– Вы считаете, что можете вести себя, как вам заблагорассудится? – резко спросила она. – Я не впускаю к себе мужчин!

Он подошел к туалетному столику, на котором стояло множество баночек и пузырьков с кремами, лосьонами, духами и пудрой.

– Вы сердитесь на меня?! – спросил он, разглядывая один из флаконов. – Да я был бы просто счастлив, если бы вы посетили мою спальню! – Он прочитал надпись на флаконе, понюхал его и понимающе хмыкнул. – Гм! Великолепно!.. – Поставил флакон на место и неожиданно спросил: – Как вам нравится старик Диэстл? Вы давно знаете его?

– Едва знакома. Он друг Слейда, – сухо сказала она. – А теперь пройдите в соседнюю комнату и, пожалуйста, подождите меня там!

Корридон, как бы не слыша, подошел к кровати и уселся на нее.

– Мне нравится здесь! У меня было намерение пригласить вас сегодня вечером к Прюньеру, но я раздумал.

– И что же мы будем делать?..

Он посмотрел на нее:

– Ничего. Мы просто останемся здесь.

– О нет, нет! Я знаю, это моя вина. Я пригласила вас сюда, но я была просто пьяна. Давайте не будем делать глупостей! И обязательно пойдем к Прюньеру. Вы слышите – обязательно!

– Довольно странно! – удивился Корридон. – Мне кажется, в тот вечер вы были совершенно трезвы. Я хорошо помню, как вы пригласили меня. У вас была какая-то причина. Сказать, что это была за причина? Вам надо было заполучить меня сюда, чтобы этот старикан Диэстл и ваш братец могли уговорить меня выполнить одну довольно грязную работу! И в качестве приманки было использовано любовное приглашение, так?

На ее глазах выступили слезы, но не от отчаяния, а от ярости, по щекам пошли красные пятна.

– Это абсолютная ложь! Я совершенно не знаю, о чем вы тут говорили!

Корридон издевательски усмехнулся:

– Да? Так они вам не сказали?! Возможно, это секрет, но они наверняка шепнули вам на ушко, по крайней мере, ваш братец… Они предложили мне двести пятьдесят фунтов за кражу каких-то писем.

– Я ничего не знаю об этом! Послушайте, Мартин! Вы слишком далеко зашли! Уходите, пожалуйста. Я не хочу быть сегодня с вами.

– Знаю, – сказал Корридон, – поэтому и говорю с вами откровенно. – Он сделал неожиданный выпад и схватил ее за запястье. – Сядьте рядом со мной!

– Отпустите меня! – в бешенстве закричала она. – Как вы смеете?!

– Боюсь, вы сами хотели этого, – нежно произнес он. – Если вы действительно против – можете кричать. Возможно, кто-нибудь и услышит, если вы поднимете шум.

– Отпустите меня! – Она попыталась ударить его по лицу, но он легко перехватил ее вторую руку.

– Зачем же драться? – миролюбиво спросил он. – Я значительно сильнее и, кроме того, не признаю никакой этики. Боюсь, положение ваше безнадежно…

– Мне больно! – застонала она. – Отпустите немедленно!

– Может, это научит вас в дальнейшем ничего не обещать напрасно, – мягко проговорил Корридон. – Я же всегда настаиваю на выполнении данных мне обещаний. – Он легонько толкнул ее, и она упала на кровать. – Боюсь, вам придется считать себя мученицей.

– Вы дьявол! – вопила она. – Если вы немедленно не отпустите меня, я буду кричать!

– Кричи, – улыбнулся он. – Не возражаю.

Он навалился на нее всем телом и прижался губами к ее губам.

Некоторое время она еще боролась, потом затихла, и он отпустил ее руки.

– Кричи, – шептал он, – кричи, пока не поздно!..

– Да замолчишь ты наконец! – сердито вскрикнула она и обняла его за шею.

– Я голоден. – Корридон поднял голову с подушки и осмотрел комнату. Из окна лился лунный свет.

– Так тебе и надо, – лениво отозвалась Лорин. Она заложила руки за голову и удовлетворенно вздохнула. – Надо было сначала сходить к Прюньеру, как ты и собирался…

– Да… – согласился он и закрыл глаза. – Устрицы, херес, утка, зеленый горошек и спаржа. Ты права. Жаль, если бы ты не была такой недотрогой, я бы не потратил столько времени зря. Будь ты поуступчивее, мы сейчас сидели бы там!

