– Эй, а вы не подумывали о карьере горничных? Могли бы приносить деньги в дом.

Джонни тут же пожалел о сказанном, поскольку метко брошенная Сэмом тряпка угодила шутнику прямиком в лицо.

– Ты мне ещё тут пошути! – Сэм с угрожающим видом двинулся в сторону Джонни. – Между прочим, я по шапке получил из-за прошлой вечеринки. Мои родители сказали, что ещё раз, и мы вылетим отсюда прежде, чем скажем: «Здравствуй, популярность». Мы пообещали, что это больше не повторится, помнишь? Тряпку в руки и за работу!

– Между прочим, мистер и миссис Хейс договорились с соседями о том, чтобы они за нами следили. Так что, скорее всего, они уже в курсе вчерашнего, – подал голос Билл.

– Те, что справа, – семейная пара, у них серая «Тойота» – следят за нами по будням. Но на выходные они уезжают. Наверное, у них есть ещё один дом поближе к океану. А вот пожилая леди напротив, та, у которой перед домом две клумбы с тюльпанами, она…

– Я иногда поражаюсь, Билл, как ты ещё не сдох от собственного занудства, – ответил Джонни, брезгливо удерживая отлепленную от лица тряпку на расстоянии вытянутой руки. – Скажи мне, ты хоть раз спал с девушкой?

– Конечно нет. – Билл с невозмутимым видом придвинул к ногам Джонни ведро с водой. – Как только мы оказываемся с девушкой в постели, я начинаю рассказывать ей о компонентах формулы сохранения энергии.

– Я не удивлюсь, если так оно и есть… – пробормотал Джонни, погружая тряпку в воду.

Билл – бывший студент-физик, отличался педантичностью во всём. При этом он был ярым фанатом джазовой импровизации и Жако Пасториуса1. Билл утверждал, что тот изменил его жизнь.

Джонни и Кит наткнулись на Билла в одном из подземных переходов, где он играл, зарабатывая на еду. И поскольку им нужен был басист, а Билл выделывал с инструментом абсолютно невероятные вещи, то они, не задумываясь, позвали его к себе. С тех пор Билл стал их басистом и совестью в одном лице. В данный момент совесть говорила убирать дом. Спорить с совестью, у которой в одной руке разъедающий глаза спрей, а в другой – ведро с неаппетитным содержимым, Джонни не решился.

Вместе они кое-как убрали гостиную и уже стали подбираться к кухне, как в дом влетел возбуждённый больше, чем обычно, Кит.

– Ну и где тебя носило, Сапато? – набросился на него Сэм – Каждый раз, когда мы…

– Да подожди ты! – оборвал его Кит. – У меня просто охрененная новость!

Он стремительно пересёк холл, чуть не поскользнувшись на одной из тряпок, прямо в кроссовках вскочил на диван и, увидев, что Сэм готов взорваться, провозгласил:

– Сегодня с утра мне позвонил Лэрри, который говорил с Джеком, который корешится с владельцем «Горячей Точки» Сидом… или Саидом, я точно не помню. Но какая на хрен разница! Они приглашают нас играть к себе! За деньги! Завтра вечером!

После секундного ступора Джонни отшвырнул в сторону ведро, которое держал в руках и, стремительно подбежав к Киту, сгрёб его в охапку:

– Наконец-то! Мы будем играть за деньги! Кей, ты принёс самую лучшую новость за последний месяц! – Джонни не мог сдержать ликования. От его бурной радости у субтильного Кита уже трещали кости.

В последний месяц ребята абсолютно отчаялись хоть когда-то раскрутить свою группу. Их не просто не приглашали – их игнорировали. Вполне возможно, что виной этому был небольшой пожар, который они учинили во время выступления в клубе «Гадюка», но ведь с тех пор минуло уже больше месяца – пора было забыть об этом досадном недоразумении.

От отчаяния Кит и Джонни приходили в любой клуб, прорывались к менеджеру, включали свои песни на бумбоксе и танцевали под них. А когда их забирала охрана, они несмывающимся маркером оставляли свои координаты на всех поверхностях. Кто знал, что это действительно сработает…

– …Мы не сможем играть, если ты сломаешь мне позвоночник, – выдавил Кит. – Билл, спаси меня!

