подобный эксперимент принес бы выгоду и утешение всем участникам…

— Госпожа Виго говорила, что он при смерти, — заметил Эренваль, — выходит, это неправда?

— Ваш отец позаботился о том, чтобы сгущать краски там, где это необходимо, — мягко улыбнулся Регис, — и скрывать то, что должно быть сокрыто.

Эренваль согласно кивнул и замолчал, встретился взглядом со своей кошкой, и та отчего-то снова прижала уши к голове — ее, судя по всему, приятной беседой и нейтральным тоном было не обмануть, и она чувствовала, как от напряжения воздух в комнате почти звенел.

Регис помедлил пару мгновений, подбирая новую тему для разговора, но дверь в кабинет распахнулась, и на пороге наконец появился Геральт. Минутная стрелка на темном циферблате успела дернуться всего десяток раз, но всем в комнате — кроме, пожалуй, заснувшего Лютика — начало казаться, что за окном вот-вот забрезжит рассвет. Лицо ведьмака казалось совершенно непроницаемым и отстраненным. Он бросил пристальный взгляд на пятно на полу, а Регис заметил, как Эренваль в очередной раз нервно сжался в кресле, готовый выслушать страшный вердикт.

— Мне нужен портал, — заявил ведьмак коротко.

При звуках его голоса до сих пор безмолвный Лютик мгновенно проснулся, встрепенулся и, откинув прочь ленивую сонливость, расправил плечи.

— Куда мы направляемся? — спросил он нетерпеливо, и про себя Регис даже позавидовал его беззаботному энтузиазму. Мало кто из его знакомых мог жить так, словно земные горести вовсе его не касались.

— Я — видимо, в Третогор, — мрачно ответил Геральт, — Йен говорит, что нашла Литу.

Лютик изящно поднялся на ноги, как поверженный на сцене актер встает на последний поклон, и широко улыбнулся.

— И вот мы снова отправляемся спасать принцессу! — с воодушевлением заявил он, — ты с нами, Регис?

Вампир ответил на его широкий приглашающий жест мрачным тяжелым взглядом.

— Спасать прошлую принцессу мне совершенно не понравилось, — заметил он тихо, — но, конечно, я отправлюсь вместе с вами. Это и мое дело тоже.

Эренваль, у которого облегчение было буквально написано на лице, встал со своего места и шагнул к Геральту.

— У меня есть портал, — сказал эльф, — но он не настроен на Третогор — по Мариборскому соглашению, свободное перемещение между Империей и Реданией запрещено. Нужно отправить прошение наместнице…

— Зараза, — буркнул под нос Геральт, — конечно, когда мне понадобился долбанный портал, его не найти.

— Запрет касается только стационарных порталов и зарегистрированных магов, — продолжал эльф, — Я мог бы сам открыть для вас проход, — Эренвалю, судя по всему, так не терпелось избавиться от непрошенных гостей, что он готов был пойти на самые крайние меры, — он может оказаться нестабильным, и пройти через него сумеет только один человек… Но я знаю расположение главной площади Третогора и рассчитать маршрут смогу довольно точно.

Геральт, хмуря брови, бросил взгляд на Лютика. Регис прекрасно знал, как велика была нелюбовь ведьмака к магическим переходам, и на этот раз она была приправлена еще и опасностью быть разорванным в клочья на выходе, но стремление поскорее попасть к Йеннифер, похоже, перевешивало в нем осознание рисков. Бард, на мгновение поникнув, через секунду уже беззаботно тряхнул головой.

— Я давно мечтал навестить милую Беа, — заявил он, — уверен, она не откажет мне в разрешении воспользоваться ее порталом, — Лютик повел бровями, давая понять, что имел в виду вовсе не только магический артефакт наместницы, — а ты — иди, твоя чародейка не любит ждать.

Ведьмак все еще колебался, а Регис поспешил добавить:

— Я присоединюсь к тебе, доберусь своим ходом, — пообещал он, — должно быть, дело действительно очень срочное.

Наконец вздохнув, Геральт сдался. Ведомый Эренвалем, он направился к выходу из кабинета, а Лютик, оставшись с Регисом наедине, приблизился к вампиру и пристально посмотрел ему в глаза.

— Что ты собираешься сделать? — спросил он, и его обычно смеющийся взгляд на мгновение стал сосредоточенным и пытливым — тому, кто почти всю жизнь работал на все разведки Севера разом, сложно было отказать в проницательности. Но Регис лишь мягко улыбнулся.

— То, что должно, — ответил он тихо и, не дожидаясь реакции собеседника, рассыпался дымом у его ног.

Путь занял у него гораздо больше времени, чем у мгновенно перенесшегося в столицу Редании Геральта, но Регис нашел его в тени Площади Короля Визимира — ведьмак ждал спутника, присев на высокий каменный поребрик. Он уже успел отдышаться после своего опасного путешествия, но на встречу с чародейкой не спешил. Вампир, приняв телесную форму, подошел к нему и вопросительно посмотрел на друга.