— Что происходит? — спросила Лита, отдернув руку, точно обжегшись, — как ты сюда попал?

— Так ли это важно? — покачал брат головой, — я сделал свой выбор, уплатил свою цену. И теперь — твоя очередь.

— Ты действительно можешь вытащить меня отсюда? — мысли лихорадочно носились в голове Литы, наскакивая одна на другую, и она попыталась взять себя в руки, успокоиться — судьба давала ей последний шанс, и чародейка решила им воспользоваться. Из чьих бы рук ни пришла помощь — это было неважно. Даже если Фергус и был обманчивым мороком, он предлагал спасение — и иного выхода у Литы не оставалось.

— Могу, — подтвердил брат, — но не бесплатно. Я вижу, что ты в отчаянии, но хочу, чтобы решение было принято осознанно и честно.

Лита тряхнула головой. Это движение заставило ее неловко покачнуться, и Фергус подставил руку, чтобы сестра оперлась на нее и не упала. Он усадил девушку на кровать рядом с собой, продолжая сжимать ее пальцы — настоящей живой ладонью.

— Что ты предлагаешь? — деловито спросила Лита. В ней больше не осталось сил удивляться или спорить. Надежд на то, что все последние сутки ей просто приснились, не оставалось.

— Я помогу тебе сбежать, — ответил Гусик спокойно, — а взамен ты окажешь небольшую услугу — не только мне или моему партнеру. Всему Континенту — и я ни капли не преувеличиваю.

Лита смотрела на него во все глаза, и под ее взглядом Фергус и глазом не моргнул, продолжая улыбаться.

— Взамен на мою помощь ты должна уничтожить Яссэ, — обронил брат так просто, словно просил передать ему соль за обеденным столом.

Лита удивленно моргнула.

— Яссэ? — переспросила она, — того самого Яссэ? — и, когда Фергус кивнул, невольно ухмыльнулась, — но твой незадачливый убийца давно мертв, Гусик. Неужели ты забыл? — сознания чародейки вдруг коснулась глупая догадка — сидевшее перед ней существо было Гусиком, явившимся из прошлого, из тех времен, когда самому ему еще не нужно было скрываться, а Лея еще даже не появилась на свет. Но Фергус быстро развеял ее подозрения.

— Он обманул не только тебя и меня, — снисходительно ответил брат, — Яссэ — не просто чародей. Он — фокусник, и точно знает, как пустить пыль в глаза. Как отвлечь внимание яркими фейерверками и лишними жестами от того, что действительно важно. Он готовил свой побег долгие годы — собирал все необходимое по крупицам, выжидал, и теперь его план наконец воплотился в жизнь. Те, кто могли его остановить, тот, кому он задолжал, смотрели в другую сторону все это время, и Яссэ в тени собственной дурной славы шаг за шагом шел к этому, используя методы, о которых невозможно было и подумать. Запретную магию — но не ту, которой славился.

— И… где мне его искать? — непослушными губами спросила Лита, растерянно моргнув.

— Ты найдешь его — я уверен, — покачал головой Фергус, — его дух освободился, но сам он пока не вернул себе прежние силы.

— Значит, не было никакого проклятья? — девушка устало прикрыла глаза.

— Проклятье было, — возразил Фергус, — но действие его никто из нас не смог разгадать. Яссэ сделал так, чтобы спасение его вершилось чужими руками — по воле тех, кто даже не знал, в чем участвовал. Это был сложный расчет, и многое могло пойти не по плану. Но судьбе было угодно подыграть ему. А тебя я прошу все исправить.

— И за это ты освободишь меня, — на место растерянности приходила глухая злоба — больше всего на свете Лита не любила оставаться в дураках. Она пристально посмотрела на Фергуса, — что будет с Империей? Ее ты тоже поможешь спасти?

Фергус мгновение молчал — казалось, в нем боролись какие-то неведомые силы, и на секунду Лите показалось, что в глубине черных глаз брата мелькнула сокрытая мука. Пусть он предал Империю, сбежав, пусть избрал иной путь, а теперь и вовсе переменился, став тем, кого сестра не узнавала — но любовь к оставленной родине по-прежнему жила где-то в глубине его сердца.

— Я сделаю, что смогу, — казалось, это Фергус произнес через силу, борясь с самим собой, — когда покинешь Башню, спеши во дворец — двери будут открыты.