Она ударила кулаком по его голой мускулистой груди.

– У тебя свинские манеры, мой дорогой! И тем не менее придется тебя накормить.

Он повернулся к ней:

– Теперь ты просто умница! Честно говоря, я надеялся, что ты это скажешь мне, но только не знал когда.

Она поднялась и накинула на плечи легкий прозрачный пеньюар. Корридон залюбовался ею. При голубоватом лунном свете она была просто прекрасна!

– Лучше бы этого не случилось! – вздохнула она. – Боюсь, это плохо кончится для меня.

Она молча вышла из комнаты.

Пока ее не было, Корридон включил свет и взглянул на часы. Было двадцать минуть двенадцатого. Нужно связаться с Мэрион Говард и рассказать о случившемся… Однако сейчас не хотелось даже думать об этом. Лорин была настолько хороша, что он испытывал к ней настоящую нежность, в душе ругая себя за излишнюю сентиментальность.

Но ведь это в последний раз!.. Ну, а пока надо наслаждаться! Правда, он силой добился своей цели, но если она приняла его как любовника, то есть шанс привязать ее к себе. Ему казалось, он сумеет добиться успеха.

Он решительно опустил ноги на пол и подошел к гардеробу: надо же что-нибудь набросить на плечи! Перерыв все содержимое, он неожиданно наткнулся на мужской халат, правда, он был коротким и узким в плечах, но это было все же что-то… Корридон с трудом напялил его и вернулся к кровати. Приглаживая волосы ладонями, он хмуро огляделся по сторонам.

– Слейд был бы рад несказанно, если бы увидел тебя в этом, – сказала Лорин, появляясь на пороге комнаты с подносом в руках. – Ради Бога, сними, пока он не лопнул по швам!

Корридон посмотрел на поднос. Там аппетитно громоздились холодные цыплята, хлеб, масло, персики, а посередине возвышался большой шейкер.

– Неплохо, – одобрительно кивнул он головой. – Но чтобы закрепить успех, ты должна была приготовить что-нибудь для меня.

– Успокойся! – Лорин уселась на постель и поставила поднос на колени. – У тебя ужасный характер, Мартин.

– Разве это плохо? За твоим замечанием скрывается что-то зловещее! – Корридон принялся за цыпленка.

– Ты знаешь это не хуже меня, – ответила Лорин, не глядя на него. Она разлила мартини из шейкера. – Не делай вид, что тебе это неизвестно.

– Скажи мне честно, а то я недогадливый!

– Я влюбилась в тебя, – произнесла она. – А я ненавижу, когда влюблена, – это так все осложняет! Я знала, что именно так и произойдет, если мы будем плохо вести себя.

– Что плохого в том, что ты влюбилась в меня? – мягко спросил Корридон. – Ты чем-то недовольна?

– Ты не тот тип мужчин, в которого можно влюбляться. И знаешь это так же хорошо, как и я. Ты сам никого не любишь, а односторонняя любовь опасна для женщины.

Корридону не понравилась эта тема.

– Женщины всегда все преувеличивают!.. Что тут опасного для тебя? Я буду ласков и нежен с тобой…

– Возможно, – заметила она, протягивая ему мартини. – Но ты-то ведь не любишь меня, и в этом все дело! – Она нетерпеливо пожала плечами. – Не возражай! Это мои похороны… Тебе забавно узнать, что я люблю тебя?

– Ты расстроена? Беда с этими женщинами… вечно они делают скоропалительные выводы! Почему они не принимают ситуацию, как мужчины, и не радуются настоящему, а болтают о будущем? Нет ничего постоянного! Может, уже через неделю ты найдешь кого-нибудь лучше меня и забудешь бедного Мартина. Так что не драматизируй события!

– Это называется оставлять себе лазейку, – улыбнулась Лорин. – Ну хорошо – ничего постоянного! Когда ты устанешь от меня, можешь спокойно удалиться. Да здравствует любовь сегодня, и пусть никогда не наступит завтра!

Корридон взял с подноса персик.

– Жаль, что ты так к этому относишься, – сказал он. – Но согласись, ты сама виновата в этом. Ты первая закинула крючок. И не моя вина, что вместо добычи ты зацепила саму себя. Если уж на то пошло, то злись на своего брата: ведь это он захотел встретиться со мной здесь!..