Когда последний барьер был снесен обезумевшей магией, я смог наконец запихнуть Тьму поглубже в себя. В этот момент все-таки получилось – Тьма получила то, что хотела, чистое разрушение. Колдуны редко позволяют ей такое, почти никогда она не имеет возможности вот так, чисто, без заклинаний, уничтожать. Вот она и свихнулась, стирая, ломая, кроша все на своем пути к цели. Я очутился в воспоминаниях Сюзанны.

Представляете, сколько всего может накопить человек с идеальной памятью за семьдесят лет в своей голове? Я догадывался, как именно ведьма спрятала то, что я искал – ассоциативный способ, я сам пользовался им. Но легче от этого понимания мне не стало…

Во-первых, лезть в темные уголки души другого мага как минимум жестоко. Я бы лучше умер, чем позволил такому случиться. Во-вторых, я не мог предположить, что Сюзанна не ожидала чего-то подобного, сдаваясь нам – все же эта ведьма слишком умна. В-третьих… Тьма, эта девушка мне нравится! И каким же я должен быть уродом, чтобы вот так поступать с ней?!

Но все-таки я ублюдок. Глава Черной Розы другим не может быть по определению. Взять хотя бы силу моей Тьмы – на множество порядков больше, чем у всех магов, что я видел. Возможно, со мной могли бы потягаться Ноксы… Эти два братца, да. Только если они. Но ни один другой знакомый мне колдун не обладал таким же запасом темной магии, как я. А это означало, что я – совсем «плохой парень». Тьма не может вырасти просто так. Нужно впускать в свою душу как можно больше зла, жажды разрушения или мести, похоти, гнева… И тогда твоя Тьма получит «корм».

Плюс ко всему – мне действительно нужны знания ведьмы. Я потратил пятьдесят лет на поиски решения проблемы нашего ордена, так ничего и не отыскав. Аура той девицы, что я видел на Совете, поразила меня и подарила надежду.

Поэтому я задвинул поглубже свою мораль. О какой этике может идти речь, если тебе нужно спасти сотни сестер и братьев?

Память Сюзанны походила на огромный водопад, водяной поток, где каждая капля – это отдельный эпизод. Длинная массивная временная линия, которую мне предстояло разобрать на части.

Я глубоко вдохнул и вошел в первое попавшееся воспоминание.

Темная комнатка три на три метра. Грязная девочка-подросток прижимает к себе плачущую малышку с золотистыми волосами, стараясь ее успокоить. Находясь в сознании ведьмы, я чувствовал то же, что и она в тот момент – бессильную злость, ненависть к неизвестному врагу, решимость, глубокое чувство отчаяния…

О Тьма, только не слезливая детская драма! Такая у каждого уважающего себя мага есть! Да и тут бы она прятать не стала… Обычно важные воспоминания ассоциируют с приятными моментами, так проще ориентироваться в собственном сознании.

Следующий эпизод.

Та же девчонка-блондинка, только постарше, сидит с закрытыми глазами у елочной ветки, украшенной обертками от конфет. Улыбающаяся Сюзанна, все еще подросток, кладет большую шоколадку прямо перед девочкой и отбегает за ее спину.

Радостные детские воспоминания. Тоже не то. В тот вечер ведьма была счастлива. Осматриваясь, и наблюдая, как золотоволосая девчонка открывает глаза, а после радостно бросается Сюзанне на шею, я понял, что ведьма не стала бы затмевать это счастье, оно было ей важно. Значит, идем дальше.

Барная стойка, молодая, развязно одетая (скорее уж раздетая) брюнетка тянется к бутылке виски и наливает себе полный стакан. Пьет, недоуменно смотрит на бутылку. Наливает еще, выпивает залпом. Снова смотрит. Отставляет стакан и начинает пить из горла. Подходит какой-то парень, гладит юную Сюзанну по оголенному плечу. Находясь в чужих воспоминаниях, нужно держать над собой контроль. Быть спокойнее скалы. Но видение того, как какой-то мерзавец так фривольно дотрагивается до моей ведьмы, меня разозлило. Воспоминание начало уплывать, поэтому я сделал три глубоких вдоха и выдоха, стараясь прийти в норму. Воспоминание, которое все еще оставалось нечетким, потихоньку начало возвращаться.

Ведьма, судя по реакции на алкоголь, уже получившая зачатки магии, кривится, оглядывает парня. Потом улыбается хищной улыбочкой и кладет руку ему на бицепс.

