Она не сразу ответила, погрузившись в раздумие.
– Может, и не согласится… – со вздохом проговорила она.
«Сволочь, ты сволочь, – думал про себя Влад. – Ведь знал же, что нельзя с ней больше встречаться… Пришел и повесил на нее свои проблемы. И кто ты после этого? Эгоист ты чертов… хотел, чтоб тебя приголубили-пожалели?» – он медленно, не поворачивая головы, скосил на нее глаза, хотел еще раз полюбоваться ею, запомнить ее такой – заботливой, любящей, всепрощающей.
– А знаешь, ты святая, как дева Мария, – сказал он, удивленно заглядывая в глубинную печаль ее глаз. – Тебя на небеса надо взять.
Он привлек ее к себе и сказал то, чего раньше никогда не говорил:
– Ты очень хорошая. Ты чудо, совершенно незаслуженно дарованное мне за мою короткую жизнь.
– Ты говоришь так, как будто прощаешься, – испуганно проговорила она.
Он с нежностью приподнял ладонями ее лицо и, что-то шепча, стал осушать губами ее мокрые щеки…
2
Ночь. Луна. Безлюдный сквер. Прямо в центре цветочной клумбы – часы со светящимся в темноте циферблатом. А на скамейке под сенью раскидистого дерева сидит парочка, держась за руки. Они не знают, что за ними с небес наблюдает вершитель судеб, ангел Энариил, с глазами темно-красными, как вишни. Если бы вы могли заглянуть в них, то утонули бы во вселенской печали. Но вы не сможете, потому что он – крылатая сущность из Потустороннего мира, и облик его не доступен человеческому взору.
– Я спать не могу… Суставы ломит… – глухо пожаловался Влад, отворачиваясь и стыдясь своего состояния. – Все, что было ценного в квартире, я уже продал. Даже ковры и сервизы отдал по дешевке…
– Владик, любимый, ну, пожалуйста, давай покажемся доктору, – приникнув к нему всем телом, попросила она.
С непонятным раздражением он оттолкнул девушку и встал со скамьи.
– Ты куда?
– Не могу я долго сидеть. И лежать не могу… Не знаю, куда себя деть, – с досадой проговорил Влад. Пошарив в карманах, он вытащил несколько смятых синих и желтых купюр. – Ты никуда не уходи. Я вернусь. Только за мороженым схожу.
Влад вышел из сквера и направился к киоску с мороженым. Изучив витрину с богатым
ассортиментом, он подошел к окну.
– Мне, пожалуйста, с киви и малиной в темном шоколаде. Два.
Слишком нежный. Слишком безвольный. Не вылезет он из наркоты. И она не сможет бросить его на произвол судьбы, – с усталым безразличием подумал тот, который взирал на них сверху.
Продавец, такой же молодой парень, как и Влад, выложил на поднос два заказанных рожка в разноцветной фольговой упаковке и, вспыхнув дьявольски страшными красными глазами, подмигнул ему. Фосфорически замерцавший принт с торговой маркой на его футболке вдруг угрожающе оскалился черепом и пошевелил перекрещенными костями. Влад от неожиданности отпрянул от прилавка и отдернул руку с протянутыми деньгами.
– Н-не н-надо… Я передумал, – пробормотал он.
Отойдя, Влад растерянно потоптался и стал оглядываться по сторонам. Увидев полосатый зонтик скромного лотка на противоположной стороне дороги, Влад вяло раздумывал, может, туда сходить ему за мороженым. Только вот… Он обеспокоенно оглянулся назад, где в скверике он оставил любимую девушку.
«Слишком долго я хожу, она же замучается ждать… Подумаешь, глюки… Не в первый и не в последний раз. Надо здесь, в киоске купить», – поразмыслив, решил он, но ноги уже стремительно несли его к выцветшему от солнца зонту.
Ему было страшно, холодная волна ужаса ударила в пах, но… остановиться он почему-то не смог. На ходу достал из кармана смартфон и по социальной сети отправил Алисе сообщение.
