Смотрю — Яковлев надулся, да, не любит он критику, особенно когда критика такая жёсткая. Отвык уже, ничего, получить взбучку бывает полезно. От меня взбучка все-таки без летального исхода. Продолжаем избиение младенцев.

— Теперь второй момент. Вот там стоит ваша единичка (я имел ввиду Як-1). Хороший самолёт?

— Хороший! — уверенно отвечает Яковлев, как будто гвоздь в крышку моего гроба вгоняет. Да, энергетика у него!

— А рядом с ним ваша девятка (Як-9). Хороший самолёт?

— Отличный! — говорит конструктор, чувствуя, что вот-вот попадет в ловушку.

— А в сравнении? Хороший самолёт единичка? — посмотрим, как ты запоешь. Яковлев стал пунцовым, но смог из себя выдавить:

— Недостаточно хороший, но…

— Вот именно! Вот это ваше «но». Вы получили эскизные чертежи девятки, знаю, что планы на подобную машину были, не было мотора под него. И детали не прорабатывались. Деталировку получили? Получили. Обязательство, что нужный мотор будет, получили? Дали вам ВК-105ПФ2 и тысячу триста лошадок. Дали! А что вы? Скажите, сейчас тут стоит только-только скатанный опытный образец. Да, испытания прошел уверенно. Сколько времени вы убили на внесение улучшений?

— Три месяца, но…

— Не скромничайте, Александр Сергеевич! Вы потратили четыре с половиной месяца. При этом не довели свои улучшения до ума. Скажите, вы что, не могли сделать точно по тому эскизу с деталировкой, что вам предоставили? Могли ведь! Но помешал конструкторский зуд, помноженный на уверенность в собственной гениальности. Это нужная вещь для конструктора — самоуверенность, без нее никак. Но всему есть время. Объясняю: представьте себе, что война начнется через месяц-другой. Наладить производство девятки — это два-три месяца работы в авральном темпе, без сна, без отдыха. То есть, к началу война ваши самолеты не успевают. А еще надо научить летчиков на них летать и не разбиваться при этом. Еще два месяца, как минимум. Считаем, полгода! Полгода до того, как ваши самолеты появятся на фронте и начнут бить врага! А если бы вы приложили все силы не на улучшение отработанной модели, а на ее скорейшее появление и внедрение, то уже сейчас в строю стоял серийный самолет, и не один, а несколько сотен, с готовыми и обученными экипажами! И в бой вступили бы на самолетах, которые на голову превосходили всё, что сейчас есть у противника! А вы готовы были бросить наших парней в бой на, цитирую: «недостаточно хороших» машинах. Думаю, для вас не секрет, что начало войны — это дело ближайшего времени, максимум, года. Вот поэтому и новый мотор, и проект «Стрела» достались Поликарпову, а не вам. Думаю, Александр Сергеевич, вы создадите еще не один прекрасный самолёт. Уверен в этом. Хотелось бы, чтобы вы все-таки поняли мои резоны. И еще, не кажется вам, что если бы этот разговор состоялся раньше, было бы лучше?

— Ну что же, Алексей Иванович, спасибо за откровенность. Сумели мне перцу насыпать за воротник приговаривая, ты у нас гений, вот и терпи… — Яковлев выглядел задумчивым, ну что же, хорошо, что этот разговор состоялся сейчас. Сделает ли из него конструктор выводы? Сейчас, мало вероятно. А вот после начала войны — выводы сделает, уверен. Он амбициозен, верно, но не дурак! А вот признать свою неправоту для него очень сложно. Получится — это будет прорыв!

— Александр Сергеевич, в одной очень мудрой книге написано: «И от всякого, кому дано много, много и потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут».

— И кто это написал эти мудрые строки? — Яковлев прикрывается слабеньким щитом иронии.

— Евангелии от Луки, глава 12, стих 48.

— Ну, извините, Алексей Иванович, вы меня опять сегодня удивили…

— Удивил, следовательно, победил — цитата на этот раз из Суворова.

— Вот только скажите мне: КТО?

— Кто так быстро довел вашу девятку от идеи до рабочего состояния? Извините. Скажем так, гриф «Абсолютно секретно». Даже для меня.

