Циркачи, так увлеченные прекрасной маленькой Литой, на ее сопровождающего предпочитали не смотреть, словно принцесса обращалась к пустому месту — это было обычное дело. Люди и эльфы ощущали, на каком-то дочувственном уровне, исходившую от него опасность, и, пока Детлафф не обращался к ним — или не нападал — делали вид, что его вовсе не существовало. Так бороться со своими животными страхами им было проще.
Вампир принял из рук принцессы яблоко, надкусил его и отложил в сторону — плод был приторно сладким и словно чуть-чуть забродившим. Литу же уже потчевали вовсю. Циркачи, должно быть, видевшие детей только среди собравшихся на их представления зрителей, забыли о собственной трапезе, и подкладывали принцессе в тарелку то печеную картошку, то кусок колбасы — она была для них забавным маленьким зверьком, робко вышедшим из леса, и эльфам было интересно наблюдать, как принцесса ест, забыв о придворных манерах — прямо руками.
Детлафф ощутил чужое присутствие за своей спиной раньше, чем рука чужака опустилась ему на плечо.
— Разрешите отвлечь вас на минутку, — раздался над ухом мягкий вкрадчивый голос рыжеволосого эльфа. Вампир выпрямился, но оборачиваться не спешил. Лита, забыв о нем, уже вовсю смеялась над какой-то шуткой Иана и пыталась перебить его с набитым ртом. Оставлять ее одну среди веселой толпы незнакомцев было почти невыносимо, и, отойдя в сторону с лидером труппы, Детлафф продолжал не выпускать стол из вида.
— Ни вам, ни маленькой принцессе не причинят здесь вреда, — заговорил эльф все тем же тоном.
— Даже если бы вы захотели, у вас бы ничего не вышло, — откликнулся Детлафф. Ему не хотелось разговаривать, не хотелось тратить слова на этого странного собеседника — но они с Литой были на его территории, и вампир ощущал всем телом, что за приветливой улыбкой и широкими жестами незнакомца скрывается куда больше, чем он готов был продемонстрировать — куда больше, чем Детлаффу хотелось бы разглядеть.
— О, я знаю, — кивнул эльф, — но дело, поверьте, не только в том, что вы можете убить меня и любого из моих силачей одним взмахом руки. Так уж вышло, что мне известно немного больше, чем, должно быть, даже нашей маленькой кокетке.
Он глянул в сторону Литы, а Детлаффу захотелось затолкать это «нашей» обратно ему в глотку.
— Я вас вспомнил, — неожиданно произнес он. Образ сложился в его памяти легко, словно только и ждал момента появиться. Регис рассказывал об этом эльфе. Тот, кого называли Огненным Яссэ, был один из самых опасных преступников Континента, одним из самых неуловимых шпионов, которому неизменно удавалось выходить сухим из воды. Регис говорил о нем в своей обычной шутливой манере, как о персонаже страшной сказки, умевшем одним словом покорять толпу и заставлять палачей, занесших топор над его шеей, рыдать и целовать ему руки, раскаявшись. Друг смеялся, что Объединенный трибунал, изловив и разделав мелкую рыбешку, отпустил из своих сетей жирную опасную щуку. Вмешиваться в это друг, конечно, не намеревался — ни его, ни Детлаффа большая политика не касались, но теперь эта опасная щука подплыла к ним с Литой очень близко, и смотрела на него, широко улыбаясь.
— Если так, — Яссэ чуть прищурился, — то вы должны понимать, что никакая чародейка девочку не найдет, пока она со мной.
Он все еще говорил вкрадчиво и мягко, но Детлаффу послышалась в этих словах настоящая угроза — сам того не поняв, верный страж привел свою принцессу в логово кровожадной твари, и та, не спеша угрожать, предлагала Лите подойти поближе и погладить себя.
Эльф словно прочел его мысли, усмехнулся.
— Мои намерения, может быть, не слишком чисты, — признался он, — и я говорю с вами лишь потому, что опасаюсь рядом с вами за свою жизнь. Но клянусь вам — если принцессе вздумается уйти, я ничего не сделаю, чтобы ее задержать. Но если она захочет остаться…
— Я не могу за нее решать, — оборвал его Детлафф.
— Я знаю, — кивнул Яссэ, — но надеюсь, что в решающий момент вы поможете ей принять верное решение.
— А такой момент настанет? — спросил вампир.
— Поживем — увидим, — откликнулся Яссэ.