Лита сомневалась еще мгновение. Она зажмурилась, сделала глубокий вдох и плавно выдохнула, приказывая своему сердцу не биться так часто.

— Я согласна, — произнесла она наконец.

Вместе с Фергусом юная чародейка медленно поднялась на ноги. Брат протянул ей руку, и она приняла ее. На мгновение запястье девушки, казалось, охватили огненные кандалы, а потом чуть ниже большого пальца проступил пылающий незнакомый символ.

— Ступай, — проговорил Фергус, — а мне — нужно освободить еще одного человека.

Лита не успела ответить — брат растворился в воздухе так стремительно, точно его вовсе не было. И в следующий миг защелка ошейника на шее чародейки издала короткий металлический звук и, разомкнувшись, путы упали на пол к ее ногам. Скрипнув, отворилась дверь в келью.

Лита не знала, сколько прошло времени с тех пор, как улетел Детлафф. За узким окном смеркалось, но то могло быть действием его магии — возлюбленный не стал бы медлить с исполнением своих угроз, и юная чародейка боялась, что выйдет из Башни на улицу, залитую кровью невинных жертв. Но медлить было нельзя. Она сдернула с постели тонкое серое покрывало, перекинула его края через плечи и завернулась в колючую ткань, как в тогу. Тело подчинялось с трудом — дурнота по-прежнему накатывала волнами, но, справившись с собой, Лита поспешила к выходу.

Башня Знающего была пуста и безмолвна — Риннельдор, похоже, вполне доверял надежности собственных чар. Держась за стену рукой, на запястье которой горела странная метка, юная чародейка беспрепятственно спустилась по винтовой лестнице и наконец оказалась снаружи.

Действительно наступили сумерки, но, подняв глаза к небу, Лита увидела, что над золотыми башнями города кружили стаи огромных крылатых созданий, а откуда-то со стороны дворца доносился звон тревожных колоколов — Детлафф сделал свой ход, но панических криков слышно пока не было. Путаясь в полах самодельного платья, Лита ринулась было вперед, но, остановившись, подняла голову к небу и крикнула, мешая мысленный приказ со словами, произносимыми вслух:

— Детлафф! Приди ко мне! Я здесь, любовь моя!

Юная чародейка замолчала, на мгновение прислушалась — но ничего не происходило. Ее возлюбленный, ослепленный и оглохший от ярости, поддался первобытным инстинктам, и не слушал иных голосов, кроме голоса своего гнева. Может быть, нужно было подобраться поближе ко дворцу — любимый наверняка был там, и, увидев Литу, смог бы остановиться.

Девушка, шлепая босыми стопами по влажной холодной брусчатке мостовой, поспешила вниз по широкой улице — мастер Риннельдор выбрал для своей резиденции район, где больше никто не смел поселиться, и звать на помощь было бессмысленно. Лита спотыкалась и пыталась угнаться за собственным дыханием — магическое истощение не прошло, и все тело гудело и с трудом ей подчинялось. Очень скоро девушка поняла, что окончательно запыхалась и не могла больше сделать ни шага — а о том, чтобы открыть портал, нечего было и думать.

Она остановилась, привалившись плечом к стене дома со слепыми темными окнами, прикрыла глаза и попыталась вновь мысленно позвать на помощь — но на этот раз не Детлаффа.

Региса пришлось дожидаться несколько долгих минут, но в конце концов у ног Литы заклубилась синеватая мгла, и вампир вышел из нее — спокойный и прямой, точно не подозревал, что творилось вокруг.

— Я не могу идти, — выдохнула Лита, сделав короткий шаг к Эмиелю, и тот подхватил ее за плечи, не давая упасть, — нужно спасти Лею…

Регис сомневался лишь мгновение. Удерживая девушку одной рукой, он клыками разорвал запястье второй и быстро поднес его к губам спутницы. Лита пила жадно, захлебываясь и давясь, но с каждым глотком живительной горячей влаги к ней возвращались силы, отступала дурнота, а магическое ядро, пульсируя, возрождалось. Тяжело дыша, юная чародейка отстранила от себя руку друга и заглянула ему в глаза.

— Как ты выбралась? — спросил Регис, словно это имело хоть какое-то значение.