«Убийцы не понимают разницы. Им кажется, что они остались собой. Они ищут оправдания и даже доказывают себе, что они нормальные, но это не так», – вспоминал он текст учебника, и у самого кружилась голова.

– Точно! – обрадовался Кастер. – А я вот только подумал, что может из него человек получится, когда понты откинет.

Берга аж передернуло от этих слов и он, не дыша, посмотрел сначала на одного убийцу, потом на другого. Эти парни столько утром с ним возились, что даже презирать их теперь не получалось.

«Я не могу быть таким же, как они», – думал он, приподнимаясь.

– За это надо выпить! – продолжал радоваться Вильхар.

– А есть что?

– Да! Мы, когда к Боби ездили, наливку припрятали, так что…

Вильхар показал глиняную бутылку.

«Боби, вот кто мог сказать Черепахам про Карин», – подумал Кастер, но вместо этого махнул рукой.

– Не во что, придется из горла по кругу, так что я первый.

Вильхар отхлебнул немного ядреного напитка и подал бутылку Бергу.

Тот неуверенно ее принял, понюхал содержимое и, морщась, все же выпил. Ему хотелось приглушить сознание хотя бы алкоголем.

«Выживу, выберусь отсюда, а там разберусь», – решил он для себя и просто запретил себе считать себя настоящим преступником. Уговорив себя, что он будет только притворяться, бутылку Берг передал Кастеру, а тот, отхлебнув, молча вернул Вильхару.

– А можно мне? – вдруг спросил судья.

Он внезапно перестал дрожать и, прислушавшись к разговору, вдруг понял, что он, правда, один из них, кем бы он ни был прежде, настоящая черта, созданная законом, или это только формальность, а он за этой чертой, как все здесь.

– Можно, конечно, – ответил Вильхар и протянул ему бутылку.

Судья быстро перебрался к ним поближе, отхлебнул жадно местного пойла и, кривясь, отдал бутылку Вильхару.

– Прости, – сказал он мулату, помня, что он и был судом, которому было плевать на обстоятельства.

– Вот не надо этого тут, – зло рыкнул Вильхар и отдал Бергу бутылку, чтобы не разбить ее о голову судьи. – Зена не прощает, так что заткнись, но, так и быть, кончать я тебя не буду!

– Кончать в тебя! – внезапно поправил его Кирк, ныряя под навес.

– Кирк, вот без тебя бы не додумался, – зло сказал Вильхар и скрестил руки у груди.

– Я вас очень прошу, не ругайтесь, нас слишком мало, чтобы тратить на это время и силы, – сказал Шеф, сел чуть в стороне у ведра, посмотрел на остатки воды и тяжело вздохнул. – Сколько воды в этой хреновине?

– Пять литров, на сегодня хватит точно, – ответил Кирк, который помогал Карин изучать технику.

– Вода есть, еду где брать будем? – спросил Кастер.

– Как жара спадет, сюда как на пикник всяких тварей набежит, так что будет что пожрать, – спокойно сказал Шеф, – а где Карин?

Он как раз обернулся, зачерпнув немного воды, и, намочив последний лоскут чистой тряпки, стал вытирать кровавую жидкость, что вытекла из лопнувших пузырей. Целыми остались только самые маленькие.

– Я тут, – отозвалась Карин, выбираясь из люка танкобура под навес. – Я нашла подобие аптечки. Лекарств нет, но есть порошок-антисептик, правда, еще прошлого века и вот. – Она поставила на песок небольшой ящик с ручкой и извлекла из него медицинскую пленку для ран. – Может, ожог закрыть?

Шеф молча протянул к ней обожженную руку, явно соглашаясь на процедуру.

– А мне казалось, что ожоги лучше в открытую лечить, – хмыкнул Кастер.

– И подцепить что-нибудь? Нет, спасибо, – шикнул Шеф.

Карин в этот момент клеила белую пленку, от которой обожженную кожу еще больше жгло и стягивало.

– Че-т обо мне ты не заботилась так, – фыркнул Берг, видя, как старается его штурман.

– Если бы не она, за тобой бы никто даже не пошел, – ответил за Карин Шеф и зло посмотрел на капитана. Снова хотелось врезать этому капитанишке, потому что выбитого зуба явно было мало.

– Мы типа не ругаемся, – напомнил Кирк и сразу же сменил тему. – Точно, Кастер, уступи мне Карин, а?

– В смысле? – не понял зам Шефа.

