Он выскользнул в коридор незамеченным — у его дверей, в отличие от покоев принца, не обнаружилось ни одного стражника, а первый встреченный на пути гвардеец едва обратил на маленького эльфа внимание. Иан сомневался, что Боклерский дворец был больше королевского дворца в Вызиме, но все равно толком не успел разобраться в его галереях и коридорах — помнил путь от обеденного зала до комнаты принца, длинный проход с портретами в зал с огромными окнами и, конечно, дверь, ведущую в коридоры для слуг. И если Иан надеялся что-то разузнать, то начинать нужно было именно с него. Накануне папа допрашивал слуг, и Иан не сомневался, что он добыл у них нужную информацию, но кто-то невидимый, умеющий наблюдать и внимательно слушать, мог выяснить гораздо больше, чем человек на допросе. Не то чтобы маленький эльф сомневался в папиных методах — под тем взглядом, что он увидел у него вчера, Иан и сам бы признался во всех своих прегрешениях. Но здесь очевидно была работа для разведчика.
Потайную дверь в скрытый проход он нашел легко, она оказалась незапертой, а коридор был совершенно пуст, и Иан решил пойти по нему наугад. Даже заблудившись, можно было добыть интересные сведения, и он всегда мог прикинуться дурачком и попросить первого встречного человека показать путь к обеденному залу или на террасу. Маленький эльф двигался бесшумно, ведя рукой по левой стене, словно шел через лабиринт и надеялся избежать неправильного поворота. И наконец его надежды оправдались — коридор резко вильнул, и перед мальчиком возникла неприметная белая дверь. Он помедлил, еще раз оглядевшись по сторонам, и, убедившись, что прямо сейчас его не поймают, склонился к замочной скважине и заглянул внутрь.
Обзор был не слишком большим — Иан увидел кусок полупустой очень просто обставленной комнаты, ровно застеленную кровать у круглого окна, а на ней — сидевшую спиной к двери и лицом к свету женщину в светло-зеленом платье. Она ловко сворачивала вокруг головы тяжелые темные косы с проседью и говорила, не понижая голоса, не думая, видимо, что ее подслушивают.
— Так и надо Анариеттке, давно надо было щелкнуть ее по носу.
— А ну как ее правда казнят? — раздался из другого, невидимого конца комнаты звонкий девичий голос. В нем слышалось неподдельное волнение, — что мы тогда будем делать?
— У Императора толпа родственников, пришлет нам нового кузена на замену, — отмахнулась женщина в зеленом, — не все ли равно, за которым из них горшки выносить? И, может, его жизнь чему-нибудь да научит, и он будет платить дворцовым слугам нормально, чтобы на эти деньги можно было хотя бы свести концы с концами. У нашей-то Анариеттки одни балы да турниры на уме, куда ей думать о простых людях вроде нас с тобой.
— Не права ты, Майя, — ответила невидимая девица, — всегда есть, куда хуже. Анна-Генриетта хотя бы своя, в Туссенте родилась. А пришлют нам какого-нибудь нильфгаардского кровопийцу — тогда запоешь. Ему до наших бед будет еще меньше дела.
Женщина обернулась — на ее открытом круглом лице играла ехидная улыбка.
— Довольно болтать, — объявила она, — идем. Пока Анариеттка в петле не болтается, уборку никто не отменял. От всех этих черных рыцарей сплошной бардак.
Она поднялась с кровати, оправила платье, и Иан, поняв вдруг, что попал в ловушку, в панике огляделся — прятаться в пустом коридоре было некуда, а о том, чтобы вскарабкаться по стене к потолку не могло быть и речи. Он метнулся за угол, и, когда дверь комнаты служанок открылась, вывернул из-за него с самым невинным и растерянным видом, на какой был способен. Женщины, вышедшие ему навстречу, едва не споткнулись о маленького эльфа, и та, которую Иан только слышал, всплеснула руками.
— Это кто это тут у нас? — спросила она, с любопытством разглядывая мальчика.
— Простите, — Иан скромно потупился, — я, кажется, заблудился.
— Господский сынок забрел в коридор для слуг, — усмехнулась женщина в зеленом, — Смотри, дорогуша, это же маленький полукровка того типа, который вчера приехал к ее светлости. Имперского палача, или кто он там такой?
