— Наивный! — Рассмеялся тортур. — Но скоро все закончится. Надоело мне в этом лагере торчать… Пришло время вернуться к маленькой и прекрасной Зальмире. Давай, девчонка, тебе сейчас надо вспомнить кое-что…

— Дядюшка! — девочка выбежала из своей палатки и бросилась к мужчине. — Я вспомнила, дядюшка.

— Что такое? — Оттащил от себя племянницу маг.

— Ты просил больше об этом не говорить, но… — Лицо Зальмиры стало необычно серьезным. — Тот человек, которого я видела в лесу, который назывался твоим другом и прошел сквозь сферу, в которую заключил флудгена… я вспомнила, во что он был одет.

— Что за бред? Скоро обед, иди мой руки, — отмахнулся Гутлеиф и собирался уйти.

— Мантия! Она была белой! — выкрикнула девочка, заставив дядю остановиться. — С кучей блестящих чешуек и золотистым креплением. Такие мантии нельзя просто так купить или сшить. Так ведь?

— Иди обедать, — повторился глава, спрятав взгляд, и поспешил удалиться.

— Но дядюшка… — тщетно попыталась остановить его Зальмира.

***

— Чёрт-черт-черт! — первый глава совета высших со всей силы ударил кулаком по столу. Он стоял в центре своего шатра, еле держась на ногах. — Такого просто не может быть!

— Как прошла беседа с Фраулем? — помощник главы беззвучно подошел к магу.

— Сейчас есть более серьезная проблема, — закрыл глаза рукой Гутлеиф, оперевшись о стол. — О чем тебе говорит белая мантия, покрытая блестящими чешуйками?

— Разве не такие мантии раньше носили высшие маги? До победы над тортурами? — нахмурился Борхе.

— Такие мантии носили не просто высшие маги, а отряд, работающий над заклинанием, благодаря которому и победили этих чудовищ… Все они погибли… и были похоронены вместе с мантиями. Тебе это о чем-то говорит?

— Ну… — Теодор неуверенно подошел к главе. — Такие мантии больше нельзя нигде достать. Насколько я помню, это было сделано, чтобы отдать память их подвигу.

— Только что Зальм сказала мне, что тогда видела в лесу именно эту мантию, — рвано выдохнул Гутлеиф.

— Но она могла перепутать что-либо. Или ей это приснилось…

— Никто, кроме высших магов, не знает о этих мантиях. А Зальмира и подавно. И… я не знаю, что это такое. Я не знаю, кто мог быть в этой мантии. Хотя…

— Глава?

— Если предположить, что этот человек на самом деле прячется в лагере, а не в лесу. Кто ведет себя наиболее подозрительно?

— Шио.

— Его не считаем.

— Тогда… Герберт? Он слишком часто выходит сухим из воды. И для обычного мага он на удивление легко справляется с тварями. Я, если честно, удивлен, что смертник так долго живет.

— Думаешь, он что-то скрывает?

— Почти уверен в этом.

— Тогда… — Глава открыл ящик стола и достал чистый лист бумаги. — Окажешь мне услугу?

— Все, что пожелаете, глава, — Поклонился парень.

— Отправляйся в хранилище, принеси мне кулон Герберта Деспо. Я напишу тебе разрешение. У тебя это должно занять не более часа. Ты же сможешь уложиться?

— Конечно! Но если меня задержат на проходной…

— Не посмеют, — глава поставил на бумаге свою подпись и протянул подчиненному. — Извини, таких проверок никак не избежать. Мы же храним там жизни, а это самое ценное. Понимаешь ведь?

— Да, я понимаю, — вздохнул Борхе. — Но если защиту создавали главы, почему вы не можете просто добавить меня в этот список?

— Защиту создавали все главы, объединив свои усилия. И добавить новое имя в список людей, которым можно войти в хранилище, можно только с согласия всех пяти глав. А как ты знаешь, Фолквэр не…

— Да-да, я помню принципы третьего главы, но я думал в этом случае он сделает исключение. Это же никто кроме вас не узнает…

— Не надо спорить, Тео, — Гутлеиф аккуратно коснулся плеча Борхе. — Фолквэр считает неправильным и необоснованным мое доверие к тебе… — Теодор сжал губы и отвёл взгляд в угол, подальше от лица первого главы совета высших. — Не волнуйся, я тебе готов доверить даже свою жизнь, разве этого недостаточно?

