«Среди белых медведей, моржей и морских котиков, обитающих в Арктике, участились случаи внезапной гибели детёнышей в возрасте двух-трёх месяцев. Причины пока не установлены».

«На территории Австралии повсеместно обнаруживаются мёртвые кенгуру. По неофициальному заключению государственных ветеринарных экспертов страны, смерть животных наступает от асфиксии. Чем она вызвана, пока определить не удаётся».

«Вчера, 28 февраля 2469 года, в Антарктиде по непонятным причинам погибло всё живое. Не выжили ни растения, ни животные. Также не избежали смерти участники экспедиций и сотрудники, в данный момент находящиеся на континенте. Учёными-биологами также сообщается печальная новость: с сегодняшнего дня на Земле больше не существует ни одного пингвина».

«Территория радиусом 300 миль в центральной Африке уже неделю подвергается непрерывному воздействию рентгеновского излучения от Солнца. Установлено, что так называемые «озоновые дыры», расположенные над этой областью материка, расширились и слились, образовав «воздушный тоннель, насквозь пронизывающий земную атмосферу. Электромагнитное излучение теперь свободно проникает по этому «коридору» прямиком на поверхность земли. «Озоновый тоннель», как его нарекли учёные, неустойчив, и возможна его миграция вдоль экватора в остальные части света.

Сейчас производится полная эвакуация оставшихся в живых жителей центральноафриканских государств, попавших в зону воздействия ионизирующих частиц – так называемого «солнечного ветра». Погибшие и раненые исчисляются десятками тысяч. Точное количество будет обнародовано после завершения эвакуации».

– Парень, если мы прокляты господом, – ответил один из офицеров, – то уже никакие расконсервации защитных устройств не помогут.

– Но можно же хотя бы попробовать, – я пытался их уговорить.

– Ну не полезу же я туда, – возмутился один из них.

Я был потрясён их пессимизму и, махнув рукой, вернулся к автомобилю. Решил сам поехать на завод, где мог остаться кто-то живой, хоть один инженер или рабочий, который помог бы и мне, и себе, и миру.

Автоматические ворота проходной были закрыты. В помещении охраны никого не оказалось. Пульт обесточен, и открыть ворота вручную мне не удалось. Здание управления предприятием находилось в полумили от пропускного пункта. Прихватив с собой несколько пачек сигарет, я пошёл пешком. Завод продолжал работать, точнее, дорабатывать – из труб струился дым. Стаи птиц кружили вокруг столбов дыма то зависая над ними, то ныряя в него.

На половине пути я почувствовал недомогание и жжение в груди. Сказывалась не только навалившаяся усталость, – я же ни разу не сомкнул глаз за последние двадцать часов, – но и обильное курение вместе с выхлопными газами, которыми надышался чересчур много. Теперь тяжело было дышать не столько от удушья или нехватки кислорода, или того же дыма, сколько от всего того обилия яда, которым я напичкал свой организм за последние часы. В таком состоянии не стоило рисковать и продолжать путь, и я вернулся к машине. Сел на пассажирское сиденье, закурил. Но курил не взатяжку, а просто ради того, чтобы наполнить салон дымом.

Появилась сонливость. Я опустил спинку сиденья и решил вздремнуть. Ненадолго. Мне необходимы силы. Взгляд упал на колпаки-пылеуловители на верхушках заводских труб. Как добраться до них? Я понимал: то, что я задумал, почти не повлияет на ситуацию и не даст возможности избежать глобальной экологической катастрофы, но…

Но надо же с чего-то начинать. В ушах появился свист, сердце стало биться медленнее, и каждый его удар отдавался у меня в висках и барабанных перепонках. В глазах зарябило, голова закружилась. Передо мной замелькали картины будущего, в котором люди искусственно создают загрязнённый воздух: жгут покрышки, дрова, дышат гарью. А потом, когда нечего будет сжигать, они примутся за мебель и собственные дома, пока не сожгут свои города. Затем придёт черёд деревьев. А когда сгорят все в мире леса, люди зажгут нефтехранилища и газовые магистрали. А потом… Что потом? Потом всё…