Меня передернуло. Сюзанна не такая. Она ведь не позволит какому-то мерзкому типу вот так себя…

Позволила. Видя, как счастливый до невменозного состояния смертный уводит за собой мою тогда еще юную ведьмочку, я ощутил приступ ярости. Сделал глубокий вдох, чтобы сдержать его. Где-то в реальности Сюзанна, знающая, на что именно я смотрю, насмешливо хмыкнула.

Дальше!

Картинка сменяется. Она вместе с этим парнем в его квартире. В нос бьет едкий запах текилы. Сильноват для воспоминания… Бинго.

Реальная Сюзанна, виски которой все еще были стиснуты моими пальцами, легонько задрожала. Да, я не ошибся.

Она привязала все знания о зельях к запаху текилы. Я оценил юмор. Отлично, посмотрим… Вдруг я в первый же день найду то, что ищу?

***

Норман

Я рылся в образах знаний древних о зельях, но ничего, что могло бы помочь ордену, не нашел. Прошло уже несколько часов, я чувствовал, что ведьма начинает слабеть. Пора завязывать с этим экспериментом. На сегодня.

Отнял пальцы от ее головы и открыл глаза.

– Там есть еще отличные кадры из моих страстных пятидесяти лет, посмотришь? Потрясающий был опыт, сразу трое мужчин… – издевательски протянула Сюзанна, тяжело дыша.

– В другой раз, – ответил я, злясь непонятно, на кого больше – на себя за слабость к этой ведьме или на нее саму.

– На сегодня моего первого секса тебе достаточно? – усмехнулась ведьма. – Извращенец.

Проигнорировал ее выпад. Моя Тьма усадила Сюзанну обратно на каменную койку, но узлы я решил не развязывать. Сами опадут, когда я уйду отсюда.

– Ты ведь понимаешь, что я так долго могу? – спросил, разглядывая скованную ведьму, пытающуюся сделать вид, что мое вмешательство в сознание ее даже не задело. – Лучше добровольно отдай мне ваши тайны. Тогда будет не так больно.

– Пожалуйста, продолжай! – фыркнула та. – Мне очень понравилось, хочу еще!

– Что же… До скорого, – я попрощался и вышел из камеры.

До завтрашнего утра она понаставит новых блоков и запутает воспоминания посильнее. Уже поняла, что проигрывает в этой битве.

Чувствуя себя последней сволочью, поднялся к себе в кабинет. Вот так рыться в самом сокровенном… Это претило моей морали. Проникновение в чужое сознание я практиковал лишь несколько раз, это была болезненная и довольно неприятная (для обеих сторон) процедура – и все моим эксперименты проходили с перевертышами. Но эти твари того заслуживали…

Сел в кресло и пододвинул к себе исследования колдунов нашего ордена по усилению магической силы эмбрионов. Я уже знал, что ничего прорывного пока не найдено, но хотя бы поможет отвлечься.

Но сколько бы я ни вчитывался в достаточно простой для восприятия текст, я не мог разобрать ни слова. В мыслях постоянно всплывала пленная ведьма со своим гордым насмешливым взглядом умных блестящих глаз. Я покопался в ее мозгах, вывернул кусочек души, а она смеется надо мной! Над таким никто не смеется. На ее месте меня бы уже разорвало от бессильной злости. Особенно, если бы кто-то залез в мои воспоминания о матери. Тьма, я не хочу этого больше!

Душевные раны сильнее физических. О них самому-то вспоминать и думать тяжело. Произносить вслух, делясь с кем-то, да даже с самим собой, когда один – больно. А здесь… Насилие. Чистой воды насилие. И над кем!

Сюзанна не шла из головы. Я постарался понять, что меня так притягивает в ведьме. Я не хотел ее мучить. Я хотел… наоборот.

Возможно, во мне говорит усталость.

Я отложил исследования в сторону. Займусь ими завтра. Поднявшись из-за рабочего стола, я пересек свой кабинет и открыл дверь в спальню. Сон должен помочь – я отдохну и, надеюсь, смогу выбросить эту ведьму из своих мыслей.

***

Сюзанна

Надо признаться, хотя бы самой себе, что я ожидала пыток. Я ожидала, как буду тут страдать, стиснув зубы от боли, которая должна была заставить мою Тьму собраться и разбить антимагическую защиту, а после тут же уничтожить Нормана Вуда и его орден. Таков был мой блестящий план, который так же блестяще провалился.