– В прямом. По жребию ты или я, верно? Шеф типа вчера получил, а что не получил, так это его проблемы. Судья не в счет. Вильхар выбыл. Капитан тоже не играет уже. Остаемся мы с тобой, так что давай ты мне просто ее уступишь.

– И что мне за это будет? – спросил Кастер, кривясь.

– Вы че серьезно? – спросил Берг, не веря, что, правда, этот разговор слышит, но на него и реагировать не стали.

– Она твоя в следующий раз, вот и все, – пожал плечами Кирк. – И вообще, ты ее сейчас трахать не в состоянии, а я готов.

– Да ну тебя! Долбанутый, – махнул рукой Кастер. – Забирай.

Карин просто застыла, не шевелясь и не зная, что ей делать. От ужаса даже возразить ничего не смогла, а Кирк потащил ее к танкобуру в полном молчании. Даже Берг не спешил вмешиваться, только когда Кирк прикрыл люк, до него вдруг дошло происходящее и он дернулся было, пытаясь встать.

– Сидеть и не рыпаться, – рявкнул на него Шеф. – Ничего с твоей бабой не случится.

– Моей? – переспросил Берг дрогнувшим голосом.

«Да она думает только о тебе, смотрит только на тебя, а ты – гребаный подонок!» – хотелось орать ему, но слова застревали в глотке.

– Есть вещи поважнее, например, что мы будем делать дальше? – невозмутимо перевел тему Шеф, наматывая на пленку тряпичную полосу, чтобы та выглядела как обычная, наспех сооруженная повязка.

Он точно знал, что Кирк не тронет Карин и вообще собирается о чем-то с ней поговорить. То же понимал Кастер, а вот Берг не понимал и скалился, но делать ничего не решался.

«Если она хочет ноги раздвигать перед этими, то и хрен с ней!» – зло думал он.

– Я предлагаю следующее, – продолжал Шеф. – Вильхар и Карин на танкобуре уезжают к вулкану. Мы выберем точку, у которой потом встретимся, а остальные со мной идут к Волкам. Волки – клан постарше, они могут знать больше, да и стоит хоть кому-то показаться, прежде чем уйти…

– Почему с Карин должен быть Вильхар? – спросил Кастер, как будто это было самое важное. – Может, я хочу быть с бабой?

– Ты мой зам и нужен мне, – строго сказал Шеф.

– А я? Я тебе нахер не нужен, – вмешался Берг. – И я ранен, то есть толку от меня никакого, так нахер тебе я?

– Они тебя нам отдали, – ответил Шеф. – Они тебя знают, так что надо тебя показать…

– Херня это все. Ты просто хочешь разделить нас с Карин.

– Да, блять, меня больше всего волнует, чтобы вы без меня не трахались со слюнявыми признаниями в любви! – заорал Шеф, понимая, что в его иронии слишком много от правды. Он хотел их разделить. Он боялся, что, отдав Карин и Бергу танкобур, уже никогда их не увидит, а не видеть их он не хотел и это бесило еще больше.

– Слушайте, да потрахайтесь уже, – внезапно влез в перепалку Вильхар. – Че вы вообще собачитесь? Вы жить хотите или как? Вы свалить отсюда хотите? Так хватит уже! Оба как придурки. С Карин останусь я, потому что я самый адекватный, походу, а у вас у всех херня в голове. Она нам нужна и махина эта тоже, а показывать ее Волкам нельзя. Какие тут споры ваще?

– Ну да, – выдохнул Шеф, подавляя желание потереть обожженную руку. – Тогда давайте все спать. Нас ждет сложная ночь. Если у кого-то в лагере есть какие-то ценности личные, лучше заберите их сейчас, вдруг уцелели.

– Точно! – воскликнул Вильхар и убежал первым.

За ним поплелся и Кастер. Тому забирать было нечего, но почему-то хотелось просто пройтись по обломкам лагеря. Судья забрал оставленную в песке бутылку и отполз в сторону. Только Берг и Шеф так и сидели, глядя друг другу в глаза, и ни один не мог отвернуться, потому что счел бы это поражением.

Бергу Дауману было восемнадцать, когда он ощутил себя по-настоящему счастливым. Так были устроены правила, что, еще не закончив школу, будущий студент летит в свой университет и сдает там экзамены, затем возвращается, через два месяца получает свой аттестат, подает его данные в университет и ждет еще целый месяц результатов.