— Понятия не имею, — покачал головой Геральт и встал, — Идем отсюда. Нам тут больше нечего делать.

— Погоди, — Лютик перехватил его руку, и пальцы его оказались почти такими же ледяными, как у Фрингильи, — мы же не можем ее тут бросить?

— Почему? — мрачно спросил Геральт, не оборачиваясь к другу и прекрасно понимая, что он прав, — она мертва, ей все равно.

— Геральт, — Лютик укоризненно покачал головой, — после всего, что между вами было, ты мог бы проявить побольше сочувствия.

— Я могу ее сжечь, — предложил Геральт, — или разбить знаком какой-нибудь камень и похоронить ее под обломками.

Лютик молчал, печально глядя на тело колдуньи, потом трагически вздохнул.

— Мы ведь неплохо ее знали, особенно ты, — сказал он после паузы, — думаешь, она хотела бы, чтобы ее тело осталось лежать посреди этих жестоких скал?

— Предлагаешь отнести ее в Венгерберг? — мрачно спросил Геральт.

— Почему бы и нет! — воодушевился мгновенно Лютик, — мы передадим ее Беа, тамошней наместнице, а она пускай известит Императора о кончине одной из его чародеек. Может быть, тебе даже заплатят.

— За что? — поинтересовался Геральт, но, даже продолжая упираться, он уже аккуратно поднимал окоченевшее тело с камней. Неподатливая мертвая плоть омерзительно похрустывала, и ведьмак даже испугался, что сейчас тонкая талия чародейки просто переломится в его неосторожных руках.

— За поиск ее убийцы, конечно! — ответил Лютик. Он робко протянул ладонь и смахнул с черных волос колдуньи снежную пудру, потом, помедлив секунду, попытался закрыть ей глаза, но мертвые веки слишком заледенели, и рука Лютика упала обратно, — Если кто-то покусился на жизнь самой Фрингильи Виго, опасность может угрожать и другим чародейкам! А то и самому Императору. Неужто судьба маленького Фергуса тебя совсем не волнует?

— Как бы маленький Фергус сам не велел ее прикончить, — буркнул Геральт мрачно, — сомневаюсь я, что это все — чистая случайность. А папаша его такими методами не брезговал. У кого еще хватило бы сил и влияния убить саму Фрингилью Виго?

— Как насчет королевы Адды и ее чародейки? — предложил Лютик. Пока они спускались обратно к тропе, он успел сбросить с себя тревожную нерешительность, и голос его снова звенел энтузиазмом. Их общая знакомая была жестоко убита, и это могло стать прекрасной темой для новой элегии.

— Если они в этом замешаны, нам точно лучше в это не лезть, — заметил Геральт хмуро, — но стоит, пожалуй, предупредить Йеннифер. Если она пошла за помощью в поисках Литы к Ложе, то следующим телом, которое мы найдем, может стать…- он осекся, поняв вдруг, что сам завел себя в смысловую ловушку. Он не верил до конца, что к смерти чародейки приложил руку кто-то из Ложи, но сама мысль о том, что вместо Фрингильи он мог сейчас нести на руках окоченевший труп Йеннифер, заставила все в Геральте неприятно перевернуться. Проклятый бард, только и умел, что сеять панику.

Уложить тело на седло оказалось делом непростым. Геральт завернул чародейку в свой плащ и постарался перекинуть ее поперек, но останки оставались для этого слишком твердыми. Пришлось постараться прежде, чем неудобный сверток был надежно закреплен, и можно было продолжать путь. Теперь ехали молча, и ведьмак через какое-то время почувствовал, что сам готов уже начать разговор — любой, даже самый бессмысленный и глупый — лишь бы не возвращаться мыслями к ужасному видению — вот они заворачивают за уступ, а там, поломанная и изувеченная, лежит Йеннифер — лежит и не просыпается, сколько бы он ее ни звал.

Тропа теперь шла все время вниз. Скалы вокруг стали ниже, а дорога под копытами из каменной превращалась в утоптанный земляной тракт. Солнце разогнало облака и стояло почти в зените.

— Странно, — вдруг сказал Лютик, и Геральт, погрузившийся в невеселые размышления, даже вздрогнул от неожиданности, — вороны? Так близко к горам?

