Катрин и Магда прожили в Австралии десять лет до того момента, пока совет директоров “Blue Entertainment” не назначил госпожу Брайтнер исполнительным директором нового креативного отдела, связанного с постановками шоу на спортивных мероприятиях. Это было очень перспективное направление для компании, так как заказчиком выступало государство, и вопрос финансового риска был сведён к минимуму. Магдалена понимала, что это назначение произошло во многом благодаря её особым отношениям с одним из владельцев “Blue Entertainment” Чиверсом. В этой ситуации Брайтнер приняла решение отдать четырнадцатилетнюю Катрин на воспитание бабушке в Германию. Частые переезды не позволили бы Магдалене добросовестно заниматься воспитанием дочери. Была куплена квартира в Берлине и выбран престижный англоязычный лицей. Прошло три года, Магда постоянно общалась с Катрин, приезжала к ней в Берлин, как только появлялась возможность. Влюблённый в Брайтнер с юных лет, Ганс Грасс тоже принимал участие в судьбе девушки. Он, его жена и две дочки окружили Катрин заботой, когда полгода назад бабушка неожиданно заболела.
Звонок телефона вывел Магдалену из печальной задумчивости: «Всё, надо собраться». Команда ждёт её распоряжений. Сегодня ночью будут проводиться репетиции трансляций со всех камер, размещённых на арендованном для реалити-шоу острове. А так как их было триста, то ночь обещала никогда не кончиться. «Железная фрау» стерла батистовым носовым платком кровь с ладони, глубоко вздохнула и явилась подчинённым обычной холодной госпожой Брайтнер.
Через пять дней в аэропорту города Пуно приземлился частный самолет из Лимы, и его единственная пассажирка очутилась в объятиях высокой худой женщины.
– Солнышко моё, – сказала Магдалена Брайтнер дочке, – теперь всё будет хорошо.
Глава 11
Голицын рассеянно смотрел на приближающуюся к нему стюардессу: «Надеюсь, что на этом рейсе Бомбей – Петербург сюрпризов не будет».
Благодаря Свати Шарма, Игорю удалось избежать каких-либо неприятностей из-за игры в кошки-мышки с индийской контрразведкой. Верховный хранитель Дханур Веды, представитель самой древней в стране касты брахманов, был весьма авторитетен в высоких кругах, поэтому Голицын, что называется, вышел сухим из воды. Да и Семёнов помог избежать ненужных разговоров с нашими дипломатами. Индусы дали отбой, а у посольства и своих проблем хватает. Конец же этой истории был вовсе не плох: за спасение находящихся в самолёте людей Игорь был награждён орденом Ашота Чакра первой степени, который он мог получить в посольстве Индии в Москве.
Позёвывая и слушая родную речь, разносящуюся в салоне аэробуса, Игорь ещё раз перечитал последнее электронное письмо от Трезубцева, в котором тот приглашал его присоединиться к экспедиции в Перу: «На основе новых документов будем искать храм». В конце сообщения профессор добавил, что участие Игоря в экспедиции поможет и в психологическом плане: «У тебя просто не будет времени на одиночество». Голицын закрыл глаза и задумался. «А почему бы и нет?»
Трезубцев теперь был единственным близким ему человеком. Да и вообще, будущая жизнь наверняка не будет связана с долгим пребыванием на одном месте. То, что оставили отец с матерью, и то, что он заработал, вполне хватит на кочевую жизнь. Семью заводить Игорь не собирался, по-настоящему он был привязан только к своим родителям, которых теперь не стало. Брат отца был практически чужим человеком. Голицыных Виктора и Петра связывал только общий бизнес – металлургический комбинат. Братьев разделила взаимная неприязнь их жён. Нет, конечно же, Игорь был глубоко благодарен дяде за то, что тот в его отсутствие занялся и похоронами родителей, и всеми сопутствующими этому формальностями. Голицын-младший же в это время находился далеко в песках Йемена, отрезанный от всего мира, на показе нового стрелкового оружия представителям одного влиятельного племени. Только неделю спустя Игорь оказался на Большеохтинском кладбище, где были похоронены его родители. Огромный дом, пустой и холодный, давил на него тяжестью воспоминаний. Последние четыре года он не был здесь частым гостем. Родители, хотя и безумно любили Игоря, но не могли принять, как им казалось, бесцельную вольготную жизнь сына. Им хотелось нормальной семьи для него и внуков для себя. А Голицын-младший больше всего ценил свободу: свободу поведения, свободу передвижения, свободу выбора. После случившегося ему нужно было время, чтобы смириться с произошедшим, поэтому внутренне Игорь был рад, что первый визит в Питер после гибели родителей длился всего два дня.
