Сератон отключил коммуникатор. В принципе, капитан был прав, что вдруг прибавило уверенности генералу, осознавшему, наконец, как мыслил агент.

«Если было так, как я предполагаю, то он просто умница!» – оценил профессионала генерал.

Исходя из полученных данных и принимая во внимание родившуюся версию произошедших событий, выходило, что опускать руки еще, ой как, рано, – появился шанс вернуть временно утраченный материал. Теперь важно было понять, а точнее просчитать, куда мог деваться так ловко обставивший преследователей агент.

Игра продолжалась, и генерал был необычайно рад реваншу.

Сознание вернулось. Всё тело ныло, ощущались серьёзные ушибы, но переломов, похоже, избежать удалось.

Открыв глаза, Ко́лин заметил, что с упавшей рядом ветки, в полуметре от его, за ним внимательно наблюдает какой-то большой синий жук, медленно, как бы в раздумьях, веерообразно шевеля длинными усами.

С трудом перевернувшись на спину, Колин сделал глубокий вдох. Солнечный свет, наполовину прикрытый густыми кронами деревьев, источник которого находился в зените, больно ударил по глазам.

«Значит день в самом разгаре», ‒ сделал вывод Колин.

Он намеренно постарался войти в атмосферу над субтропическими широтами, чтобы не зависеть от резких перепадов температур, свойственных приполярным территориям, и за что сейчас мысленно похвалил себя.

Итак, на какое-то время ему удалось оторваться от преследования, но, зная генерала Сератона, было очевидно, что это ненадолго. Он четко осознавал, что генерал, взвесив все факты, быстро поймёт, как его обвели вокруг пальца, и с особым усердием приступит к поискам похитителя кристаллодиска с бесценными материалами, тем более, что ему так и не удалось вырваться с планеты.

Теперь необходимо было, не теряя ни секунды, максимально использовать полученную фору и “залечь” куда-нибудь поглубже, а уж потом решать, что делать дальше. Агенты генерала умеют, и очень быстро, находить иголки не только в стогах, но и в лесах, располагая достаточно широким набором ресурсов планетарной службы безопасности.

Пересидеть же в джунглях не удастся хотя бы потому, что орбитальные спутники постоянно сканируют поверхность в инфракрасном диапазоне и в состоянии отследить передвижение любых живых объектов, включая средних и крупных животных. Причём, специальные программы, этих самых спутников, распознают не только передвижения животных, как таковых, но и их виды, анализируя характер и скорость перемещений, запоминая не только постоянные тропы и редкие отклонения, несмотря на то, что наблюдают они жителей лесов в виде небольших пятнышек инфракрасного спектра, а вычислить человека для них ‒ дело совсем непродолжительного времени, после чего, Колину, однозначно, не уйти от агентов службы.

Кстати, не факт, что после обнаружения, его схватят сразу. Те же самые спутники, пометив объект, могут отслеживать его по всей поверхности планеты, просто наблюдая, фиксируя перемещения и, соответственно, тех, с кем он встречается, расширяя, тем самым, спектр наблюдений, маркируя обнаруженных субъектов, чтобы в дальнейшем раскрыть всю действующую на планете сеть чуждой агентуры.

В том, что генерал не применил спутниковое слежение в последние сутки, гоняясь за ним, Колин был уверен, так как он постоянно находился в поле зрения его служб, и находился почти у них в руках, а неожиданный для самого Колина трюк не дал Сератону возможность сразу осознать необходимость применения спутникового ресурса.

Теперь, взвесив все факты, генерал, обязательно, запустит всю машину для поиска и поимки, все свои структуры, максимально сократив ему шансы ухода с планеты. Колин, также, был почти уверен, что это будет происходить в той же ненавязчивой манере, а именно, до последнего момента, нигде не выдавая своего присутствия.

