Геральт, давя улыбку, подмигнул Цири и, откинув руку назад и выставив вперед левую ногу, поклонился принцу.

— Ваше высочество, — сказал он, — добро пожаловать в мой дом. Я также о вас наслышан.

— Правда? — Фергус посмотрел на ведьмака с живым интересом, словно не поверил, что герой всех тех историй, что он слышал, хоть что-то знает о нем.

— Чистая правда, — ответил ведьмак, — сударь эльф рассказал, что вы — блестящий военный стратег, несмотря на юные годы, и умом пошли в батюшку.

— У меня есть все дивизии нильфгаардской армии образца Второй Северной войны! — с энтузиазмом вцепился Фергус в его слова, — со всеми командирами. Я, правда, не привез их с собой, а то бы…

— Геральту не интересно смотреть на твоих солдатиков, — Цири легонько подтолкнула брата в спину, — кончайте расшаркиваться, а то мне придется начать пить вино с самого утра.

Фергус обиженно насупился, и Иан поспешил вмешаться.

— Я сохранил фельдмаршала Коэгоорна, — сказал он, хватая Фергуса за руку, — идем, я верну его тебе, как и обещал.

— Погоди, — Фергус снова улыбнулся, — у меня есть для тебя кое-что. Цирилла? — он через плечо надменно глянул на Цири.

— Ах да, простите, милсдарь Гусь, минуточку, — Цири вернулась к своей лошади и сняла с седла большой темный сверток. Торжественно передала его в руки Фергуса, а тот с плохо скрываемым торжеством протянул его Иану.

Под взглядами ведьмака и папы, чувствуя, что снова краснеет, Иан отогнул край расшитого солнцами полотна и увидел великолепный четырехплечный лук с искусной тонкой резьбой — не такой большой, как тот, из которого стреляла Виенна, но очень похожий и самый настоящий.

— Это точная копия оружия бригады «Врихедд», — с гордостью проговорил принц, отступая на шаг и давая Иану разглядеть подарок, — уменьшенная, но совершенно боевая. Я еще привез несколько стрел — заказать наконечники из махакамской стали папа не успел, но через месяц все должно быть готово, он обещал.

— Фергус…- у Иана от изумления и восторга позорно задрожали руки, — я… я ничего тебе не купил, — он поднял на друга глаза.

— Ты меня пригласил! — заявил Фергус, — и ты же помнишь о своем обещании? Для меня этого будет достаточно.

Геральт за спиной Иана едва слышано хмыкнул.

— Идем! — Иан повернулся к папе, и тот подхватил из его рук обретенное сокровище, — найдем отца! Даже если он сбежал, мы его выследим!

— А мы пока займемся катком, — решительно заявила Цири, — Геральт, ты обещал все устроить.

— Что я тебе, колдун какой-то? — недовольно заворчал Геральт, следуя за девушкой к дому, — проси Йеннифер. Она, кажется, уже почти закончила марафетиться.

Иан же снова схватив Фергуса за руку, потащил его за собой, прикидывая, куда мог спрятаться эльф, презиравший гостей.

Эльф же тот, казалось, совершенно не намерен был прятаться. Мальчики нашли его в закрытой беседке в опустевшей оливковой роще за домом. Иорвет, вроде бы случайно одетый в походный зеленый костюм, в котором в пору идти охотиться, а не встречать гостей, сидел на резной скамейке и маленьким оселком точил длинный изогнутый кинжал — подарок папы на Йуле. На вторженцев он даже глаза не поднял. Фергус же застыл на пороге беседки, будто врос в пол.

— Это он, — прошептал он Иану, словно в этом оставались какие-то сомнения, — самый настоящий Иорвет… только на моей фигурке у него два глаза…

Эльф наконец соизволил взглянуть на них.

— Сведения того, кто вырезал твою фигурку, устарели, маленький человек, — сказал отец на подчеркнуто правильной Старшей речи.

— Простите, — Фергус легко перешел на тот же язык, выпустил ладонь Иана и робко шагнул к Иорвету, — я не хотел вас задеть. Я знаю обо всех ваших подвигах. И о том, как вы сражались вместе с Аэлиренн, и о том, как впервые объединили разрозненные отряды скоя’таэлей в Каэдвене, и о том, как вы сражались в армии моего отца. Я и не надеялся…

Иан заметил, что в глазу отца проступило искреннее любопытство. Он наконец отложил оселок и кинжал, немного демонстративно откинул волосы с лица, обнажая шрам, и прямо посмотрел на принца, не решавшегося подойти ближе.