После решения не подписывать контракт и вернуться в Петербург поездка в Раджгир должна была помочь восстановить душевное равновесие. Проведя несколько суток в подземелье монастыря Джарасандха-ки-Байтхак и постоянно медитируя, после повторения в очередной раз мантры Голицын неожиданно почувствовал некую не поддающуюся описанию связь между ним и ушедшими родителями. Затем он увидел их, держащихся за руки: они смотрели на него. В их взгляде было и прощание, и прощение. Когда Голицын вышел из транса, то осознал, что родители хотели бы, чтобы он не чувствовал себя виноватым из-за того, что не смог проводить их в последний путь. Поэтому возвращение домой в этот раз было желанным. Родные места, Питер… Ему вдруг захотелось оказаться перед разведёнными мостами и любоваться спящим городом. В общем, мечтательное настроение продолжалось до того момента, пока при выходе из аэропорта подбежавший к нему «бомбила» не предложил отвезти домой за 100 долларов. Голицын рассмеялся и сел в машину.
Глава 12
Поздно вечером Ледогоров наконец смог добраться до Горина, который ожидал его битых два часа.
– Извини, – бросил он, входя в свой кабинет. За ним последовал и помощник Президента.
Генерал снял верхнюю одежду и буквально свалился на диван:
– Слушаю, слушаю, Михаил Васильевич.
В ответ тот подробно изложил результаты операции, проведённой «Бульдогом» в загородном доме господина Грамштайна Виктора Моисеевича. Именно там, в специально оборудованном для просмотра помещении, с помощью чипа, принимающего сигнал с сателлита, и собирался следить московский миллионер, любитель острых ощущений, за происходящим в Перу реалити-шоу. Однако после посещения этого импровизированного кинозала специалистами «Бульдога» за происходящим на Амантани можно будет следить также в кабинете и Горина, и Ледогорова.
– Всё прошло гладко: вошли и вышли, – закончил рассказ помощник Президента и добавил, – кстати, “Blue Entertainment” уже сейчас начинает трансляции.
– Вот как?
Генерал удивлённо взглянул на собеседника.
– Именно так, – кивнул головой Михаил Васильевич, – показывают, как идёт подготовка к мероприятию. Сегодня днём транслировали строительство деревянных сооружений, иногда делали вставки, демонстрирующие огромные визуальные возможности многочисленных камер, установленных на острове. Выбирай любую из них и следи за интересующим тебя событием. Кстати, оглянись, Вадим Петрович.
Ледогоров оглянулся и увидел у себя над головой внушительных размеров монитор.
– Пульт для выбора камер находится у Грамштайна, но в нужный момент он окажется у нас, – добавил Горин. – В режиме постоянного наблюдения будет работать и третий отдел, архивируя записи.
– Впечатляет, – произнёс генерал. – Молодцы. Что у тебя ещё?
– Проверил участников экспедиции Трезубцева. Всё в порядке. Работают с профессором давно. Очень интересно выглядит досье переводчика и коменданта экспедиции Голицына Игоря Викторовича. Не далее как неделю назад Президент Индии представил его к награде за предотвращение захвата радикальными кашмирскими террористами самолёта, следующего по курсу Абу-Даби – Дели. Это было сделано настолько профессионально, что индийская контрразведка подумала, что Голицын – сотрудник наших спецслужб. К тому же именно ему мы должны быть благодарны за обладание одним из хрустальных черепов.
