Молодой королеве, конечно, случалось влюбляться и раньше. Даже не учитывая того раза, когда она в семь лет решила, что мужчина ее жизни — ведьмак Геральт, прекрасный и недоступный в своей молчаливой суровости, Ани помнила ощущения, которые дарила ей Цири. Но с принцессой все было иначе. Их отношения развивались долго и медленно — Цирилла сперва стала ей подругой и союзницей, буквально спасла ее, когда трон под Ани опасно зашатался после изгнания Роше. И уже значительно позже они перешли от веселых разговоров и взаимных шуток к сперва пьяным, а потом вполне осознанным поцелуям и ласкам. Цири никогда не давала ей никаких обещаний, но рядом с принцессой Ани чувствовала себя в безопасности, радовалась чувству верного плеча рядом — возлюбленная была гораздо старше и, казалось, знала обо всем на свете, в том числе и о том, как положено любить. И Анаис любила ее, но предательство верной подруги не просто разбило ей сердце — оно заставило молодую королеву вовсе усомниться в реальности такой вещи, как любовь. И вот в ее жизни появился Виктор — и о тех сомнениях Ани забыла так же быстро, как осознала, что ни дня больше не хотела жить без него.

С самых похорон они не виделись. Виктор был занят своими делами наследника престола, Ани же изо всех сил помогала Гусику, который начинал буквально тонуть в навалившихся на него политических проблемах Империи. Молодой королеве приходилось больше времени проводить в Нильфгаарде, чем дома, давая советы, разговаривая с вельможами или молчаливо поддерживая Фергуса. Но раз в пару дней она непременно находила время, чтобы связаться по мегаскопу с Виктором и поговорить с ним.

Всепонимающая Кейра, предоставив подопечной свой артефакт связи, деликатно удалялась из комнаты, напутствуя только, чтобы Ани была аккуратна в своих словах. Но Виктора в их беседах совершенно не интересовала политика. Они говорили обо всем, избегая опасных тем совершенно ненамеренно — на них в этих беседах просто не хватило бы времени, даже реши будущий король пошпионить за соседним государством. Молодые люди обсуждали книги — Ани, к своему стыду, признавалась, что не слишком любила читать, если речь шла не о приключенческих романах, от которых ломились полки короля Фольтеста. Виктор посоветовал ей несколько названий, и молодая королева на следующий же день велела раздобыть эти книги, а потом проглотила их за пару ночей.

Они говорили о прошлом — Ани рассказывала ему все, ничуть не смущаясь неприятных тем — и о смертях Фольтеста, Бусси и Луизы, и о том, сколько сделал для нее Роше, и даже о своих отношениях с Цири. Виктор слушал ее, не перебивая, и в ответ поведал о том, как вместе с матерью бежал в Новиград, а там попал в одну из бандитских группировок. О том, как Филиппа нашла его и приблизила к себе. О том, как барон Кимбольт, устав от злых речей о власти Империи, засыпал над шахматной доской, так и не сделав ни одного хода.

Они говорили обо всем на свете — и, закончив, Ани тут же начинала считать часы до их следующего разговора. Вокруг нее ощутимо сгущалось напряжение — Гусик ходил мрачнее тучи, и даже возвращение Иана его, казалось, не слишком радовало. Анаис хотела серьезно поговорить с названным братом, но тот был с ней приветлив и любезен, но на откровения идти не собирался, и королева решила не лезть в чужие отношения. Она только сказала Фергусу, чтобы он не забывался и вел себя с Ианом построже. Юный Император на это лишь печально улыбался и говорил, что общественность Нильфгаарда и придворное окружение в Вызиме и так были с эльфом достаточно строги. Кейра не пустила Иана даже на порог — она всем давала только по одному шансу. А имперские вельможи, заметив, что при Императоре появился давно потерянный друг, принялись обсуждать, что ему нужно, и не представляет ли эта дружба опасности — Глава Совета Риннельдор не уставал напоминать, что Иан долгое время путешествовал в компании того, кто был осужден, как вражеский шпион, и едва ли дружба блудного эльфа была такой уж бескорыстной.