Ха! Хотя, что я несу, глупый. Я, наверное, просто перекурил! Нет же, нет, всё будет не так. Ну конечно же, всё будет по-другому. Экологическая программа больше не работает, хотя, несомненно, она была в самом начале успешной. Но сегодня она потеряла свою актуальность. Никакая защита от загрязнения уже не нужна. Не-нуж-на! Поздно, братья, поздно спасать природу. Что же получается? Нам, в конце концов, удалось привести атмосферу в порядок и возвратить её в первозданный вид, очистить от гадостей и понизить превышающие недопустимые нормы концентрации сероводорода, железа, азота нитритного и тому подобных примесей. Рекам и озёрам мы вернули голубой цвет и очистили от тяжёлых металлов и кишечных палочек; оградили водоёмы от сброса нечистот из рекреационных зон. Да, мы, в итоге, добились этого. Но, к сожалению, матушка Природа уже не нуждается в нашей заботе и помощи. Мы уже давно наказали сами себя. Отныне проблема в нас самих: не экологическая, а физиологическая. Это прозвучит ужасно, но у нас, братья и сёстры, происходит мутация на генном уровне.

Я проваливаюсь в небытие, но не чувствую себя погибающим, нет. Мне просто немного надо отдохнуть. Я знаю, что вскоре проснусь, так как в салоне накурено.

Улетая, продолжаю думать об адаптации. Мы привыкли жить в мусоре, дышать копотью, пить некачественную воду, есть морепродукты, отравленные сбросами промышленных предприятий. За последние несколько веков даже рыбы адаптировались к такой жизни. Животные, растения и люди настолько привыкли к химикатам и выхлопным газам, что, лишившись таковых, мы все теперь будем остро ощущать их нехватку. Мы больше не сможем жить без грязи и ядов, как жизненно важных компонентов своего существования. Нам больше нет надобности в чистой атмосфере, и не стоит себя утруждать заменой водопроводных фильтров для очистки питьевой воды. Сегодня, наоборот, нам срочно надо разбирать защитные системы, снимать фильтры и колпаки с труб, начинать снова сливать отходы в реки и моря. Необходимо как можно скорее свернуть и законсервировать все программы по защите окружающей среды!

И дымить, дымить, дымить…

А через тысячу лет, когда привыкший к грязнённым условиям наш организм, насытившись отравой, вновь восстанет и начнёт бунтовать, мы обратимся к архивам, достанем с пыльных полок технологические схемы конструкций и сооружений, некогда созданные людьми прошлого, для того, чтобы спасти себя от удушливого воздуха и зловонного моря. Но уже на самом деле мешающему нам жить. И опять восстановим защитные системы, чтобы вернуть первородную атмосферу. Но пока мы додумаемся, что происходит и в чём причина собственной гибели, пройдут годы, и добрая часть человечества умрёт. Но я уверен, что всегда и во все времена найдётся умный и догадливый человек, такой, как Эд, который первым сообразит, в чём дело, и успеет спасти оставшихся, водрузив обратно на заводскую трубу пылесборник…

Я потушил двадцатую подряд выкуренную сигарету (а может тридцатую… или сто первую, или – двухсотую!), чтобы уснуть в задымлённом салоне. Уже с закрытыми веками расслышал отдалённый успокаивающий звон медного колокольчика…

И уголки моих губ приподнялись.

Мне так не хватало дыма. Как птицам. Дыма, – как воздуха.

СВЕЖЕГО ДЫМА.

П О С Л Е С Л О В И Е

Период разложения материалов:

– Пищевые отходы – от 10 дней до 1 месяца;

– Картонные коробки – до 1 года;

– Железная арматура, банки – 10 лет;

– Аккумуляторы, фольга – до 100 лет;

– Полиэтиленовая плёнка – 200 лет;

– Алюминиевые банки – 500 лет;

– Стекло – 1000 лет.

Период полураспада радиоактивных элементов:

– Плутоний 238 – 86,4 лет,

239 – 24 360 лет,