Ведьмак поднял голову и огляделся. Спутник был прав — по обеим сторонам дороги на редких каменных выступах рассаживались, слетаясь со стороны долины, большие черные птицы и провожали путников любопытными взглядами круглых темных глаз — совершенно безмолвные, будто надеялись чем-то у них поживиться.

— Вот зараза, — хмыкнул Геральт себе под нос, осадил Плотву и спешился. Под удивленным взглядом Лютика подошел к одному из выступов и заглянул ближайшей птице прямо в глаза, — Наблюдаешь? — спросил он, улыбнувшись. Птица склонила голову к черному плечу, открыла клюв и издала короткий булькающий звук, видимо, означавший согласие.

Лютик, явно очень заинтересованный тем, с чего это ведьмаку вдруг вздумалось поболтать с птицами, спрыгнул с седла и подошел ближе.

— Ты освоил язык животных, друг мой? — спросил он осторожно, как обращаются к буйно помешанному.

— Нет, — качнул головой Геральт, — но этих птиц я знаю.

Лютик не успел снова удивиться — на тропе в нескольких шагах от них словно из ниоткуда вдруг появилась высокая худощавая фигура, и, разглядев лицо неведомого путника, бард просиял.

Регис шагал по тропе неторопливо, будто прогуливался, и улыбался приветливо и сдержанно.

— Какая встреча! — сказал он.

— Но не такая уж неожиданная, — хмыкнул Геральт, — давно ты за нами следишь?

— Не слишком, — покачал головой друг, — воронам сложно долго летать над горами — слишком большая конкуренция в воздухе. Но если бы те гарпии оказались проворней вас, я бы, конечно, вмешался.

— Чем обязаны? — ведьмак подошел ближе и пожал Регису руку. Лютик, все еще не вмешиваясь в беседу, сделал то же самое, но с куда большим жаром.

— Признаться, я искал вовсе не вас, — лицо Региса вдруг из нейтрально приветливого стало печальным, — я разыскивал останки госпожи Виго, но вы, как я вижу, меня опередили.

Геральт сурово сдвинул брови. Характер ран убитой чародейки неожиданно объяснился с точностью до мелочей.

— Это он убил ее? — внезапно севшим голосом спросил ведьмак, — а ты решил прибраться за ним?

Регис опустил глаза.

— Все не так просто, как ты думаешь, — ответил он со вздохом.

— Так-так! — Лютик наконец не выдержал и поднял руки, как распорядитель кулачных боев, останавливая схватку, — о чем это вы толкуете? Дело, как я понимаю, раскрыто, но я так ничего и не понял.

Регис поднял на барда взгляд и снова улыбнулся.

— Если вы не против разделить со мной обратное путешествие в Венгерберг, я все объясню, — он устало прикрыл веки, — по крайней мере, попытаюсь.

Геральт, помедлив мгновение, кивнул.

— Ты все верно понял, друг мой, — заговорил вампир, когда они снова двинулись вниз по тропе в сторону долины, — смерть досточтимой госпожи Виго действительно лежит на совести Детлаффа. Но он, поверь мне, не то чтобы в этом виноват.

— Как обычно, — мрачно откликнулся Геральт. Они теперь шли пешком, и ведьмак вел под уздцы обеих лошадей, — невинная жертва обстоятельств, который оставляет за собой кровавый след — теперь и с этой стороны Яруги. Слышал я уже эти россказни.

— И в прошлый раз ты со мной согласился, — напомнил Регис тихо. — А нынешние обстоятельства куда тоньше и деликатней, чем прежде. В прошлый раз речь шла о спланированной жестокой мести. Теперь же — о бессмысленной жестокости той, кто никому не мстит, просто не видит разницы между добром и злом.

Геральт недоверчиво покосился на друга.

— Хочешь сказать, на этот раз Детлафф убивает по приказу Литы? — уточнил он.

Лютик от удивления даже споткнулся.

— Малышки Литы? — воскликнул он, — этой очаровательной ягодки в кружевных платьицах?

— Ягодка красавки обыкновенной, — с неожиданной злостью и болью в голосе ответил Регис, — боюсь, снова, как и в прошлый раз, Детлафф находится под влиянием девицы, по чьему приказу готов убивать любого, на кого она укажет.

Все трое замолчали. Лютик, явно не убежденный, ждал, что кто-то из спутников внесет хоть какую-то ясность в происходящее, но Регис медлил, а Геральт понятия не имел, что тут вообще можно было сказать.