По лицу блондинки прошлась волна обиды и возмущения. Она хотела огрызнуться, но не могла произнести и слова.

– Прикрой рот, иначе муха залетит! – процедил я сквозь зубы к девушке и подошел к Ванессе, чтобы поцеловать ее в щечку. Она имела безупречный вид в своем нежно—голубом брючном костюме и лимонным шелковым шарфиком на шее.

В других дверях, которые вели из гостиной, появился папа. Как всегда – в элегантном костюме, сегодня темно—синего цвета в широкую белую клетку. Глуповатый узор. Рядом с ним стояла Эшли и держала его под руку. Моя мачеха смерила нас взглядом, а потом натянуто улыбнулась Ванессе. Изумрудное платье—карандаш с длинным рукавом, хоть и прикрывало колени и имело сдержанный крой, но откровенный вырез, который обнажал декольте, разрушал все намерения Эшли сделать себе образ благочестивой леди. На шее красовалось тяжелое золотое колье, которым она подчеркивала свой статус состоятельности, а два широких золотых браслета сверкали драгоценными камнями на каждом запястье. Сквозь густые черные волосы виднелись массивные серьги—кольца из чистого золота. Еще бы корону натянула! Честное слово, как мумия фараона во всех этих блестящих цацках! Галимая копия на покойную Клеопатру!

– Добрый вечер, мама! – низкий папин голос нарушил тишину, которая стояла в комнате.

И они здесь? Что за сходка родственников сегодня, я не понимаю. Только Криса, мужа Стейси, не хватает к общей картине. И как по мановению волшебной палочки, стоило мне подумать о нем, за плечами отца появилась его круглая морда.

Папа подошел ближе, чтобы обнять Ванессу. Она улыбнулась ему, как только его руки выпустили ее из объятий. Эшли так и осталась стоять в проходе, а Крис переминался с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Я знал, что этот мускулистый парень посредственного интеллекта чувствовал себя по меньшей мере некомфортно в таком окружении, где нужны изысканные манеры, сдержанное поведение и беседы на высокие темы. Ведь он ни фига не шарит во всем этом, и разговор, в котором нельзя вставить горячее слово, считает ахинеей.

– Ну, вот. Все собрались. Прошу к столу, – сказала хозяйка дома и присела во главе стола.

Я занял стул рядом с бабушкой, возле меня устроила свою задницу Стейси, Крис разместился слева от нее. Напротив сел папа с Эшли, а кресло справа от Ванессы осталось пустым. Кэндес не спешила садиться за стол, а все еще стояла в другом конце стола и со странным выражением лица облизывала палец. Офигеть! Эта девушка – сплошная неадекватность! Стоит и как ни в чем не бывало облизывает палец!

– Дорогая, мы ждем только тебя, – мягко обратилась бабуля к Кэндес и все глаза застыли на девушке.

– Дорогая, мы ждем только тебя, – мягко обратились к Кэндес бабуля и все глаза застыли на девушке.

– Странный вкус, – только и сказала она и всунула тоненький пальчик в небольшую ёмкость, в которой находилась горчица. Затем аккуратно слизала капли желтой густой жидкости и после короткой паузы, добавила: – Мне не нравится.

Я улыбнулся. Ее простота начинает мне нравиться. Так и хочется знать, что ещё способно ее удивить или поразить.

– Мне тоже, – сказал я и она обратила взгляд на меня. – Садись за стол, пожалуйста. И ты сможешь попробовать что—то более вкусное, чем горчица.

– Боже, какая она прибацаная, – прошептала себе под нос Стейси, но я услышал это.

В комнату зашла Хлоя с тележкой, везя на подносах блюда, приготовленные на ужин.

Кэндес молча обошла стол и присела напротив меня. Бабушка улыбнулась ей и слегка похлопала её по руке. На фоне шоколадной кожи белая рука Ванессы была слишком бледной. Не знаю почему, но она с такой теплотой относиться к своей помощнице. И даже странное поведение никак не смущает старушку.