— Жаль, что я уже не тот, что на твоей фигурке, — надменно заявил он.

— Нет-нет, вы лучше! — убежденно возразил Фергус и все же отважился шагнуть навстречу, — а шрам… У всех отважных полководцев есть шрамы — на груди или на лицах. И только у трусов — только на спине.

Иорвет, чуть склонив голову, хмыкнул.

— Ты любопытный маленький человек, — заявил он, — подойди. Можешь рассмотреть меня получше.

Фергус не стал ждать второго приглашения. Он оказался рядом с эльфом в несколько быстрых шагов, снова уронив с головы свою шапку, но даже не заметив этого. Пару секунд он разглядывал лицо эльфа, а потом, подняв руку, тихо спросил:

— Можно потрогать?

Иан замер — о таком они не договаривались. Мальчик знал, как отец болезненно относится к своему шраму — когда в Корво-Бьянко приезжали гости, он всегда носил косынку, скрывающую половину лица. И сейчас Фергус откровенно играл с огнем.

Отец медлил. Он сам коснулся своей щеки, а потом, коротко кивнув, наклонился вперед.

Бледные, нервные, как у его отца, пальцы принца едва-едва прикоснулись к шраму на скуле эльфа, осторожно прошлись вверх к пустой глазнице. В лице мальчика не появилось ни страха, ни отвращения, лишь чистый, незамутненный восторг.

— Вы получили его в бою? — спросил он с трепетом.

— Можно и так сказать, — отец отстранился, выпрямился и скупо улыбнулся, — если пытки считать боем за выживание.

— Короли Севера пытали вас перед казнью? — непослушными губами спросил принц, — но зачем? Война ведь тогда уже закончилась.

Иорвет усмехнулся.

— Людям просто нравится смотреть, как нелюди орут от боли и просят пощады, — ответил он.

— Но вы не просили? И не орали? — Фергус смотрел на эльфа во все глаза.

— Не просил, — подтвердил отец, — но только потому что орал так, что не мог связать двух слов.

Иан никогда прежде не слышал этой истории, не спрашивал, откуда у отца шрам, и сейчас слушал с не меньшим изумлением, чем Фергус. Он никогда не питал особых иллюзий насчет Иорвета. В то, что папа был «самым опасным отморозком» поверить было сложно, но в то, что рассказывали об отце, можно было ни секунды не сомневаться. И сейчас мальчик испытал странное, пугающее желание не обнять его и утешить, стереть болезненные воспоминания, а взять подаренный Фергусом лук и отправиться мстить тем, кто причинил эльфу столько боли.

— Но кто старое помянет — тому глаз вон, — вдруг улыбнулся отец, — а ты, значит, нареченный жених нашей Серебряной Лилии, верно?

Фергус пожал плечами.

— Мама сказала, это государственная необходимость, — ответил он, — ей самой пришлось поэтому выйти замуж за папу, но у них все хорошо получилось, и появился я. Думаю, мне тоже придется подарить королеве наследника…

Последнюю фразу он произнес с явным сомнением, будто понятия не имел, откуда этот самый наследник возьмется. Иорвет усмехнулся.

— Делать наследников — это самое легкое и приятное в обязанностях короля, — заявил он.

— Я не буду королем, — возразил Фергус, — я буду коснортом.

— Консортом, Гусь! — в дверях беседки стояла Цири, и через плечо ее были перекинуты две пары коньков, — хватит позорить папá своим невежеством, ай-да на каток!

Фергус недовольно глянул на сестру, а потом — снова на Иорвета.

— А вы пойдете на каток? — спросил он робко.

Иорвет задумался на мгновение.

— Я не катаюсь на коньках, — наконец сказал он, — но с удовольствием посмотрю, как ты катаешься.

— Он отлично катается, — гордо заявила Цири, — моя школа!

Девушка не обманула. На замороженном магией госпожи Йеннифер пруду лед блестел, как начищенное серебряное блюдо. И пока Иан, спотыкаясь, делал первые осторожные шаги на коньках, Цири рассекала вокруг него, наматывая круги, стремительная, как белая молния.

— Да не бойся ты! — кричала она мальчику, — ставь ноги, как будто идешь, а не как парализованная стрыга!