После веселого шумного позднего завтрака труппа приступила к репетиции перед вечерним выступлением, а Иан вызвался устроить Литу и ее спутника. Он уступил им собственный фургончик, сказав, что сам переберется пока к Яссэ, натащил со всего лагеря шкур и ткани, чтобы организовать для принцессы постель поудобней. Девочка, впрочем, заявила, что совсем не устала, и хочет посмотреть, как тренируются циркачи. Все это время Детлафф, безмолвно наблюдавший за происходящим, ощущал на себе пристальный взгляд, хотя глазами ни с кем так и не встретился.
Лита, ухватив его за руку, потащила спутника к площадке, где троица акробатов строила живую пирамиду. Они шутливо переругивались, не обращая на маленькую зрительницу никакого внимания, но, когда двое эльфов в основании пирамиды ловко подбросили вверх третьего, а тот, сделав в воздухе сальто, точно приземлился к ним на плечи, принцесса захлопала в ладоши и весело воскликнула «Еще!» Детлафф, не отходя от нее, чувствовал, как тиски тревоги сжимаются вокруг них, как чужой неведомый взгляд становится пристальней, словно к одной следившей за ними паре глаз присоединяются все новые и новые, и очень скоро стало понятно — Яссэ, благодушно отпускавший замечания своим артистам, тут совершенно ни при чем.
Украдкой, чтобы не тревожить развеселившуюся Литу, Детлафф посмотрел по сторонам. За границами лагеря, не пересекая его пределов, по ветвям голых деревьев рассаживались один за другим большие черные вороны, и все они смотрели только на принцессу.
Никто из циркачей, казалось, не замечал странного явления, хотя птиц с каждой минутой становилось все больше. Садясь на ветки, почти сливаясь с ними чернотой своего оперения, вороны безмолвствовали и не шевелились. Детлафф досадливо сжал челюсти и отвернулся от них — он уже понял, под чьим пристальным взглядом оказался, и впервые в жизни захотел от него укрыться.
Репетиция, меж тем, продолжалась — на помост вышли Иан и хрупкая невесомая эльфка, и вместе они начали танцевать, а там, где ступали подошвы их босых ног, расцветало золотистое пламя. Стоило юноше и его партнерше замереть, огонь поднялся вверх, охватывая их слившиеся в объятиях фигуры. Лита от неожиданности и восторга вскрикнула, а Иан, чуть повернув голову, послал ей торжествующую мальчишескую улыбку.
Воспользовавшись тем, что принцессу полностью поглотил танец друга, Детлафф неслышно отошел от помоста, скользнул к границе лагеря и на мгновение замер на ней в нерешительности. Что если, переступив ее, он не сможет вернуться? Что если Яссэ, видевший в нем угрозу и не скрывавший этого, только и ждал момента разлучить Литу с ее стражем?
Большой черный ворон на ближайшем дереве расправил крылья, взмахнул ими, не отрываясь от ветки, заклокотал, защелкал, словно подзывая к себе, и в этих звуках Детлаффу послышалась угроза. Он сделал короткий решительный шаг, и тут же почувствовал, как, нехотя, цепляясь за ноги и плечи, магический кокон выпускает его, как хищный цветок — удачливую муху. Ворон, снова взмахнув крыльями, на этот раз опустился с ветки вниз и сел на подставленную Детлаффом руку. Под пристальным черным взглядом птицы вампиру захотелось спрятать глаза — он знал, чье сознание владело этим маленьким телом, знал, что Регис его слышал.
— Не вмешивайся, — проговорил Детлафф тихо и решительно, — я знаю, зачем ты здесь, знаю, что ты хочешь сделать, но, прошу, не надо. Я не хочу становиться твоим врагом, не вынуждай меня.
Ворон, склонив голову к черному плечу, не издал ни звука в ответ, лишь продолжал внимательно смотреть на Детлаффа.
— Оставь нас, — повторил он уже настойчивей, чувствуя, как в нем поднимается обжигающая невыносимая злость — если бы в этом была хоть капля смысла, вампир свернул бы шею взиравшей на него птице, — Если ты ее тронешь, мне придется убить тебя, — продолжал Детлафф, чувствуя, как меняется с каждым произносимым словом, теряет человеческий облик — и ему было совершенно все равно, видит ли кто-то из циркачей его сейчас, — я не хочу этого, но сделаю, если ты меня вынудишь. Уходи.
