— Ты издеваешься?! — выкрикнула она и, вырвав свое запястье из его пальцев, отступила на шаг, — ты позвал меня сюда, чтобы сказать «не надо»? Да пошел ты нахер, Виктор, со своим «не надо»!

Королева отвернулась от него, но пока не нашла в себе сил сделать больше ни шага. Молодой человек откашлялся.

— Я хотел поговорить, — сказал он тихо, будто извиняясь, — все объяснить…

— Мы и так говорили каждый вечер, чепушила ты реданский! — бросила Ани через плечо, всерьез опасаясь, что сейчас расплачется от досады, и размышляя, не позвать ли Ламберта, чтобы тот зарубил проклятого мальчишку, как блудного накера. — Если хотел еще лясы поточить, не обязательно было выдергивать меня в эту пердь!

— Ани, — Виктор подошел к ней сзади и осторожно снова обнял за талию со спины. И хватило же отваги! Королева посчитала, что из такой позиции могла бы засадить ему пяткой в пах и сбежать, но пока медлила, — я много думал, и понял, что не могу так.

Анаис дернулась в его руках, желая рассмеяться ему в лицо, но Виктор держал крепко.

— Не можешь стручок свой поднять? — ядовито спросила королева — соленый комок подкатил к горлу, никогда в жизни она еще не чувствовала себя так глупо.

— Много лет назад я пообещал сам себе, — примирительно начал Виктор, — что никогда не возьму ничего чужого. А теперь получается, я собираюсь взять чужую жену…

Анаис выдохнула и все-таки зло рассмеялась.

— Я для тебя что — какая-то вещь? — спросила она, все же вырвавшись из крепких объятий Виктора и прямо взглянув ему в глаза, — кошель с монетами, которые ты решил не срезать с пояса моего мужа? Если ты не заметил, я сама решила сюда прийти, и разрешения у Фергуса не спрашивала.

Юноша первым отвел глаза, отвернулся и прошелся по комнате.

— Я знаю, что ты — не вещь и сама принимаешь решения, но это как-то нечестно, — сказал он, наконец перестав мельтешить перед глазами, — Фергус, хоть и Император, но мне ничего плохого не сделал, я не могу с ним так поступить.

Ани готова была уже выкрикнуть что-нибудь обидное ему в лицо, развернуться и уйти, но Виктор вдруг снова подошел очень близко, взял ее за руку и сжал пальцы.

— Я люблю тебя, Ани, — проговорил он почти шепотом, — и, мне кажется, буду любить, пока дышу, но любовь — не оправдание для бесчестных поступков.

Анаис тяжело вздохнула, помедлила пару мгновений, потом сжала ладонь Виктора в ответ.

— Фергус, даже если все узнает, не обидится и не расстроится, — сказала она, зная, что собирается выдать чужую тайну, но быстро загасив в себе угрызения совести на этот счет — слишком много стояло на кону, — Между нами нет ни любовных, ни супружеских отношений, мы друзья, и я люблю и уважаю его, и никому не позволила бы его обидеть. Но Гусик влюблен в своего друга Иана — помнишь его? И, я уверена, они, совершенно не думая о моей чести, трахаются каждую ночь, как кролики.

Виктор от удивления моргнул, и на секунду Ани показалось, что он готов был брезгливо скривить губы. Но вместо этого юноша лишь сильнее нахмурился.

— Чужие дела не оправдывают мои, — сказал он твердо, и Анаис захотелось врезать ему под дых.

— Ладно, — королева решительно потянула его за руку следом за собой к двери, — идем. Спросим у моего мужа разрешения.

— Что? — Виктор испуганно попятился, и Анаис наградила его ехидным взглядом.

— Что слышал, — отозвалась она, — Гусик сейчас в Вызиме, мы пойдем к нему и все расскажем — давно пора было это сделать. И если он будет против, ты вернешься в свою Реданию, и больше мы не будем видеться. — и видя, как забегали в панике глаза юноши, Ани наконец рассмеялась, — что — испугался? — спросила она, — думаешь, Его Императорское Величество велит вздернуть тебя за наглость? Не волнуйся, я замолвлю за тебя словечко.

— Но как же мы…- Виктор переступил с ноги на ногу, окинул взглядом стены тесной комнатушки.