— Прошу простить мое недовольство, — парень забрал письмо из рук главы и аккуратно вывернулся из недообъятий. — Я горжусь, что вы мне так доверяете, и обещаю не подвести вас.

========== Глава 15. Заложник смертника ==========

— Итак, Герберт! — Гутлеиф прижал парня к деревянному столбу, стоящему посреди шатра. — Надо поговорить.

— П-прошу прощения? — пискнул юный маг. — Я сделал что-то не так? Я честно ничего не делал. Я-я вам клянусь.

— Скажи-ка мне, Герберт. Что ты делаешь по ночам?

— Я сплю. В своем шатре. Как вы и приказывали. Я никогда не покидаю шатер после отбоя.

— Еще скажи, что ничего от меня не скрываешь.

— Так и есть! — понимая, что этот разговор ничем хорошим не закончится, Герберт втянул голову в плечи.

— Тогда подробно опиши мне, как ты поймал тех наттов? — еще сильнее приблизился глава. — И можешь не смотреть на меня этим раздражающим глупым взглядом. Остальные маги, сопровождающие тебя в тот день, признались, что не участвовали в поимке. Ну так что скажешь?

— Ну… я… как обычно… сферами… — промямлил парень.

— Неужели? И как, скажи мне, ты смог сферами в одиночку уничтожить двенадцать наттов?

— Ну…

— Что? Я жду нормального ответа. Ну же, Герберт, ты же от меня ничего не скрываешь, — не отступал глава.

— Понимаете, это было больше двух месяцев назад, и я не особо помню эту охоту… — попытался выкрутиться Герберт.

— Тогда я задам тебе еще один вопрос. Что произошло, когда на Шио напали, и ты бросился его спасать?

— Тогда… ну…

— Хватит мямлить! — Гутлеиф сжал плечо парня, заставив юного мага вскрикнуть.

— Это был выброс адреналина, я очень испугался за Шио и не думал о том, что меня могут ранить. Я боялся, что мой единственный друг умрет.

— Выброс адреналина, говоришь? И как же он проявился? — Герберт не отвечал. — Неужели и это не помнишь? Хватит врать, Герберт. Что ты делал ночью в лесу?

— Меня не было ночью в лесу, — прошипел парень. — Я не настолько безрассудный, чтобы идти прямо в лапы ночным тварям. Тем более здесь недавно видели флудгенов. Вы серьезно думаете, что обычный маг хоть шаг сделает в лес, где есть эти чудовища?

— Даже если предположить, что свои слова правда. Ты же не станешь отрицать, что потеря памяти — ложь? Я по твоим глазам вижу, что ты врешь. Как ты победил наттов, как спас Шио? Тебе же кто-то помог? Тот человек, которого в лесу видела Зальмира. Это он тебе помогает, я прав?

— Нет.

— Шио смог вычислить, где прячется твой сообщник, и, чтобы спасти свою жизнь, эта тварь, которая помогает тебе, направила на моих магов тех чудовищ. Так?

— Нет!

— Ты специально один вызвался спасти Фрауля, чтобы встретиться с сообщником, пока Шио был без сознания. Да?

— Я же сказал, нет! — Герберт сжал кулаки. — У меня нет сообщника.

— Значит, это все-таки ты был в лесу той ночью?

— Нет же! Я ничего не делал!

— Глава, — В шатер Теодор с маленьким свертком в руках. — Кажется, я как никогда вовремя.

— Ты прав, Тео, — улыбнулся Гутлеиф и, отпустив парня, подошел к подчиненному. — Эй, Герберт, знаешь, что тут?

— Понятия не имею, — буркнул юный маг, потирая ноющее плечо.

— Тогда у меня для тебя сюрприз! — глава осторожно развернул ткань. — Нам очень повезло, что кулоны всех смертников лежат в хранилище.

— Черт! — Отвел глаза парень.

— Я повторю свой вопрос. Как ты спас Шио?

— Дорогой мой глава, — оскалился Герберт. — Вы, возможно, не совсем понимаете, что вы делаете. Вы угрожаете смертнику смертью. Возможно, это вас удивит, но я смирился, с тем, что мне скоро придется умереть, еще после суда. Хотите разбить мой кулон? Разбивайте, мне все равно.

Теодор с удивлением уставился на парня. Да, он сотни раз видел, как люди идут на смерть, но ни разу не видел в их глазах такого спокойствия и уверенности. За все годы участия в совете высших он привык к смертникам и их крикам после вынесения приговора. Но Герберт был единственным, кто заставил Теодора сожалеть.