Пока на стол раскладывали горячие блюда, я обвел взглядом всех присутствующих. Странная сегодня собралась компания. Даже Кэндес со своими тараканы в голове идеально вписывалась в нее. Никто не желал общаться. Напряженность чувствовалась в каждом движении, нависла грозовой тучей в воздухе. Лучше б я провел этот вечер с Джошуа и какой—то раскутой девицей, которая бы шарилась рукой у меня в паху. Но пропустить ужин у грэнни я никак не мог. Так же как и все остальные, кто находился здесь. Обычно мы собираемся раз в месяц, в последнее воскресенье месяца. Вот и сегодня, в конце ноября наша «дружеская» семья сидела за столом, почти молча употребляя блюда, которые приготовила для нее прислуга.

– Хочу познакомиться вас со своей помощницей, – взяла речь бабушка, когда Хлоя покинула зал. – Кэндес. Она будет помогать мне в организации празднования моего дня рождения.

Все внимание снова прикипело к гостье, но та, как ни в чем не бывало, с удовлетворенным выражением лица уплетала креветочный суп, не обращая ни на кого внимания. Обалдеть!

– Вижу, ее интересует только еда, – хохотнул Крис, а за ним рассмеялась и Стейси.

– Вкусно! – произнесла Кэндес, аккуратно вытерла губы салфеткой и посмотрела на бабулю. – Спасибо, Ванесса! Я рада, что буду иметь возможность помочь вам в таком важном событии.

Ее карие глаза переметнулись на круглолицего мужчину, который до сих пор скалился от своей «удачной» шутки.

– А вас обоих интересуют только деньги миссис Дункан, – сказала она и спокойно продолжила свою трапезу.

Честно, я офигел. Мне хотелось аплодировать стоя этой прямой, как доска, девушке. Она говорила тупо в лоб все, что я знал, но старался не высказывать вслух. Кажется, Ванесса и сама об этом знала. Но это первый раз, когда вот так прямо кто—то заявлял то, о чем догадывались все.

– Как ты смеешь?! – пискнула Стейси. – Какая—то приблуда с улицы будет оскорблять тех, кто дает тебе кусок хлеба???

– Помолчи, – прикрикнул папа на девушку, но та и не думала умолкать.

– Ты не мой отец, чтобы затыкать мне рот! – запыхтела, как паровоз, Стейси. Ее ноздри раздувались, а грудь часто вздымалась от тяжелого дыхания. Ага, побесись немного.

– Довольно! – Ванесса повысила голос и все вдруг замолчали. – Я пригласила вас сюда не для того, чтобы слушать ваши ссоры. Это можете сделать и дома. Избавьте меня этого наслаждения, пожалуйста!

Я наслаждался спектаклем, заложив руки на груди. Их отношения всегда были напряженными, но каждая ссора между моим отцом и его падчерицей всегда радовала меня. Неудивительно, что Эшли молчит. Я посмотрел на Кэндес. Она продолжала наслаждаться супом, не обращая внимания на ссору, которая началась. Прекрасно! Мне бы хоть каплю ее пофигизма!

– Кэндес – моя гостья. И никто не вправе оскорблять ее в этом доме! – Ванесса говорила грозно и резко, как на заседаниях директоров. Настоящая леди—босс.

Все замолчали, сдерживая собственные эмоции. Крис уже не давил лыбу, как кретин, а его жена пыталась успокоить свою злость вином. Появилась Хлоя, которая убрала основные блюда и подала кофе с десертом.

– Перед тем, как завершится наш ужин и вы броситесь бежать из этого дома сломя голову, я хочу сказать вам нечто важное, – бабушка взяла чашку с блюдца и сделала глоток. – После празднования своего юбилея, я планирую уйти с должности главы корпорации «Бьюти Фармасьютикал». И это место займет кто—то из вас, – она остановила свой взгляд на папе, потом на Стейси и наконец посмотрела на меня.

ВОУ—ВОУ—ВОУ!

Что это Ванесса задумала? Я удивленно смотрел на нее и пытался удержать свои брови, которые стремительно лезли на лоб. Посмотрел на отца, который замер с бокалом вина в руке, так и не донеся его ко рту. Эшли наоборот, взбодрилась. Карие глаза засияли, хотя на лице не отобразилось ни одной эмоции. Поворачивать голову в сторону Стейси не было никакого желания. Мне и так известно, что она грезит этой должностью. Боюсь, что увижу, как у нее изо рта слюна течёт по подбородку от желания. Как у голодного пса, который смотрит на кусок мяса. Хотя моя сводная сестра и не является кровной внучкой Ванессы, она все—равно входит в круг ее наследников.