Иан хотел было возмутиться, что папа его никакой не палач, а сам он — вовсе не полукровка, но сейчас явно был момент, когда нужно было наступить на горло собственной гордости. Потому он поднял на женщину робкий взгляд и сказал, шаркнув ногой:
— Мой папа уехал по важным делам, а я решил погулять по дворцу и зашел не туда. Простите…
— Знаю я, что у твоего папы за дела, — с вызовом ответила женщина, но ее спутница опасливо дернула ее за руку.
— Тише, Майя, — сказала она испуганно.
— Да что он мне сделает такого, чего уже не сделал с Гвидо? — женщина уперла руки в бока, и теперь возвышалась над Ианом, как огромная малахитовая глыба. Мальчик понял, что на этот раз его чары, безотказно работавшие на служанок в Вызимском дворце, не подействовали, и нужно было бежать.
— Давай мы проводим тебя, мальчик, — миролюбиво прервала Майю девушка, — тебе тут нечего делать.
Иан поспешил кивнуть, не глядя больше на недовольно нахмурившуюся женщину. Путь позора до выхода в уже знакомый Иану зал с лестницей они проделали в неловком молчании. Маленький эльф чувствовал на себе тяжелые взгляды и про себя недоумевал — что же такое сделал папа с неизвестным Гвидо? Женщина назвала человека палачом, но думать о том, что папа кого-то казнил, совершенно не хотелось.
Первая не слишком удачная попытка раздобыть информацию, остудила пыл Иана, и, оставшись в одиночестве, он решил, что наступило время проведать Фергуса. На мгновение он испугался, что новый приятель за ночь успел умереть от яда, не справиться и сдаться, несмотря на все усилия таинственного алхимика. И, подходя к двери в покои принца, маленький эльф отчаянно гнал от себя эту страшную мысль.
Рыцари у дверей комнаты стояли все в таких же позах, что и накануне — с тяжелыми алебардами на плечах. Иан приосанился, стараясь казаться повыше и повнушительней, но, когда он приблизился, никто из стражников даже не шелохнулся. Мальчик замешкался, разглядывая их — доспехи на рыцарях были в точности такие, как на деревянных фигурках Фегуса — очень красивые, матово-черные с символами золотого солнца на кирасах. Головы стражей венчали причудливые крылатые шлемы, а алебарды казались смертоносно-острыми. С такой охраной до принца точно не смог бы добраться ни один злоумышленник. Рыцари выглядели куда внушительней гвардейцев княгини, больше похожих на героев приключенческих романов, чем на солдат. И даже темерские воины, служившие Анаис, на их фоне выглядели бы жалко. Ничего удивительного, подумал мальчик, что в последней Северной войне армия Нильфгаарда, состоявшая из десятков тысяч таких вот пугающих черных солдат, одержала победу.
— Можно мне войти? — стараясь придать своему голосу уверенности, спросил Иан. Рыцари промедлили долю секунды, а потом, как и накануне, сделали полшага в стороны, без единого слова. Это, видимо, было равносильно дозволению, но, как бы маленький эльф ни опасался, что грозные стражи вот-вот передумают, он все равно задержался у одного из них и незаметно коснулся черного металла его лат, поддавшись внезапному порыву проверить, настоящие ли они, или перед ним стояли магические големы из камня и пламени, вышедшие из историй Геральта о его приключениях. Латы оказались самыми обычными — теплыми, гладкими и металлическими. Иан отдернул руку и, успокоенный, вошел в спальню принца.
Родителей Фергуса в комнате не оказалось. А сам он лежал в постели в той же позе, что и вчера вечером, но выглядел гораздо лучше. Ужасный зоб почти совсем исчез, вместо трубки на горле его красовался белый кусочек полотна, а лиловые синяки вокруг закрытых глаз уменьшились и посветлели. Рядом с головой принца на подушке покоилась фигурка фельдмаршала.
Иан улыбнулся и решительно двинулся к постели друга. Фергус, заслышав его шаги — а Иан специально старался двигаться погромче — встрепенулся и медленно поднял веки. Черные глаза казались еще темнее на фоне покрасневших белков и болезненно блестели, но принц совершенно точно увидел и узнал маленького эльфа, даже попытался улыбнуться.
