— Ты проснулся! — Иан, не сдержавшись, последние шаги до постели проделал вскачь, и Фергус подался было ему навстречу.
— Прошу прощения, мой юный друг, — раздался вдруг из тени в углу комнаты спокойный мягкий голос, — но его высочество пока не может разговаривать — его горлу потребуется время, чтобы восстановиться.
Иан вздрогнул и пригляделся. Таинственный алхимик — уже без толстых окуляров на глазах — сидел в глубоком резном кресле с толстой книгой на коленях и смотрел на гостя с приветливой смутной улыбкой. Накануне у Иана почти не было времени, чтобы хорошенько разглядеть лекаря, но сейчас, скрытый сумраком в ярко освещенной солнцем комнате, он показался ему почти таким же загадочным, как Варнава-Базиль. Мальчик снова оробел, готовясь, что алхимик сейчас прогонит его также, как прогнала его злая женщина в зеленом платье, но тот просто смотрел на него странными темными глазами.
— Я хотел узнать, как дела у Фергуса, — поспешил оправдаться Иан, — не волнуйтесь, я скоро уйду.
— В этом нет необходимости, — покачал головой алхимик, — ее величество распорядилась, чтобы тебя пускали к принцу в любое время. Она справедливо решила, что компания друга будет также полезна для Фергуса, как лекарства. И я не смею с ней спорить.
Иан все еще неуверенно кивнул. Алхимик же, окинув мальчика еще одним пристальным взглядом, вернулся к своей книге. Мальчик постоял пару секунд в замешательстве, но потом наконец снова повернулся к Фергусу.
— Здорово, что тебе лучше, — сказал он, присаживаясь к нему на кровать, — вчера ты всех нас здорово напугал. Твой папа приказал моему разузнать, кто на тебя покушался. И он узнает — будь уверен.
Фергус медленно кивнул. Было заметно, что движения, даже такие простые, все еще даются ему с трудом. Иан поерзал на месте.
— Когда я жил в Вызиме, на меня тоже покушались, — решил пооткровенничать он, — но меня не отравили, а прокляли. Я почти ничего не помню, но говорили, что тогда убийцы хотели насолить моему папе — он был регентом королевы Анаис, и не очень-то хорошо справлялся с этим…
Иан замолчал, пораженный вдруг постучавшейся в его голову мыслью. Она была такой простой, и в своей простоте такой пугающей, что в груди у мальчика похолодело.
— Слушай, — он даже вскочил на ноги, не в силах усидеть на месте, — я тут подумал. Тебя ведь отравили, потому что ты не пил вина, как взрослые… но ведь мой папа вина тоже не пьет. И он был вынужден уехать из Вызимы, потому что там его хотели наказать. Что если те, кто проклял меня, добрались до него и здесь? — Иан нервно прошелся вдоль постели Фергуса под пристальным взглядом принца, — я знаю, что ты скажешь — зачем кому-то для этого делать это здесь, в Боклере, мы ведь уже несколько месяцев живем на винодельне, и папа не слишком заботится о своей безопасности, но сам посуди — там, в Корво-Бьянко, кроме нас, живет еще и ведьмак с чародейкой. А какой дурак решится на преступление под носом у Геральта?
Иан остановился, хмурясь, перехватил сомневающийся взгляд Фергуса и продолжал, раскачиваясь с пятки на носок и заложив руки за спину.
— Ну да, ты прав, — подтвердил он невысказанную мысль, — если кто-то знал, что папа приедет в Боклер, он мог перехватить его по дороге. Или дождаться, пока мы вернемся домой, а потом подстеречь его во время одной из прогулок на реке… тогда получается, что убийца охотился все же за тобой. Из-за того, что твой папа — Император, да?
Фергус на этот раз печально потупил взор и едва заметно пожал плечами — вид у него при этом сделался какой-то провинившийся, и Иан поспешил замахать руками.
— Ничего плохого нет в том, чтобы быть Императором, — заверил он друга, — но ты сам говорил, что даже твоего камергера казнили за участие в заговоре, правда?
Фергус слабо кивнул.