Данный метод применялся, в основном, тогда, когда не удавалось схватить шпиона сразу, после чего, внешне, для главного фигуранта, погоня неожиданно прекращалась, убеждая его в том, что ему удалось оторваться, давая повод ослабить бдительность, незримо продолжая наблюдать за ним, посредством широкой агентурной сети и установленному повсюду скрытому оборудованию. Используя данный формат, структура получала интересные сведения, как о самом объекте, так и о его команде.

Выражаясь аналогией, очень сложно прятаться от черной кошки в темной комнате, не понимая, есть ли она в этой комнате на самом деле.

Не исключено, что неудачная попытка прямого захвата, также являлась частью основной инсценировки по скрытому выявлению всех резидентов дружественных и недружественных разведок, с той лишь разницей, что первых просто выявляли, а вторых обезвреживали, либо также, скрытно вели, пока не возникало необходимости захвата.

С другой стороны, если контрагент замечает или просто фиксирует симптомы слежки за собой или попыток оных, ему гораздо проще принять адекватные и, возможно, нестандартные решения для способов ухода и попыток сбить с толку или со следа.

Генерал очень любил использовать необычные форматы в своей работе и был мастером на подобные приёмы.

Этот его фирменный стиль был известен не только среди коллег самого́ генерала, но и далеко за пределами планеты, тем, кто, в той или иной степени, столкнулся со службой безопасности Сератона.

Причём, подобный “ненавязчивый” стиль преследования имел некоторые разновидности и был далеко не единственным в коллекции генерала. К примеру, были случаи, когда он, вычисляя вероятного шпиона, намеренно устраивал ему провокацию, в виде, якобы, грубых ошибок со стороны слежения, в результате чего, наблюдаемый, реагируя на “оплошность”, совершал ожидаемые, предварительно просчитанные действия, вводящие его в подготовленные “ловушки”, вынуждающие допускать ошибки, выявляя те секреты, которые агент ни за что не раскрыл бы, в случае его прямого захвата.

Смекалке генерала можно было позавидовать, а способы и методы его действий невозможно заранее просчитать, также, как и заготовленные им “сюрпризы”, особенно, если фигурант совершал предсказуемые действия, ожидаемо реагируя на спланированные провокации. Единственно эффективным способом ухода от наблюдения было, если наблюдаемый объект вёл себя нестандартно. В этом случае, алгоритм слежения мог легко сломаться, что, разумеется, было на руку ведомым агентам.

В данном случае, Колин выиграл первый раунд и, чтобы выиграть следующий, необходимо было навязать генералу свои правила, а для этого предстояло придумать что-то очень неординарное, достойное такого соперника, как Сератон.

Собравшись силами, он с трудом поднялся, озираясь в поиске подходящей для опоры ветки, которую обнаружил тут же поблизости, стряхнув с неё того самого синего жука, философски рассматривающего его с момента приземления. Теперь необходимо было определиться с направлением движения, впрочем, после секундного раздумья, было решено, что это пока неважно, поскольку местность совсем не знакома, а значит, можно идти в любую сторону, наугад, до первого адекватного ориентира. Колин двинулся в сторону наименьшего сопротивления, выбрав несильно заросшую растительностью сторону.

К счастью, долго пробираться через густые заросли не пришлось. Метров через двести Колин вышел на просёлочную дорогу, по которой решил двигаться в сторону предполагаемого заката. Еще на орбите, перед входом в атмосферу, он направил катер на западное побережье материка, рассчитывая, в случае удачного приземления, найти какие-нибудь поселения, которых, скорее всего, вдоль побережья должно быть немало. Тем более, высока вероятность того, что ему повезет, и он пристроиться на какое-нибудь судно, попробовав уйти морем. Главное, быстро покинуть зону своего падения.

Двигаясь в выбранном направлении, не более чем через час, он услышал приближающийся позади скрип колес деревенской повозки и равномерный стук копыт.

Спрятавшись в кустах, Колин принялся наблюдать за дорогой. Ждать пришлось недолго.