Фергус старался помочь другу, как мог. Сперва он держал Иана за обе руки, не давая упасть и ведя за собой, а потом, когда маленький эльф немного освоился, отпустил его и скользил рядом, хотя было видно, что принц очень хочет броситься вдогонку за Цири. Когда начало смеркаться, а Иан набил себе несколько синяков, у него наконец начало получаться. Он с восторгом поглядывал, как девушка выписывает на льду круги и восьмерки, прыгает, приземляясь точно на ребро конька, взмахнув руками, а Фергус, хоть и не умел выделывать пируэты, зато двигался резко и уверенно, словно гнался по льду за кем-то.

За ужином принц сперва с опаской посмотрел на кружку с горячим шоколадом, стоявшую перед ним, и Иан, поняв его беспокойство, протянулся к ней, сделал первый маленький глоток.

— Нормальный, — шепнул он, — вроде не отравленный.

Фергус, явно смущенный своей трусостью, благодарно кивнул.

— Папа велел нам вернуться завтра утром, — сказал он тихо, — но я бы остался тут, с тобой. Научил бы тебя кататься получше…

Иан ободряюще улыбнулся.

— Мы скоро уезжаем из Корво-Бьянко, — сказал он, — так что, думаю, еще увидимся. И я тогда научу тебя стрелять из лука.

На ночь для принца, разумеется, была приготовлена одна из гостевых комнат, но Иан решительно заявил, что ночевать друг будет с ним. Никто не решился возражать, и до поздней ночи, когда светильники в спальне уже не горели, мальчики неспешно разговаривали и строили планы на будущее.

— Если я стану косно… консортом Темерии, я смогу сделать тебя своим офицером, — сказал Фергус, широко зевнув, — или придворным ловчим. Ты что больше любишь — охотиться или сражаться?

Иан задумался.

— Я подумываю стать циркачом, как моя мама, — наконец заявил он, — или магом, как госпожа Йеннифер. Хочешь, буду твоим придворным чародеем?

Фергус просиял, даже перестав клевать носом.

— А ты можешь?! — спросил он с надеждой.

— Мой отец сказал, я все могу, — гордо ответил Иан, — думаю, это тоже. Надо только понять, где учат на Знающих.

— Наверно, в Бан Арде, — предположил Фергус, — это школа чародеев недалеко от Шаэрраведа.

— Или вот, к примеру, Геральт предлагал мне стать ведьмаком, — продолжал размышлять Иан.

— Придворный ведьмак — это еще даже лучше! — с жаром подтвердил Фергус, но Иан покачал головой.

— Ведьмаки не служат при дворе, — возразил он, — они идут по Пути и спасают людей от чудовищ. — заметив, что Фергус заметно скуксился, Иан поспешил добавить: — но, если я стану ведьмаком, ты можешь давать мне задания. Я мог бы избавить Вызиму от утопцев и болотников. Знаешь, их там сколько! За достойную плату, конечно.

— Конечно, — серьезно кивнул Фергус, — хороший ведьмак — на вес золота.

Они еще немного поговорили о преимуществах работы ведьмака над должностью придворного чародея, и наконец Фергус заснул на полуслове. Иан полежал немного, глядя в потолок, и вдруг вспомнил то, что хранил до сих пор в сердце все эти дни ожидания. Он неслышно выбрался из постели, порылся в ящике стола у окна, а потом, зажав в руках свое сокровище, поспешил прочь из комнаты.

Цири и Геральта он обнаружил в столовой. Девушка устроила голову на плече ведьмака, и тот, приобнимая ее, что-то тихо ей рассказывал. Иан хотел пробраться бесшумно, но Геральт, подняв голову, шикнул на него.

— Ты чего не спишь?

— Я хотел, — Иан замялся, понимая, что предстал перед Цири в одной ночной сорочке. Руку он держал за спиной, — поговорить с Цири наедине, если можно.

Цири, тихо рассмеявшись, скинула руку ведьмака с плеча и встала.

— Конечно, парень. Идем на кухню, там никого нет.

От горячей печки пахло жаренным мясом и пряностями. Иан — все еще босой — хотел взобраться на скамью и поджать ноги, но подумал, что стоя говорить то, что он собирался — правильней.