Билл собрался было вызволить Кита из цепких объятий, но тоже угодил под горячую руку: Джонни попытался захватить и его, но, не выдержав веса уже двух вырывающихся тел, повалился на пол, сбив попутно Сэма и одну из немногих оставшихся целыми после вечеринки ваз.

– Ура!

– Они нас знают!

– У нас будут деньги!

Куча мала каталась по полу, радостно шумя и роняя все плохо стоящие предметы. Ваза, метко упавшая прямо на голову Джонни, немного отрезвила всех четверых: они сели и огляделись. Оказалось, что те немногие хрупкие вещи, которым удалось пережить вечеринку, пали жертвами их бурного веселья: посуда была побита, вешалки и стулья повалены на пол, даже старенький диван и тот покосился.

– Да уж… У нас будут деньги… на покупку новых вещей, – сквозь зубы процедил Сэм.

– И что теперь делать? – Кит выполз из кучи и теперь оглядывал комнату с высоты собственного роста.

– Что делать? – Сэм тоже поднялся на ноги. – Поехали в «Горячую Точку», попытаемся набить себе цену.

Дана сидела на сливном бачке унитаза и курила. Её длинные рыжие волосы были для удобства забраны в «конский хвост», большеватая ей яркая футболка сползла на одно плечо, джинсовые шорты были перехвачены кожаным поясом.

Занятия начались уже минут пятнадцать назад, но она не торопилась выходить. Сигарета в руке, «Лос-Анджелесские Ангелы» в наушниках – ей было вполне себе уютно.

«Просто забей, просто забей, просто забей, хей! – надрывался в наушниках бодрый голос Джей Джея. – На фиг пошли, будь веселей, просто забей!»

– Именно, Джей, забиваю, этим я и занята, – пробормотала Дана и попыталась поудобнее устроиться на бачке – сидеть ей предстояло ещё долго. Однако в тот момент, когда она, кажется, нашла подходящую позу, по её макушке кто-то постучал. Дана, выронив сигарету, вскрикнула, выдернула наушники и испуганно посмотрела наверх. Из соседней кабинки выглядывала девушка. Вид у неё был не менее ошарашенный, чем у Даны..

– Ты чего орешь? Услышат ведь! – прошептала она. – Если поймают, обеим достанется!

С этими словами она сползла с перегородки, пропав из виду, и затихла. Дана поспешно подобрала наушники и окурок и тоже прислушалась. В коридоре, судя по звукам, не было никакой активности, только приглушённые голоса профессоров еле доносились до их убежища. Через некоторое время из соседней кабинки послышался звук шагов. Лёгкий скрип двери, и в кабинку Даны поскреблись.

– Я только хотела сигарету попросить.

Девушка отперла замок, и в её убежище протиснулась соседка – на вид ровесница Даны, ростом чуть пониже: непослушные вьющиеся волосы, белая футболка с логотипом MTV и простые джинсы.

– А то только сейчас заметила, что мои закончились.

Дана протянула девушке пачку и зажигалку. Какое-то время они молчали, вдыхая дым.

– Я тебя раньше не видела, – первая нарушила молчание соседка. – Ты на каком курсе?

– А мы переехали две недели назад, – ответила Дана, затягиваясь. – И с тех пор я на занятия ещё не ходила. Поэтому и не видела, наверное. А ты почему тут?

– К семинару по физике готовлюсь, а все аудитории заняты. А почему не ходишь на лекции?

– Не вижу смысла. Папа мне пророчит академическое будущее, а я не хочу. Надеюсь, что таким образом он поймёт.

– Забастовка? Прикольно. – Соседка выпустила дым, улыбнулась и протянула руку. – Марта. Марта Шеппард.

– Как официально. – Девушка пожала протянутую руку. – Дана Николсон.

– О! Однофамилица нового профессора по физике?

– Если бы, – усмехнулась Дана. – Его дочь.

– А, понятно. – Марта опустилась на корточки возле двери. – Дочь учёного тоже должна быть учёной.

– Ага, вот только меня бы кто спросил. – Дана слезла с бачка и устроилась напротив Марты. – Он вообще после развода как с ума сошёл: учись, учись, ты же так далеко можешь пойти. А я, если честно, не хочу никуда идти. Я всю жизнь мечтала заниматься музыкой. На ударных играю и на бас-гитаре немного… – Девушка выкинула окурок в унитаз и неожиданно стушевалась.