— Ты говоришь, она исчезла вчера? — уточнил он, меж тем, — почему ты сразу ко мне не пришла?

— Я надеялась найти ее самостоятельно, — голос Йеннифер звучал почти бесцветно — она ненавидела признаваться в собственной беспомощности, — но, должно быть, кто-то укрывает ее. Здесь нужны твои глаза, а не моя магия.

Геральт кивнул, присел к дорожке, ведущей к воротам на улицу, и пригляделся. Следы Литы были едва различимы — легкая ночная поземка припорошила их белым крошевом, да и ступала принцесса легче, чем осторожный заяц в лесу. Ведьмак последовал за едва различимой цепочкой вперед, к оледеневшей луже, и там заметил кое-что интересное. Отпечатки маленьких туфелек прерывались, и вместо них появлялись новые — почти такие же невесомые, но крупные следы. Тот, кто появился здесь и, видимо, поднял Литу на руки, совершенно точно не был ни человеком, ни эльфом — от них остались бы куда более глубокие отпечатки.

— Борьбы не было, — бросил Геральт через плечо, обращаясь почти что к самому себе, не заботясь, слушают ли его спутники, — похоже, принцесса добровольно ушла с тем, кто ее забрал. Цепочка ведет к воротам, но едва ли я смогу найти что-то на улице — слишком много чужих следов.

Йеннифер досадливо цокнула языком и отвернулась. Геральт выпрямился и отряхнул руки.

— Если Литу забрало какое-то магическое существо, которое умеет летать, к примеру, мы никогда ее не найдем, пока оно само нам этого не позволит, — ведьмак говорил ровно и спокойно, хоть больше всего на свете ему сейчас хотелось обнять раздосадованную чародейку.

— И что нам делать? — резко спросила Йеннифер, — ждать требований выкупа? Если существо отнесло ее обратно в Туссент, ничего такого мы не получим.

— Зачем бы Эмгыру отпускать ее с тобой, если он планировал посылать за Литой погоню? — спросил вдруг Лютик, — не проще было бы просто отказаться?

— Верно, — подтвердил Геральт, — и это очень странно. Если некто действовал не по приказу ее отца, то зачем ему было похищать Литу да еще из чародейского дома? Думаю, единственное, что мы можем сделать, это походить по городу в округе и послушать, не видели ли здесь что-нибудь странное. Тот, кто забрал принцессу, имеет физическую форму, а, значит, не растворился вместе с ней в воздухе. Боюсь, это лучшее, что мы можем сейчас сделать.

Помолчав, Йеннифер согласно кивнула.

Геральт шел по улице чуть впереди, не оглядываясь по сторонам, но весь обратившись в слух. Спутники его хранили молчание, и ведьмак слышал лишь, как, трепеща, часто бьется сердце Йеннифер. Разговоры людей вокруг, впрочем, сводились, по сути, к двум вещам — за городскими стенами остановился эльфский цирк, давший накануне вечером первое представление. А еще вчера кто-то жестоко убил трактирщицу в местной маленькой корчме. Связать эти два факта было бы серьезным беспочвенным обобщением — едва ли похититель принцесс решил укрепить свой успех убийством случайной незнакомой женщины. Она могла стать жертвой грабителей или ревнивого поклонника, а людская молва раскрасила этот простой факт в ужасные кровавые краски. В мирном городе настоящие преступления, стоящие внимания, происходили редко, а толпа любила, чтобы история становилась все сочнее, переходя из уст в уста.

Наконец, поняв, что ничего нового он не узнает, Геральт остановился и повернулся к спутникам.

— Я мог бы расспросить свидетелей убийства трактирщицы, — заговорил он так, словно продолжал начатый ранее разговор, — или мы могли бы наведаться к циркачам. Это единственные чужаки в округе. Я сомневаюсь, что с кем-то из них Лита решила бы уйти из дома, но большего мы не узнаем.

— Вот это была бы история, — явно желая разогнать общую тоску, заявил Лютик, изобразив мимолетную улыбку, — эльфские циркачи, похищающие принцессу, чтобы сделать из нее известную на весь мир акробатку.

Если бы Йеннифер всерьез хотела убить барда, он бы умер под ее ядовитым взглядом за секунду. Она сжала кулаки.

— Если это и впрямь как-то связано с этими циркачами, я сожгу их лагерь дотла, — пообещала чародейка зло, потом выдохнула и прикрыла глаза, — идем к ним. — вынесла она вердикт, немного помолчав, — может быть, они и впрямь что-то знают, и я смогу выпытать у них все, о чем они захотят промолчать.