— А вот так — словами, — поторопила его Анаис, уже зная, что будущий король откажется. Она и сама была не слишком готова к подобному разговору, и, если бы Виктору вздумалось сейчас уйти, беседы с Гусиком удалось бы избежать вовсе, а молодая королева со временем бы снова вернулась к своей убежденности — любовь — это все чушь, сказочка для маленьких девочек, вроде принцессы Литы.

— Ладно, идем, — Виктор гордо расправил плечи, — я открою нам портал, но дворец ведь защищен от проникновений?

Анаис смерила его быстрым взглядом. Молодой человек выглядел решительно, и ей даже захотелось уточнить «Ты серьезно?». Но тогда пришлось бы признаться в собственном блефе, а юная королева не могла на такое пойти — ее всегда учили стоять на своем до конца.

— Я проведу нас прямо в комнату Фергуса, — кивнула она, подумав отчего-то, что сказала бы на этот финт Кейра, — так что целься куда-нибудь за дворцовые стены.

Они очутились недалеко от дворцовых конюшен, и Ани даже успела удивиться, как Виктор смог так четко рассчитать направление, и даже запоздало испугаться тому, что было бы, если бы он промахнулся. Затея уже начинала казаться ей вопиюще глупой — Гусик мог отправиться вечером обратно в Нильфгаард — вроде как, на следующее утро он должен был держать очередной Совет. Но спутник выглядел непреклонным — и эта его уверенность действовала на Ани обезоруживающе. Виктор готов был предстать пред очи Императора и просить у него разрешения переспать с его женой — мало кто из ее знакомых был способен на эдакую глупую смелость.

Они вошли через один из тайных проходов, проскользнули по скрытым переходам, и Анаис не переставала размышлять, не выдавала ли этим походом в логово дракона государственных тайн Темерии — будущий реданский король мог использовать эти сведения по своему усмотрению в будущем, что бы сейчас ни говорил. Но она продолжала идти вперед, пока они не оказались у перегородки, отделявшей скрытый коридор от спальни Гусика.

Анаис подала Виктору знак остановиться и замолчать, осторожно заглянула в небольшую щель, почти надеясь про себя, что спальня окажется пустой.

Первым молодая королева увидела Иана. Тот, совершенно голый, восседал на ковре перед зажженным камином в драматично-художественной позе и смотрел куда-то в пространство с мечтательным выражением на лице. Чего-то подобного от этих двоих и можно было ожидать — чем еще они могли заниматься вечером, заперевшись вдвоем в спальне? Но Иан сидел, почти не шевелясь, будто заколдованный, а Гусика через щель Ани видеть не могла.

Юный эльф вдруг передернул плечами, сморщился и быстро потер нос ладонью.

— Долго мне еще так сидеть? — спросил он капризно, — у меня все чешется!

— Еще пару минут, — раздался из другого конца комнаты голос Гусика, — я почти закончил набросок.

Ани фыркнула и повернулась к Виктору, терпеливо ждущему развития событий у нее за спиной — без капли нерешимости во взоре.

— Он рисует, — шепнула королева едва слышно, — и лучше бы мы застали их в постели. Когда Гусик берется за карандаш, его лучше не трогать.

Виктор удивленно поднял брови, и Анаис заколебалась — лучше всего сейчас было уйти. Может быть, отвести Виктора в собственные покои и скоротать вечер за очередным разговором, раз уж в своем решении не касаться ее он был так тверд. И молодая королева уже собиралась предложить это, но из-за перегородки раздался голос Иана.

— Я тебя слышу, — сообщил он громко, но совершенно буднично. Проклятый эльфский слух! Анаис и забыла, что последние три года названный брат провел в странствиях, и на привалах наверняка вынужден был прислушиваться к лесу вокруг — не приближался ли к их лагерю хищник или банда разбойников. Она вздохнула и толкнула перегородку.

— Лучше вам одеться, — объявила она, демонстративно заслонив глаза ладонью, — я не одна.

Иан ее совету не последовал — он лишь поднялся с ковра и теперь, скрестив на груди руки, с усмешкой взирал на незваных гостей. Гусик — к его чести, одетый в свободную льняную рубаху и бриджи, пусть и босой — отложил в сторону этюдник и тоже встал им навстречу. Заметив, однако, что следом за супругой из потайной двери вывалился еще и будущий реданский король, юный Император заметно напрягся и нахмурился.