— Цирилла, — повернувшись к девушке начал он, и та, подняв брови, прошептала удивленное «Ого», — Цири, — решил сбавить торжественность и не смущать ее Иан, — я никогда не встречал таких прекрасных девушек, как ты. Ты — уникальная, и я понял это с первого взгляда, когда ты скакала через снежное поле, и ветер развевал твои прекрасные серебряные волосы.

— Правду говорят, поэзия у эльфов в крови, — улыбнулась девушка.

— И именно тогда я понял, — продолжал Иан, не давая ей сбить себя, — что ты — моя единственная. Я готов отдать за тебя свою жизнь, если понадобится. А пока — прими этот подарок в знак моей любви.

Он вытащил руку из-за спины, и с пальцев его, замерцав в свете очага, соскользнул белый кулон на цепочке. Цири смотрела на него широко раскрытыми глазами, и на мгновение Иан испугался, что она рассмеется и снова обратит его слова в шутку. И маленький эльф был готов к тому, что его сердце разобьют, лишь бы Цири еще немного посмотрела на него своими изумрудными глазами.

Девушка помедлила пару секунд, потом плавно опустилась на одно колено перед ним.

— Иан, — заговорила она очень серьезно, глядя прямо в его глаза, — твои слова мне очень приятны, но, увы, я — наследница Нильфгаарда и не хозяйка своей судьбе. Кроме того, я человек, и, к тому моменту, как ты войдешь в возраст, уже состарюсь, а еще через несколько лет, которые вам, эльфам, кажутся такими короткими, вовсе умру.

— Мой папа — человек, — горячо возразил Иан, — а отец — эльф. Но они, видимо, придумали способ, как папе жить дольше, чем всем людям. Только скажи, и я узнаю их секрет, чтобы и тебе подарить долгую жизнь!

Цири на секунду нахмурилась, словно размышляя. Потом лицо ее снова разгладилось. Она протянула руку, взяла кулон и быстро надела его на шею, спрятав камень в глубоком вырезе своей рубашки, в ложбинке между грудей.

— Я — не охотница до чужих секретов, — проговорила она, — но пообещай мне, что, если через двадцать лет после этого дня, мы снова встретимся, и, если ты все еще захочешь отдать за меня свою жизнь, я подумаю, что ответить тебе и, может быть, соглашусь.

Иан смотрел в ее лицо — такое юное, гладкое и ясное — не в силах поверить, что через двадцать лет оно могло измениться до неузнаваемости. Он видел, как стареют люди — придворные Анаис, с которыми он часто здоровался и разговаривал, седели, их лица покрывались морщинами, а плечи начинали сутулиться, как от усталости. Но папа его оставался неизменным, и не могло быть такого, чтобы и Цири не сумела также.

— Хорошо, — кивнул он, отступив на полшага, — я обещаю тебе. А ты обещай, что подумаешь над моими словами уже сейчас.

Цири поднялась с пола, склонилась к Иану и оставила на его щеке долгий теплый поцелуй, пахнущий крепкой медовухой.

— Я обещаю, — шепнула она.

========== О долгих прощаниях и лишних слезах ==========

— Не понимаю, — сказал отец, с ногами садясь на кровать Иана, — как можно было меньше, чем за полгода, обрасти таким огромным количеством вещей.

Иан, укладывая в аккуратную стопку очередную книгу, обиженно покосился на него.

— Ты не помогаешь, -заметил он.

— Я даю тебе мудрые советы, — откликнулся отец, пожав плечами, — мог бы поучиться у нас с Верноном путешествовать налегке.

— У Иана не было необходимости быть готовым сорваться с места в любой момент, — философски заметил папа. Он стоял, прислонившись к подоконнику — и тоже совершенно не помогал, — это хорошо, что у него появляются свои вещи и он их ценит. Мы с тобой таким похвастаться не можем.

— Это потому что мы с тобой знаем, что нужно ценить, а что — в любой момент бросить, — откликнулся отец. Он протянул руку и взял из стопки только что уложенную Ианом книгу, — «Приключения славного рыцаря Годрика и его дружины», — насмешливо огласил он название, — зачем она тебе? Ты ведь ее уже читал.

— А вдруг захочу перечитать снова? — Иан настойчиво отнял у отца драгоценный том и положил его обратно. Рядом со стопкой книг высилась небольшая гора одежды, и мальчик кинул в нее очередную рубаху — очень красивую, глубокого синего цвета. Госпожа Йеннифер говорила, что в ней маленький эльф похож на настоящего сказочного принца, ну как можно было оставить такую ценную вещь?