Оба огонька возле кают загорелись зеленым в сюрреалистичном представлении корабля капитаном – значит, экипаж перешел в капсулы жизнеобеспечения. Он силой мысли перешел к штурвалу, корабль ощетинился миниатюрными квадратиками лазеров защиты, и начал преодолевать поле обломков. Крупные остатки кораблей он предпочитал огибать силой маневровых ускорителей, а мелкие моментально исчезали, на секунду воспламеняясь, если приближались ближе, чем на половину километра. Теллурианские корабли обладали удивительной способностью – все маневры, которые Эндан проводил, казались в тысячу раз легче, благодаря отсутствию инерции. Когда он нажимал вперед, корабль двигался вперед – а когда поворачивал, ему не приходилось это компенсировать – как будто он ехал на грузовике по ровной дороге. Наверное, именно это и предопределило его успешный выход за пределы мусорного поля – затем фиолетовое сияние в вытянутых воронках ускорителей исчезло, и маршевые двигатели наполнились мягким белым светом. Одно нажатие кнопки – и из них вырвался ровный белый шлейф, а планета промелькнула с огромной скоростью где-то позади. Шлейф становился все длиннее – свет едва успевал за безумной скоростью Перегрина. Однако, в транспланетарных маневрах корабль автоматически положился на бортовой фотонный компьютер – даже теллуриане не обладали нужной реакцией для управления кораблем на таких скоростях, не говоря уже о людях. Принцип этого маневра был достаточно интересен – учитывая, что с увеличением скорости, релятивистские эффекты увеличивают массу корабля, его искусственное гравитационное поле также начинает обладать большим влиянием, а также получает большее влияние небесных тел. Таким образом, Перегрин обошел газовый гигант Тау Кита 4, сразу набрав колоссальные 0.6 скорости света. Эндан несколько минут проверял все системы, по несколько раз проверил целостность корпуса и целостность связи с гипердвигателем, и только затем глубоко вдохнул и начал переход в гиперпространство. Из предупреждения он понял, что чем выше скорость корабля, входящего в гиперпространство, тем больше его изначальный планистатический пузырь – единственная защита от невероятно опасной обогащенной материи, наполняющей все гиперпространство, за исключением аномалий массы – таких, как звезды, и корабли на постоянном околосветовом ускорении. Однако, когда корабль «перешел», это стало как удар током для Эндана. Ничего подобного он не ожидал, и это не имело ничего общего с простым нахождением на корабле в гиперпространстве в сознании. Никакой пугающей алой мглы, только витающие картинки, вся его жизнь, проносящаяся перед глазами, и постоянное ощущение темноты перед глазами – словно кто-то вонзает иглу в его мозг, пытаясь найти нужную точку. Он сосредоточился, попытался сориентироваться в окружении – и десятки небольших мерцающих точек загорелись где-то в его сознании. Он еще сильнее сосредоточился – представляя себе ближайшие к кораблю звезды. Четыре звезды загорелись перед ним – два багрово-красных шарика, один оранжевый, и, если приглядеться, даже один розовый. Но нигде не было видно тусклой, крохотной звезды Фенрир. Паника охватила Эндана – и он понял, что теряет контроль над астросферой. Звезды улетучились, и его как будто выбросило в мучительный сон – перед ним сидел маршал – не такой, каким он его видел на Тау Кита – скорее, таким он его еще никогда не видел. Он все еще был стар, но выглядел гораздо здоровее, чем в капсуле мехкорпа, и был одет в чистую, новенькую, обильно расшитую униформу. Эндан понимал, что он должен думать о другом – иначе хрупкий пузырь лопнет, он навсегда пропадет в бесконечном океане гиперпространства. Но какая-то сила как будто лишила его воли – и оставила наедине со своими мыслями. Тихий, насмешливый голос маршала произнес: «Что же, забавно. Убив меня, ты дал мне место в своей голове… Удивительная вещь – человеческая совесть. Не волнуйся, я лишь отчасти проекция твоего сознания – во многом меня питает сама сущность Колодца Правды. Она… видит нас, понимаешь? Сканирует, индексирует. Однажды открыв свое сознание ей, чтобы пройти меж звездами, ты доверяешь ей все больше и больше. Пролетая здесь, твоя точка зрения бессильна перед штормом мыслей и идей тысяч других существ. А возможно, и миллионов? Возможно, и инопланетные мысли идут к нам в мозг…» – он покачал головой и сложил руки на груди, глядя куда-то вдаль.