Яковлев ушел в глубокой задумчивости. Сложный человек. Понимаете, тот же Лавочкин со своим бюро ЛаГГ первый-третий уже сделал, их еще допиливать и допиливать, а тут ему проект семерки в цельнометаллическом варианте пришел. Да, да, та самая девятка, которая многих проблем семерки была лишена. Ну, так он, не смотря на трудности морального свойства, за новую семерку и засел. Вот и результат — в строю уже две сотни таких нужных самолетов и с обученными экипажами. Причем старые Ла-7 — самолеты, очень требовательные к летчикам, а на этой как бы девятке летать стало проще. Да и движок Р-2800 «Двойная оса» от «Пратт и Уитни» пришелся этим машинкам по вкусу. А По-7 (И-185) стал основным самолетом-истребителем начала войны. Да, в частях было еще много И-16, хотя их стали планомерно перебрасывать на Дальний Восток и Кавказ, оставляя только пушечные варианты в западных округах, но первый удар все-таки именно им принимать на себя. А вот продутые и перерассчитанные в моем времени поликарповские И-185 с новенькой «двойной осой», которая легко давала нужные две тысячи лошадок показали настолько хорошие результаты, что были сразу взяты на вооружение. И Поликарпов меня не подвел: самолеты получились технологичные, достаточно простые в обслуживании, легко осваивались летчиками, имели достаточно мощное вооружение. Их уже производили в самом массовом порядке, и было более семи сотен штук. Мало, но уже не встретим войну со спущенными штанами. Есть надежда, что не будут немецкие летчики безнаказанно расстреливать колонны беженцев. Хрен вам, а не блицкриг, господа присяжные заседатели!

Ну вот, опять двинулись — сначала ночные бомбардировщики, они же По-2, знаю, что большинство полков будет формироваться женскими экипажами. Дальше стояли истребители ПВО МиГГ-3 и Пе-3, они способны вести бой на большой высоте, будет кому «Рамы» с неба валить, но большинство боев будет на низких высотах, так что эти самолеты именно для ПВО, прикрывать большие города, транспортные узлы, промышленные объекты. Яки, ЛаГГ и Ла-7, По-7, а вот дошли и до «Стрелы». Придется об этом самолете рассказать чуть подробнее. Он появился из проекта «Пратт и Уитни», которые планировали создать четырехрядный мотор воздушного охлаждения о 28 цилиндрах, вот только еще на стадии проектирования столкнулись с недостатком финансирования и техническими проблемами. Им предложили довести до ума самолет в Перми на 19-м заводе (ЗИС). Вообще-то этим мотором занялся Пермский наукоград и конструкторская группа Шевцова. Он был сделан в рекордно быстрые сроки и на испытаниях дал мощность в три тысячи лошадок! Причем я знал, что этот мотор может дать свыше четырех! На «Стрелу» поставили мотор, который дал на испытаниях 3400 л.с., с классическим четырёхлопастным воздушным винтом. Особенностью этого мотора была в том, что он хорошо работал на малых высотах, а выше четырех тысяч сразу терялся. Становился обычным и ничем не примечательным. Схема «Стрелы» была взята с ХР-72 Репаблик[1] А.Картвели[2], вот только ее пересчитали в моем времени с учетом материалов, которые были в СССР, в общем, большую половину работы Поликарпову сделали, но с остальной половиной Поликарпов справился блестяще. Его самолет давал безумные для этого времени 793 км/час на испытаниях, это была максимальная скорость. В серийных самолетах скорость была поменьше, 730–740 км/час, но это было просто фантастика! Это был настоящий истребитель-бомбардировщик, который кроме мощного пушечно-пулеметного вооружения мог нести еще и две пятисотки! Действительно хищный красавец. Поликарпов довел его до совершенства (на этом этапе). Получился могучий перехватчик, который мог расправиться с любым противником. Самолет зачистки поля боя. Три недостатка: необходимость постоянного технического обслуживания такого мощного мотора, в котором практически после каждого второго полета вылетало несколько цилиндров. Из-за этого самолет мог делать один-два вылета в сутки. Не очень хорошо. Он вообще был требовательным, этот шедевр Поликарпова. Выход был найден: на каждый самолет имелся запасной двигатель, а конструкция самолета предусматривала быструю замену двигателя в полевых условиях при наличии соответствующего оборудования. Один двигатель на обслуживании, один в самолете плюс еще несколько для замены — получалось, что техническое сопровождение требовалось очень мощное и квалифицированное. Второе — требовательность к топливу. АИ-115 как минимум. Хорошо, что каталитический крекинг освоили. И нужные присадки имеются. Так что будет на чем летать и обучать тоже, бензина хватит. И третье — очень требователен к летчику. Этот самолет хотел очень уверенного пилотирования. Проще говоря, самолет для асов. О! Кто это там? Никак, сам Покрышкин. Еще не известный, еще не заслуженный, еще не комдив. Щерится во весь рот, рассказывает товарищу Сталину про «Стрелу». Покрышкин в этот самолет влюбился с первого полета!