И несмотря на все это, каждое утро Ани просыпалась такой счастливой, что ей хотелось не просиживать в роскошных залах и вести бесконечные переговоры, а скакать на лошади по просыпающимся черным полям галопом и кричать во все горло. Она сама себе стала напоминать Клюкву, вечно жизнерадостную и готовую отправиться хоть на край света в любой момент. Эти изменения в настроении молодой королевы первым заметил Ламберт, и он же первым произнес заветную фразу «Да ты влюбилась, малышка».

Спорить с этим Анаис совершенно не хотелось. И вот после невыносимо долгой разлуки, когда всем, на что можно было рассчитывать, оставались вечерние разговоры, Виктор предложил встретиться. Он сказал, что уладил все формальности по передаче прав собственности, и пригласил Ани провести вместе с ним последний день своего скоропостижного баронства.

— В замок я не могу тебя позвать, — смущаясь, говорил он, — там тебя тут же узнают, потом вопросов не оберешься. — Ани согласилась с ним, хотя ей, в сущности, было наплевать — пусть бы все и каждый в Темерии узнал, что она встречается с будущим реданским королем! Но Виктор сохранял благоразумие и предложил ей прийти в охотничий домик на самой границе баронских угодий. Там, сказал он, им никто не помешает — и у Ани, представлявшей, чему именно им не должны были помешать, от волнения и восторга внутри все переворачивалось.

Кейра протянула ей кружку и присела рядом на постель. От советницы у Ани не было секретов, и та, конечно, знала о планах юной королевы и недовольства не высказывала.

— Только прошу тебя, — сказала она, — если решишь наделать глупостей, хотя бы будь честна с Фергусом.

Ани лишь отмахнулась. У Гусика и без ее откровений хватало проблем, и она берегла свою тайну до тех времен, когда бы у нее действительно появилось то, что сошло бы за позорный секрет. Королева сделала большой глоток из кружки.

— Даже твое пойло, кажется, стало вкуснее, — поделилась она с Кейрой — снадобье, обычно не слишком приятное на вкус, теперь отдавало ванилью и чем-то неуловимо терпким. Чародейка улыбнулась в ответ.

— Я немного поменяла состав, — сказала она, — ставлю на тебе бесчеловечные эксперименты.

— Во имя науки? — прищурилась Ани и рассмеялась.

— Во имя нее — тоже, — кивнула Кейра.

Королева хотела отправиться на свидание в полном одиночестве, но Ламберт встал насмерть. Он сказал, что покрутится по окрестным лесам, даст Клюкве побегать, постреляет зайцев и, пообещав слишком не прислушиваться, вмешается, только если почует опасность.

— Только ты уж сильно не кричи, не хочу ворваться на самом интересном месте, — давя улыбку, попросил он. Ани, прекрасно знавшая, что он имел в виду, вместо того, чтобы привычно отбрить его едким ответом, только густо покраснела.

В охотничью хижину на самой окраине леса она пришла на закате. Помедлила перед дверью, размышляя, стоило ли постучать — что если Виктор опаздывал? Или вовсе передумал приходить? Для него эта связь теперь тоже могла оказаться очень опасной. Охваченная внезапным страхом не обнаружить дурацкого будущего короля внутри, Анаис решительно толкнула дверь.

Виктор ждал ее за пустым столом, и одинокая свеча бросала причудливые блики на его бледное лицо. Ани, чувствуя, что от облегчения готова рассмеяться в голос или начать без причин кричать на него, шагнула вперед, и юноша, поднявшись, устремился навстречу.

Для разговоров сегодня просто не было места — Виктор обнял ее за талию, Ани вцепилась ему в плечи, должно быть, оставляя на них синяки, и несколько минут они целовались, не в силах оторваться друг от друга. Ладони королевы скользнули ниже — она даже не вспомнила о смущении и девичьей скромности, когда пальцы ее опустились на пряжку его ремня, но Виктор вдруг отстранился, перехватил ладонь Анаис и посмотрел ей в глаза.

— Не надо, — выдохнул он.

Ее словно ударили по лицу наотмашь. Ани почувствовала, как бурлившая в ней до этой секунды радость вдруг разом поменяла цвет, и теперь ее охватила глухая злость.