Геральт тяжело вздохнул. Смотреть на бессмысленные пытки он был сегодня не настроен, но остановить Йеннифер все равно бы не смог. Лютик же поправил на плече лютню.

— Может быть, обойдемся без пыток, — заверил он спутников, — ты, Йеннифер, слыхала что-нибудь о цеховой солидарности? Мне они могут рассказать больше, чем тебе, растянутые на дыбе. Кроме того, — он хитро блеснул глазами, — кажется, я знаю, что это за циркачи, и среди них точно найдется тот, кого вы оба рады будете видеть.

Йеннифер послала Геральту удивленный взгляд, но тот лишь пожал плечами.

Лютик, конечно, оказался прав. Стоило им троим подойти к границе яркого циркового лагеря, в этот час пока лениво безмолвного, как из одного раскрашенного фургона легко, как птица из гнезда, выпорхнул высокий эльф с длинной темной косой, и Йеннифер от неожиданности вскрикнула и поспешила ему навстречу. Через секунду они с Ианом уже тепло обнялись. Парнишка, вытянувшийся за три года, пока Геральт его не видел, почти на целую голову, легко оторвал чародейку от земли и покрутил ее, смеясь.

— Видишь, — победоносно заявил Лютик, — я же говорил. Это цирковая труппа Огненного Яссэ, и я обещал Зяблику сводить его на их представление в Вызиме.

Иан, оторвавшись от Йеннифер, махнул Геральту рукой, и ведьмак с бардом приблизились. Парнишка широко и радостно улыбался, и Геральт невольно подумал, как быстро тот вырос и стал почти совсем взрослым. Давно ли этот малыш сидел у него на плечах, пока они гуляли по цветущим туссентским лугам, давно ли расспрашивал ведьмака о былых подвигах и нырял вместе с ним за сокровищами в теплую воду широкой спокойной реки? Должно быть, старость и впрямь стучала в его дверь, раз Геральт был способен на такие ностальгические воспоминания в этот тревожный час… Иан протянул ему руку, и ведьмак пожал ее, удивившись силе тонких эльфских пальцев. Следующее рукопожатие досталось Лютику, и тот, дернув юношу на себя, сжал его в крепких объятиях.

— Какая радость! — заявил Иан, переводя взгляд посветлевших зеленых глаз с одного гостя на другого, — я не чаял вас всех увидеть.

— Мы кое-кого ищем, — решила перейти сразу к делу Йеннифер. Радость от встречи со старым знакомым не смогла стереть из ее памяти то, зачем они сюда пришли. Иан же, склонив голову к плечу, ухмыльнулся.

— Знаю-знаю, — заявил он, — она здесь. Пришла со своим другом вчера утром и просила себя спрятать. От тебя, госпожа Йеннифер, — юный эльф озорно подмигнул, и от беззаботности его тона — а скорее от того, каким ровным и спокойным осталось биение его сердца — Геральту вдруг отчего-то стало холодно. Иан не просто вырос — он словно скинул с себя свою старую детскую личину, и теперь перед ними стоял эльф, знавший ответы на все вопросы. По крайней мере те, которые собеседники могли ему задать.

Лицо же Йеннифер на миг просветлело, она облегченно выдохнула, но потом снова сдвинула брови.

— Другом? — переспросила она, — что за друг? Как он выглядел?

— Высокий, черноволосый, синеглазый, в плаще, — принялся перечислять Иан, подняв глаза к небу, — Яссэ назвал его вампиром, но по мне так, он похож скорее на одного из гусиковых придворных.

Геральт почувствовал, как сердце его пропустило удар. Мозаика сложилась в его сознании так быстро, что он не успел этого отследить, хотя, должно быть, все понять ведьмак мог уже в тот момент, когда узнал, что Регис уже много лет занимал должность личного лекаря Императора Эмгыра. А где Регис…

— Где они? — резко спросил он, почти ощущая в своей руке тяжесть серебряного меча, но пока не спеша вынимать его из ножен.

Иан моргнул от неожиданности и молча указал в сторону одного из фургончиков. Геральт, больше не оборачиваясь к Йеннифер, легким быстрым крадущимся шагом двинулся в указанном направлении. Медальон на его шее задрожал, но ведьмак не обратил на это внимания. Он дернул цветастую занавесь, скрывавшую вход в фургончик.