— Но тогда кто же мог устроить этот заговор? — Иан прижал пальцы к подбородку и снова прошелся по комнате, призывая на помощь всю свою смекалку. — Что если самый верный ответ — самый простой? — наконец спросил он, остановившись перед принцем и скрестив руки на груди, — княгиня Анна-Генриетта не слишком-то жалует твоего папу. Он ведь отменил турнир, а она так хотела его провести. И еще… — он шагнул к постели вплотную и заговорил шепотом, — я не стал бы ей доверять. Она всегда разная. Улыбается, а потом в спину смотрит так, будто глаза тебе хочет выцарапать. И слуги ее не любят — она им совсем не платит. А еще я слышал, как о ней говорили работники в Корво-Бьянко. А сейчас она делает вид, что помогает папе, только чтобы отвести от себя подозрения…
Фергус безмолвно поднял белесые брови.
— Знаю, знаю, это очень рискованно — планировать убийство в собственном доме, — подтвердил он его немое высказывание, — но сам посуди — на кого все подумали бы в последнюю очередь? Да и яд ей подсыпать было — проще простого. — Иан снова помедлил, взвешивая только что сказанное, но потом со вздохом покачал головой, — Нет, это все чушь… Если бы она хотела отомстить твоему папе, она отравила бы его, а не тебя. Цири говорила, ты ей нравишься… — еще одна пугающая догадка пронзила Иана, и от ужаса ее логичности он даже слегка попятился, — нет… не может быть. Не может быть такого!
На этот раз он не просто измерил шагами пол комнаты, он буквально пробежал по ней круг, сшибая на пути расставленные фигурки. Замер, сжав кулаки.
— Фергус, — сказал мальчик очень серьезно, прямо глядя на друга, — ты сказал, Цири недолюбливает тебя. Не могла она… Ведь она так удачно решила сбежать из дворца прямо накануне покушения. И она обещала мне твои коньки. И вообще только и делает, что дразнит тебя. Но как же… — он заметно сник. Версия была всем хороша — стройная, логичная и убедительная. Кроме одного — если Цири и впрямь покушалась на Фергуса, перед Ианом вставал серьезный выбор между сердцем и долгом. И он был не готов его сделать. Как бы ни хотелось маленькому эльфу защитить свою даму сердца, убийство родного брата — это было уже слишком.
Принц пошевелил плечами, явно намереваясь вставить свои пять оренов, но Иан предостерегающе поднял руку.
— Молчи! — сказал он почти тем же тоном, каким прикрикнул на него накануне папа, — это очень серьезные обвинения, я знаю. И без весомых доказательств мы не сможем уличить императорскую наследницу в заговоре. Но если это правда она…- он прижал руку к груди, сердце в которой отчаянно быстро забилось, — то она должна понести справедливое наказание.
Все это время сидевший молча алхимик, на этот раз негромко кашлянул, и Иан, позабывший о его присутствии, вздрогнул и обернулся.
— Простите, что вмешиваюсь в расследование, юноши, — проговорил он тихо, все также приветливо полуулыбаясь, — но, насколько я знаю характер Цириллы, реши она убить своего брата, не стала бы прибегать к яду. Ей проще было как бы случайно толкнуть его и проломить принцу череп. Хотя и это для ее характера слишком обходной путь. Ее воспитывали в ведьмачьей крепости, а у ведьмаков есть сотня способов убить кого-то без такого грязного приема, как яд в соке.
Иан с надеждой теперь пристально смотрел на лекаря.
— Вы знакомы с Цири? — спросил он требовательно. Алхимик говорил очень убедительно, но Иан боялся поверить ему так просто — чтобы не разочароваться.
— С ней самой — не слишком, — покачал головой алхимик, — но вот с тем ведьмаком, что ее воспитывал — очень хорошо. И можно много гадостей наговорить о выродках-мутантах, машинах для убийств, но я готов поручиться, что ни Геральт, ни Цирилла не стали бы убивать ни в чем неповинного ребенка, как бы сильно он их ни раздражал.
— Согласен! — от облегчения Иану вдруг захотелось ринуться к улыбающемуся незнакомцу и дружески обнять его, а ведь он даже имени его не знал. — Но тогда кто же мог покушаться на Фергуса?
Алхимик покачал головой.
— Я бы доверился в этом вопросе твоему отцу, — заметил он, — с ним я тоже не имел чести познакомиться, но в Северных королевствах о Верноне Роше ходят настоящие легенды.
Иан с сомнением пожал плечами — он уже слышал эту фразу не раз и не два, и вчерашний день предоставил ему несколько весомых доказательств ее правдивости, но мальчик все еще не был до конца убежден, что его добрый папа, всегда готовый обнять его и утешить, был тем самым человеком, о котором с трепетом и уважением болтали в Темерии и за ее пределами. Алхимик, видимо, заметил его выражение лица и усмехнулся.