У светофора куча людей дожидалась зеленого света. Но Влад очень спешил, тридцать секунд бездействия казались ему пыткой. Мышцы во всем его теле непроизвольно дергались, вынуждая его переступать с ноги на ногу… хотя, если быть точнее, он и сам не понимал, какая сила тащила его вперед. Протиснувшись сквозь толпу, он выскочил на пешеходную «зебру» и побежал…
Взвизгнули тормоза… От резкого поворота руля серебристую Тойоту выбросило поперек дороги… Крики…Визг шин… Звук глухого удара…Скрежет металла… Тело сбитого парня, не успев коснуться земли, взметнулось от нового наезда, теперь уже черной ВМW и… окровавленным мешком свалилось прямо у колес отчаянно тормозящей российской Лады.
С высоты усыпанного звездами неба ангел бесстрастно смотрел вниз, где на проезжей части дороги, лежал сбитый автомобилем парень. Несмотря на лунное сияние, свет фонарей и горящие фары его тело казалось бесформенным пятном, сливаясь с растекающейся лужей крови. Пронзительное пиликанье сирены возвестило о приближении машины скорой помощи. Полицейские, оцепив площадку, уже хозяйничали здесь. Девушка в полуобморочном состоянии показывала дисплей мобильника, с которого тщетно пыталась зачитать четверостишие.
– Вот…Пять минут назад… пять минут… я получила… от него сообщение, – захлебываясь от рыданий, говорила она эксперт-криминалисту.
– Предсмертная записка? Дай сюда, – сказал полицейский. – Да это же стихи какие-то. Чего ты мне их суешь?
– Эт-то.. его стихи… Он… он… поэтом был…
В ночь под луной свои чувства я выбелил,
Скомкал надежды в ладони сжатой,
Чтобы не слышать в минуты гибели
Воя души распятой…
Темный ангел, завершивший его жизненный путь, прочитал их с холодноватой печалью.
Если бы я мог чувствовать, как человек, я был бы удивлен: парня уже нет, а боль его души и последние мысли остались жить… Если бы я мог чувствовать, мне было бы жаль его. Но мне не жаль. Я оборвал нить его судьбы и выпустил его из этого мира, где он уже не нужен.
Но пешеходы не могли его видеть и слышать, они обсуждали событие, которое только что произошло на их глазах.
– Пьяный что ли?
– Да нет. Самоубийца! Растолкал всех, выскочил на дорогу и под машину бросился… Сама видела.
– С девушкой, видимо, поссорился. Вон она плачет. Да поздно уже… Раньше думать надо было…
– Это она и виновата! Вот до чего парня довела!
– Эх, молодость, молодость… – переговаривались вокруг люди.
Таких как я, люди называют демонами, но на самом деле я темный ангел, жрец-эйтран, контролирующий предначертанность людских судеб. Я тот, кто безжалостно приводит приговор в действие, зная, что человек уже исчерпал себя в этом круге жизни.
Есть еще и другие ангелы, которых чтят смертные обитатели земли, называя их ангелами-хранителями. Они оберегают и спасают тех, в кого веруют. И темные, и светлые – мы из единого легиона – эйтранов, служителей Меоры, Богини Судеб.
Я давно наблюдаю за этой юной парой. И я бы мог продлить жизнь этому бедолаге. Но зачем? Ведь добром это не кончится, он обречен на раннюю кончину. Если за отсрочку потребуется заплатить еще и гибелью этой девушки, доброй и жертвенной, то я предпочел…избавить ее от этой ноши.
Влад – совестливый парень. Он вполне осознавал, в какую пропасть катился, и более того, он понимал, что должен оградить Алису от самого себя и от всех предстоящих бедствий. Но для того, чтобы понимание перешло в действие, у Влада не было ни сил, ни желания бороться.
Эту жизнь Влад испортил себе еще до своего рождения, затащив хроническую тоску былого существования в зародыш нового тела. У него – не самая молодая душа. Скорее, одна из древних… Но она еще долго будет блуждать между мирами, заново возрождаясь в человеке, обновляться, переплавляться и дозревать до тех пор, пока не достигнет нужного уровня развития. Преждевременная старость души, которая ничего не хочет и от всего устала – это некий побочный эффект древности, этакий синдром вечности. На этом витке жизнь Влада – брак, поэтому он отправляется в утиль, то есть в новую инкарнацию. Скоро он возродится снова, чтобы начать все сначала.