Эндан внезапно понял, что в этом видении он гораздо лучше себя осознает – в отличии от кошмаров, здесь он имел не меньше власти, чем его воображение. Он махнул рукой и пробормотал: «Мало мне было Виола. Теперь еще и ты… Вот скажи мне, почему не сотни членов твоего экипажа, которых мы с Стого перестреляли при штурме обломков Экскалибура? Меня, черт возьми, раздражает это деление на людей «незначительных» и людей «значительных». Знаешь, почему я убил тебя? Все очень просто. Я считаю, что жизнь человека становится тем дороже, чем она незначительнее. Тебе то что? Ты и после смерти будешь жить – в душе тысяч селенитов, готовых отдать все, лишь бы выжечь теллуриан с лица Вселенной. Мне жаль тех несчастных, что стояли между нами и гипердвигателем. Почему меня будешь упрекать ты, а не они?!». Маршал покачал головой: «Все очень просто. Все эти люди теперь на совести Стого – потому что он более чем готов взять этот груз. Потому что он ненавидит всех, кто участвовал в моем крестовом походе, после смерти Исиды. Теперь эти люди косвенно на ее совести – а, если учесть, что она мертва – груз совести уходит в пустоту. Спросишь, откуда я все это знаю? Ниоткуда. Это знаешь ты. А вот я здесь потому, что ты испытываешь ненависть ко мне, хотя никогда меня не видел. Потому что в твоем сознании уже давно сформировано мнение, что войны развязывают убийцы, воры, лжецы, и садисты. Правильно я говорю?». Эндан кивнул и ответил: «Совершенно верно.». Маршал продолжил: «Вот только ты не учел одного. Ты несешь далеко не только неосознанную, подсознательную вину за мою смерть. Но теперь… теперь у тебя – мои знания, мои наблюдения, моя свобода перемещения. Мой омнискритор… и мой гипердвигатель, говоря более материальными категориями. Ты занял мое место в противостоянии с Виолом. Теперь ты ничем не лучше меня.». Эндан покачал головой: «Ни в коем случае. Джон Маршал – твой преемник, как ты и ожидал. Теперь война – его проблема.». Первый маршал рассмеялся и ответил: «Он никуда не годится – наследник из него, черт возьми, никакой. Вся эта моя затея изначально была никчемной – и так понятно, что сам механизм автократического наследования титула доказал свою бесполезность за тысячелетия человеческой истории – просто то, что он несет мою фамилию, не дает ему не то что моих стратегических талантов, но даже той же мотивации, того же желания вести войска селенитов против проклятых узурпаторов. Он – штабная крыса, волюнтарист до мозга костей, вечно одержимый своими проклятыми мехкорпами. Весь его успех в войне – результат моего провала, когда эти напуганные толстосумы щедро одарили его роботами и отправили отбивать нашу родную планету у узурпаторов. Ничего, повторюсь, ни-че-го, он не сделал сам. Только ты, с моими знаниями, с твоей ненавистью к Виолу, ты сможешь нанести достойный удар по Конвенции.». Эндан пожал плечами: «Неожиданно. Разве это не ты говорил, что теллурианам и селенитам нельзя существовать в принципе? Что только чистое человечество могло выжить среди звезд?». Маршал рассмеялся: «Ты все еще думаешь, что я – какая-то реинкарнация того маршала, или может часть твоего воображения? В большей части я – то, что осталось за годы межзвездных перелетов, и теперь конденсировалось на твоем восприятии по неосознанному требованию твоего подсознания. Впрочем, воспринимай меня как хочешь. Тебе нужна помощь этой… сущности, которой я являюсь, чтобы прийти к своей цели. Фенрир пропал с небосвода, но ты этого не знаешь – потому что от Тау Кита до него больше пяти световых лет, и свет, а точнее, его отсутствие, еще не дошло до тебя. Впрочем… Планистатический феномен этой звезды все еще действует – другое дело, что ты никогда не выйдешь на него случайно. Даже при том, что гиперпространство гораздо меньше метрической вселенной, расстояния здесь все равно огромные, а направление все еще играет ключевую роль. Однако, я могу помочь… Дать тебе то направление, которое я помню, когда летел на секретный аванпост Протектората в пролетающей мимо Фенрира комете.». Эндан усмехнулся: «Давай. Ты серьезно думаешь, что меня можно взять каким-то грузом совести? Я пережил слишком много, чтобы такие вещи действительно заботили меня.». Он закрыл глаза, и как будто улетел в другое место – где нет ни маршала, ни ярких точек звезд – лишь его курс, ведущий его вперед и только вперед. Когда ускорители понесли его корабль к точке назначения, он наконец почувствовал облегчение – опасность отошла. Он боролся со сном до последнего, но изнеможение взяло свое, и наступил сон, практически неотличимый от яви – такой же черный и беспросветный.
